История тайных обществ, союзов и орденов. - Георг Шустер

Цель и содержание франкмасонского учения: братская любовь, любовь ко всему человечеству, любовь к Богу или, по более точному определению Финделя: «Истина, нравственность, любовь к человечеству». Этим требованиям должен отвечать как отдельный человек, так и все человечество. «С постепенным познанием истины растет, в общем, и нравственность, с расширением царства добродетели растет и проявление любви к человечеству, а с ростом любви к человечеству и с осуществлением этого триединого идеала увеличиваются мир, радость и простота отношений между людьми!»

Особенно подчеркивается «призыв к деятельной любви к ближнему, осторожному суждению о ближнем». Из этого явствует, что франкмасонские нравственные правила совпадают со всеобщими нравственными представлениями, сложившимися под влиянием христианства. Своеобразна во франкмасонстве только форма, в которой оно предлагает свое нравственное учение, связывая его с традиционными символами. Нет никакого основания говорить о какой‑либо франкмасонской догме. Франкмасонство, вследствие его чисто человеческого и космополитического характера, особенно избегает всяких догматов. Религиозные догматы разъединяют людей и легко приводят к борьбе мнений. Спор же о религиозных вопросах разжигает самые худшие страсти, превращая их во всепожирающее пламя, и в результате неизбежно приводит к озлоблению и взаимной ненависти. Притом жизнь показывает множество примеров того явления, что одна и та же вера одного воодушевляет до отрешения от всего земного, а другого погружает в самую пошлую погоню за наживой. Франкмасонство не хочет разъединять людей, а, напротив, стремится собрать в своих ложах людей всех исповеданий. Благодаря этому оно возвысилось до того понимания религии, которое, по мнению Генриха фон Трейчке, «одно лишь достойно свободного человека». Франкмасонство признает, что «религиозные истины — это истины для души (Gemutswarheiten), что истины эти для верующего — не только не менее, но даже еще более несомненны, чем все то, что может быть измерено и осязаемо, но для неверующего совершенно не существует религия — это субъективная потребность слабого человеческого сердца. Вопрос о нравственном достоинстве человека решается не тем, во что он верит, но тем, как он верит».

Ознакомление с поучительной, полной превратностей историей союза служит, по мнению франкмасонов, «превосходным средством для надлежащей оценки настоящей эпохи, для доказательства того, что традиция должна быть чтима и что, как говорит Гете, в прошлом живет зерно истины».

Опираясь на традицию и историческое развитие и находясь в живой связи с явлениями и успехами человеческой культуры, франкмасонство стремится представить франкмасонские символы в их нравственном значении и живительной силе — прекрасная, обширная и благодарная задача, но именно поэтому особенно трудная.

Бесспорно, что метод обучения при помощи символов во многих отношениях уступает чисто объективному, определенному и ясному изложению и что против него приводится много весьма веских доводов. Символ отражает заключенную в нем идею большей частью лишь в неясных, смутных очертаниях, недостаток, который должен быть восполнен фантазией. Здесь легко впасть в бесплодное фразерство и морализирование, и поверхностное изучение легко может поставить на одну доску внешнюю форму и оболочку с внутренним содержанием и самой сущностью франкмасонского учения, смешать средства и цель. Но, подобно всякому искусству, «масонский культ солнца» уже потому не может обойтись без символа и символического способа обучения, что они, бесспорно, имеют воспитательное значение и представляют собою «существенное связующее средство Для общества» одинаково настроенных братьев. «Воспоминание об истине, выраженное словами, поверхностно. Символы, — говорит Финдель, — окружают нас со всех сторон, так как это нередко предмет, находящийся у нас перед глазами. Зрительные впечатления вообще более устойчивы, чем слуховые. Где бы ни вступил масон в общество братьев, будь то на приветливых берегах Делавэра или у священных вод Ганга, на берегах Темзы или Нила, масоны всюду говорят с ним в одних и тех же понятных выражениях». У Финделя встречается целый ряд других прекрасных мыслей о достоинстве и значении франкмасонского символа.

