Исправительная академия (Оболенский, том 1 и том 2) - Алекс Хай

фонариком и посмотреть. Правда, я был уверен, что местная гоповатая охрана начала принимать меры сразу же после нашего ухода. Но те, кто свешивался вниз, те, кто были рядом с колодцем, действительно, могли кое-что разглядеть и подслушать наш разговор, хотя мы с Митей старались говорить тихо.

Митина безопасность меня, конечно же, волновала. Он был главным свидетелем помимо меня, а свидетелей, очевидно, убирали. А мы с ним, в конце концов, почти друзьями стали!

Но еще сильнее меня волновало то, что и остальным — всем, кто был в поисковой группе — тоже могла угрожать опасность. В той или иной степени. Ясное дело, всех скопом вместе с Антониной Дмитриевной на дальние кордоны не отправят. Но какие-нибудь меры могут предпринять, чтобы заставить людей молчать. А меры разные: страх, шантаж, особые способности…

— Лен, я не могу рассказать тебе всего, — острожно начал я. — Хватит одного Мити. Я не хочу, чтобы пострадали остальные. И тебе вреда не хочу.

Но Ленку уже понесло.

— Он мне как брат! А за брата я кого угодно порву!

— Тихо ты! Всего не скажу — и не проси. Но в одном ты точно права: Митю, скорее всего, схватили те, кто боится, что наша находка всплывет и привлечет ненужное внимание. Мы не сможем его вытащить своими силами. Но мы можем сделать так, что сюда прибудут те, кто перевернет здесь все вверх дном.

Девушка подозрительно на меня косилась, словно уже не верила ни единому моему слову.

— И мне нужна помощь, Лен, — продолжал я. — Потому что я следующий. Я должен успеть сообщить. Должен найти способ сделать это. Помоги мне, пожалуйста. Чем быстрее я это сделаю, тем больше шансов, что Митю получится вытащить.

Она молчала. Ждала чего-то, и от этого ее молчания мне одновременно становилось не по себе и хотелось беситься.

— Ты ведь здесь не случайно, да? — наконец едва слышно спросила она. — Не простой заключенный?

Мои пальцы сами собой ложились в кулаки. Нельзя говорить. Что если ее схватят и вытащат это из нее? Зачем ей еще и эта тайна?

С другой стороны, люди Лазаря, если Извара действительно как-то с ними связана, уже поняли, кто я. Я провел здесь достаточно времени, чтобы эта информация дошла хоть на другой конец земного шара. Я не знал, что они попытаются сделать со мной. Но точно знал одно: у меня гораздо больше шансов выйти живым, чем у Ленки, Мити и кого бы то ни было. Я ведь с самого начала понимал ставки и риски. И я готовился.

— Да, я оказался здесь не случайно, — глухо отозвался я. — Всего рассказать тоже не могу. Но это очень важно. Я сам всего не знаю, этим занимаются люди куда более высокого полета. Но Извара может быть частью опасного заговора. Здесь происходят странные вещи, но ни у кого не было прямых доказательств.

Ленка смерила меня скептическим взглядом.

— И поэтому сюда отправили тебя? Богатенького сыночка князя?

— Не все так просто. Я тоже полон сюрпризов. Считай, отчасти это ловля на живца.

— А эти люди… На которых ты работаешь… Они с какой стороны?

Я нашел в себе силы улыбнуться.

— С хорошей, как мне кажется, — пожал плечами я. — Я видел тех, что по другую сторону. И вот они, уверяю тебя, конченые сволочи.

Почему-то Ленку это убедило.

— Как я могу тебе помочь? — тихо спросила она.

— Мне нужна Индира Святославовна. И мой телефон.

Ленка сокрушенно покачала головой.

— Индира Святовна в городе. Уехала то ли поздно ночью, то ли рано утром. Я не видела ее машины.

— Она может быть дома, — возразил я. — И тачку там же припарковала… Это логично.

Но девушка снова замотала головой.

— Точно нет. Сейчас же репетиции каждый день. Эта проклятая постановка для благотворителей… Индира и машину оставляет здесь, до усадьбы пешком ходит, благо тут рядом. Но ее вообще нет в Изваре. Уехала.

Уехала или «уехали»? Слишком уж занятное совпадение. Я почти физически начинал ощущать, как вокруг меня возводились стены и надвигались, чтобы раздавить.

Как бы то ни было на самом деле, я не мог достучаться до связной. Хорошо, если она что-то заподозрила и поспешила в Петербург. А если нет? Если ее вычислили раньше и начали одновременно убирать всех, кто был со мной связан?

— Тогда остается телефон, — я поднял глаза на Ленку. — Мне нужен мобильник. Еще шмотки и как-то отсюда выбраться. И под «отсюда» я подразумеваю Извару.

Ленка криво улыбнулась.

— Ну и запросики у вас… Хотя чего я ожидаю от аристократа? Где твой телефон?

А вот это был хороший вопрос. Трубка точно была при мне, когда Митя и Семен притащили меня в лазарет. А дальше… Видимо, она осталась там же, где и рваная грязная одежда. И если я все правильно понимал о сложившейся ситуации, то до своего телефона я теперь точно не доберусь.

— Лучше твой, — сказал я. — С собой?

Ленка кивнула и выудила из кармана старый и дешевый «кирпич» с монохромным дисплеем. Ну почти как легендарная Nokia 3310, которым, по преданиям старшеклассников из моей юности, можно было забивать гвозди. Такая же кондовая и неубиваемая трубка была и у Ленки.

— Извини, сиротам не до жиру, — словно извиняясь, сказала она и не глядя протянула мне свое богатство. — Но позвонить с него можно. И сообщение отправить. Большой сети, правда, нет. Да и дорого…

Большой сетью они здесь называли местный аналог интернета. Правда, и он был далек от того, к чему я привык. Ну и хрен с ним. Я помнил номер, на который следовало звонить. Я помнил шифровку, чтобы меня поняли и отреагировали. Я мог…

— Погоди, — Ленка бросила взгляд на загоревшмйся от прикосновения к кнопке экран трубки и нахмурилась. — Дай-ка сюда.

Я так и остался стоять с протянутой рукой.

— Что там? Деньги закончились?

— Нет, позавчера в ларьке немного положила на счет. Тут другое, — она непонимающе уставилась на экран. — Сети нет. Вообще…

Мы встретились взглядами, и Лена рассеянно опустила ставший бесполезным мобильник. Теперь это был просто кирпич. Вряд ли там даже «змейка» была.

— Не думаю, что это совпадение, — сказал я.

Она кивнула и направилась к двери.

— Жди здесь. Найду тебе халат.

— А выходить как будем? Там же наверняка охрана.

Девушка указала на окно.

— Так же, как я сюда попала. Что, думаешь, раз я мелкая и слабая, то ничего не могу? — усмехнулась она. — Теперь скажи спасибо, что я вытащила иглу. Вон какая лужа натекла. Они думают,