Цитадель огня - Марк Энтони

— Что находится за этой дверью, Тревис?

Он поднял голову. Мелия подошла к двери, которая находилась рядом со скамьей, где устроился Тревис. Он пожал плечами.

— Не знаю, я не заглядывал.

Мелия нажала на ручку, и дверь распахнулась. Ее глаза засверкали.

— Ну, должна признаться, я всегда считала, если дверь не закрыта, значит, в нее можно заглянуть.

Тревис улыбнулся. С этим было трудно спорить. Мелия быстро шагнула в соседнее помещение. Тревис вздохнул и склонился над вином.

Из-за распахнутой двери послышалось восклицание, а потом раздался тихий, но ясный голос:

— О дорогой!

Через мгновение послышался негромкий звук удара, а потом что-то металлическое упало на пол.

Тревис вскочил на ноги, заглянул в дверь и бросился внутрь, однако Бельтан его опередил. Они оказались в маленькой комнатке. Свет, льющийся из высокого окна, озарял скудную обстановку: стул, стол, мраморный бюст на пьедестале, изображающий красивого мужчину. Однако внимание Тревиса привлекло совсем другое — он опустил глаза, и внутри у него все похолодело.

Маленькая фигурка в голубом лежала на полу. В лужице пролитого вина валялся кубок, выпавший из разжавшихся пальцев, глаза на пепельно-бледном лице Мелии были закрыты.

— Нет! — воскликнул Бельтан, и его крик отразился от каменных стен.

Он упал на колени возле маленькой неподвижной фигурки, когда в дверях появились остальные.

— Что случилось? — с порога спросил Фолкен.

Тревис повернулся — он чувствовал себя хрупким, как стекло — и посмотрел барду в глаза.

— Мелия, — только и сказал он.

Два дня спустя, на рассвете, путники собрались во внутреннем дворике замка. Грейс куталась в плащ. После изнуряющей жары, которая преследовала их во время путешествия на восток, она не могла привыкнуть к холоду, исходящему от камней Спардиса.

В голубых глазах Фолкена стыла тоска. Он держал поводья своего вороного жеребца.

— Ты позаботишься о ней, Грейс?

Долгие годы врачебной практики научили ее говорить спокойно.

— Я сделаю все, что в моих силах, Фолкен.

Он вскочил в седло.

— Вы готовы, миледи? — спросил уже сидевший в седле Дарж.

Лирит поправила подол платья, чтобы он ниспадал на бока лошади ровными волнами, и кивнула.

Грейс попыталась отбросить мрачные мысли, но у нее ничего не получилось. Лишь она одна спустилась во внутренний дворик, чтобы проводить Фолкена, Даржа и Лирит. Бельтан не отходил от постели Мелии. Тревис остался рядом с ним, а Эйрин присматривала за Тирой. Грейс понимала, что ей не следует оставлять Мелию, но она не могла не проводить друзей в трудное путешествие. Кто знает, вернутся ли они?

Кроме того, она попросила Тревиса разыскать ее, если в состоянии Мелии произойдут какие-то изменения. Впрочем, Грейс не слишком на это рассчитывала. Она до сих пор не знала, что с ней произошло — никто не видел, как упала Мелия, и на ее теле не оказалось никаких повреждений, — однако она погрузилась в глубокую кому.

Конечно, Фолкен заявил, что отправится в путешествие один. До вчерашнего вечера он настаивал, что только ему можно войти в Пустошь, где находится Цитадель Огня, чтобы отнять Крондизар у некроманта, пока не будет слишком поздно.

— Только я знаю Дакаррета и что он может предпринять, — говорил он, расхаживая, как волк в клетке, по комнате, соседней со спальней, где они поместили так и не пришедшую в сознание Мелию. — Все слышали, что сказал Сфитризир. Если Тревис или Грейс отправятся в Цитадель Огня, они погибнут.

Тогда вперед выступила Лирит, пристально глядя на Фолкена своими черными глазами.

— Дракон ничего не сказал о том, что ждет меня в Цитадели Огня.

— И меня, — мрачно добавил Дарж.

Фолкен не нашел, что возразить. Он лишь кивнул и отвернулся.

Налетевший порыв ветра всколыхнул туман и подхватил полы серо-черного плаща Даржа.

— Пора, — сказал рыцарь. — Гофмейстер может нам помешать.

Похоже, Мелия немного перестаралась с гофмейстером. Лорд Сайферд был совершенно убежден, что они являются важными гостями и друзьями регента, и наверняка стал бы протестовать, если бы узнал, что часть из них собирается покинуть замок до его возвращения.

— А страж у ворот нас выпустит? — спросила Лирит, посмотрев на барда.

На лица Фолкена появилась прежняя волчья усмешка.

— Мы справимся.

— Прощайте, миледи, — сказал Дарж Грейс, низко склонив голову. — Я всегда считал за большую честь служить вам.

Лирит улыбнулась Грейс своей таинственной улыбкой.

— Я буду скучать по тебе, сестра.

Грейс кивнула. Грудь обожгла боль, ей так многое хотелось сказать — что она любит их всех, что им нужно быть осторожными и что она ужасно боится их потерять. Однако она сумела выдавить из себя лишь слова прощания.

Трое всадников пересекли двор. Вскоре туман сомкнулся у них за спинами, и они исчезли. Грейс немного постояла, глядя им вслед, потом вздохнула и вернулась в замок.

Прошло довольно много времени, прежде чем она добралась до своих покоев. Впрочем, в замке Спардис — она успела неоднократно в этом убедиться за последние два дня — кратчайшее расстояние между двумя точками даже отдаленно не напоминало прямую. Она шагала по извилистым коридорам, поднималась по винтовым лесенкам, попадала в тупики.

В некотором смысле Грейс радовалась возможности побродить по замку в одиночестве, наконец она могла спокойно подумать — с тех пор как они покинули Кейлавер, было не до этого. Фолкен, Дарж и Лирит отправились с важной миссией, но и Грейс получила задание от короля Бореаса. И речь шла не только о политической ситуации в Спардисе.

Грейс еще раз попыталась проанализировать состояние Мелии. Дыхание и пульс замедлились, она не чувствовала боли. Однако зрачки реагировали на свет, и Грейс не заметила конвульсивного сокращения конечностей. Хороший знак — значит мозг в полном порядке. Впрочем, Грейс не имела ни малейшего представления о том, может ли вообще пострадать мозг Мелии.

В этом и заключалась часть проблемы. Ведь Мелия бессмертна, и Грейс не знала, какое влияние данный фактор оказывает на ее физиологию — если можно говорить о физиологии богини. Однако у Грейс не было выбора, и она относилась к Мелии как к самой обычной пациентке… и не могла поставить диагноз.

Грейс тщательно осмотрела комнату, где упала Мелия, но не нашла там ничего особенного — мебель, гобелен, мраморный мужской бюст. Бельтан предположил, что причина болезни Мелии заключена в вине, но его пили все; едва ли лорд Сайферд попытался бы отравить Мелию. Кроме того, Лирит исследовала остатки вина при помощи Дара и не обнаружила в нем яда.