Франкмасонство различает, по Финделю, 3x3 главных символов и множество (3 х 3+3 х 3+3 х 3) второстепенных символов. К первым относятся «три Великих светоча» (Библия, наугольник, циркуль), «три столба» (мудрость, сила, красота) и «три неподвижных драгоценности» (чертежная доска, необтесанный камень, кубический камень), сюда же относятся «три молодых светоча» (солнце, луна, мастер) «три украшения» (пылающая звезда, мозаичная плита, зубчатая оправа), «три подвижных драгоценности» (молоток, ватерпас, отвес). К этому же причисляются 3x3 жизненных явления (ученик, подмастерье, мастер, подготовка, странствование и т. д.), 3 изображения (прямоугольник, цепь, одежда), 3 масонских отличия (знак, жест, слово) и т. д.

Здесь уместно будет посвятить хотя бы минуту спокойного размышления значению и содержанию этих многозначительных символов.

«Когда франкмасон занимается своим искусством, ему светят» три светоча: Библия, наугольник и циркуль. Библия направляет его веру, наугольник — его действия, циркуль определяет его отношение к ближним. Эти символы соответствуют трем столбам и трем драгоценностям. Своей внутренней гармонией они указывают на задачи франкмасонства и франкмасонского союза — «религиозность, нравственность и любовь».

Наибольшую роль в масонстве играет Библия. Она служит для франкмасона символом религии, в которой сходятся все люди самых различных вероисповеданий, символом веры в нравственный мировой порядок, в конечную победу добра в мире и того благочестия, которое не ограничивается признанием догматических формул, но, не заботясь о временной или вечной награде, творит добро ради добра.

Наряду с Библией стоят наугольник и циркуль. В Древнем Египте наугольник был красноречивым атрибутом судьи мертвых, Озириса, а у древних пифагорейцев он означал меру времени, пространства и количества. В масонской символике наугольник означает закономерность как основу общественного строя, честности и нравственности. Он направляет деятельность масонов, удерживая их в пределах, поставленных божескими и человеческими законами. Циркуль очерчивает совершенную линию, не имеющую ни начала, ни конца, во всех своих частях равно отстоящую от центра. Вследствие этого он символизирует замкнутый круг франкмасонов, вызывает сознание общности и единения, указывает совершеннейшую форму отношений масона к своим ближним: всеобъемлющую любовь к человеку.

Три столба — это столпы храма гуманности. Мудрость составляет план и руководит постройкой, сила выполняет ее, а красота разукрашивает целое. Это священное триединство должно отразиться в мыслях и действиях как отдельного брата, так и всей общины. Чтобы как можно тверже внушить масону эту мысль, эти столпы олицетворяются также тремя высшими должностными лицами: мудрость — мастером, сила — первым, а красота — вторым надсмотрщиком.

Три драгоценности «означают три ступени — ученика, подмастерья, мастера — и круг их деятельности». Неотесанный камень — символ человека, не достигшего совершенства разума и сердца, который со священным рвением стремится к духовному и нравственному совершенству. Неотесанный камень олицетворяет важнейшие обязанности масона: самопознание, самообуздание и самосовершенствование. Масон должен стремиться к тому, чтобы освободить свой разум от заблуждений и предрассудков, чтобы приобрести этим путем ясность мысли и мировоззрения, прийти к познанию истины, красоты, добра и открыть душу побуждениям чуждой эгоизма любви к ближнему. Так, ученик должен при помощи масштаба и ваяльного молотка обработать неотесанный камень и превратить его в куб с гладкими, пересекающимися под прямым углом плоскостями. Неотесанные камни, собранные вместе, представляют лишь бесформенную груду. Только кубический камень может плотно и прочно соединяться с другими при постройке храма гуманности. Только тот, кто путем самопознания развивает в себе самообладание и облагораживает свою душу, имеет право содействовать «духовному и нравственному возвышению своих ближних, может быть достойным членом идеального союза нравственно свободных личностей».