Префект - Аластер Рейнольдс

– Со мной?

– Не совсем. Подробности расскажу потом. Сейчас вам лишь нужно знать, что Гаффни сбежал с «Доспехов». Он взял катер и отправился за Дрейфусом.

У Джейн возник целый миллион вопросов, но она поняла, что с большинством из них придется повременить.

– Откуда он узнал, куда лететь? Ему ведь не сказали про Девятую ПБ?

– Гаффни… настоял на своем, – отозвался Демихов. – Клирмаунтин был вынужден раскрыть ему предполагаемое местоположение Часовщика. На месте Гастона я поступил бы так же.

– От Дрейфуса вестей нет?

– Ничего. По нашим предположениям, он пешком добирается с места высадки. – Демихов вернул зеркало помощнику. – В сознание я вас привел не поэтому. Сами видите, что тело и голова сращены не до конца, но мы на пути к цели. Вот разберетесь с текущей проблемой, и я восстановлю все функции. В успехе не сомневаюсь.

– Доктор, что за текущая проблема?

– Думаю, это лучше объяснит и. о. верховного префекта Клирмаунтин.

По мановению руки Демихова часть стены превратилась в дисплей. Голову Омонье наклонили так, что она хорошо его видела. Клирмаунтин смотрел на Джейн из штаба, на заднем плане маячил кусок модели Единой системы.

– Я могу с ней говорить? – спросил Клирмаунтин.

– Она в полном сознании, – заверил Демихов.

– Верховный префект Омонье, – звенящим от тревоги голосом начал Клирмаунтин, – простите, но это вынужденный шаг. Я объяснял, что вы передали полномочия мне, но они не слушают.

– Кто не слушает? – спросила Омонье.

– Они желают говорить только с вами, станут выполнять исключительно ваши приказы.

– Да о ком вы?

– Хотите, соединю вас напрямую?

– Если для этого меня разбудили, то мысль блестящая.

Клирмаунтин исчез. Теперь с дисплея на Джейн взирало чудище, некогда человекообразное, а сейчас прикрывавшее задубевшую от радиации кожу шарнирными накладками с выпуклым бронзовым узором. Глаза, две телескопические камеры, выпирали из глазниц. Жесткие от клея дреды стояли колом.

– Я капитан Тенгиз с субсветовика «Гнев восходящий». Мы готовы вам помочь.

– Благодарю вас, – сказала Омонье.

Затем Джейн показали увеличенную голову богомола или кого-то очень похожего, торчащую из горлового отверстия древнего скафандра. Богомол открыл рот, обнажив вполне человеческие зубы и язык:

– Я капитан Ретимнон с субсветовика «Инеистый ветер». Мы готовы вам помочь.

– Рада слышать.

Следующее лицо было бы однозначно человеческим, если бы не полное отсутствие носа.

– Я капитан Гронг с субсветовика «Оцепенение темноты». Мы готовы вам помочь.

Джейн начала благодарить, но изображение уже сменилось.

– Я капитан Кацуура с субсветовика «Дочь фараона». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Нхата с субсветовика «Черный нарцисс». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Вандерлин с субсветовика «Проблеск зари». Мы готовы вам помочь.

– Я капитан Тиг…

– Я капитан Войтландер…

Омонье насчитала десять кораблей, потом еще десять, потом сбилась.

– Благодарю вас, капитаны, – сказала Джейн, когда представился последний. – Спасибо, что откликнулись на мою просьбу о помощи. Ваше участие – огромное подспорье для нас. Считаю своим долгом предупредить – хотя вам это наверняка известно, – что вы подвергаете свои корабли и экипажи серьезной опасности.

На дисплее снова появилось лицо Тенгиза, первого из представившихся ультра.

– Верховный префект Омонье, мне поручено говорить от имени всех капитанов. Не сомневайтесь, риск мы осознаем полностью, но все равно намерены помогать.

– Огромное спасибо.

– Мы ждем ваших распоряжений.

– Вариантов два, – сказала Омонье. – По вместимости ваши субсветовики превосходят любой корабль Блистающего Пояса, включая самые большие лайнеры системы. Если поможете с эвакуацией, польза будет неоценимая.

– Мы сделаем все, что в наших силах. А второй вариант?

– Вы наверняка в курсе, что мы пытаемся сдержать Аврорин натиск, уничтожая анклавы, которые захватили ее боевые роботы. Увы, наш ядерный арсенал тает, а других вариантов…

– Хотите, чтобы мы вмешались?

– Да.

– Как боевая сила?

– Капитан, технические средства у вас наверняка есть. Не желаю бередить старые раны, но мы видели, что сотворил корабль капитана Дравидяна. И это без оружия…

– Скажите, где и когда, – перебил Тенгиз.

– Я бы с удовольствием. К сожалению, я сейчас немного не в форме и нуждаюсь в дальнейшем лечении. Спасибо, что согласились говорить только со мной, но в дальнейшем прошу иметь дело с префектом Клирмаунтином, моим полномочным представителем.

Тенгиз смотрел на Омонье пустыми телескопическими глазами. В его лице, самым невероятным образом сочетавшем плоть и механику, Джейн не увидела ничего человеческого.

– Вы доверяете Клирмаунтину?

– Да, капитан, целиком доверяю. Позвольте Клирмаунтину говорить от моего имени.

– Быть по сему, – после небольшой паузы кивнул Тенгиз.

– Сейчас я снова засну, если вы не против. Удачи, капитан. И вам, и остальным.

– Мы сделаем все, что в наших силах. А касательно вас… – Тенгиз запнулся, и в его голосе Омонье впервые услышала смущение. – Мы знаем о вашей ситуации, верховный префект Омонье.

– Не подозревала, что интересна ультранавтам.

– И напрасно. Мы давно за вами следим и… уважаем. Из вас получился бы отличный капитан.

* * *

Дрейфус со Спарвером поднялись на последнее возвышение и оказались перед небольшой выемкой, похожей на старый кратер, который разъели и углубили погодные и геохимические процессы. На дне выемки выделялось нечто необычное, хотя Дрейфус при беглом осмотре едва заметил это. Под землю уходил трап с бортами из полимерного материала, темным блеском напоминающего жженку. Местами растрескавшийся и покоробленный, он свидетельствовал о тектонических смещениях, но с учетом возраста в двести с лишним лет выглядел неплохо. Трап наклонялся к земле и сливался с тоннелем, на краю которого выросла решетка из острых, как кинжалы, сталагмитов и сталактитов из аммиачного льда. Дрейфус показал на центр решетки, где часть «кинжалов» обломали на уровне человеческой головы.

– Тут недавно кто-то был, – сказал Том.

Однако, не зная, как быстро растут сталактиты, он не мог определить, когда именно это случилось – несколько дней, лет или десятилетий назад.

– Давайте внутрь заглянем, – предложил Спарвер. – Обожаю мрачные тоннели, ведущие в недра земли.