Русская армия между Троцким и Сталиным - Леонид Млечин

Он писал приятелю:

«Мы объехали огромное пространство; были в Пржевальске, объехали кругом озеро Иссык-Куль; затем перевалили Тянь-Шань, спустились к китайской границе; оттуда воротились в Нарын, из Нарына поехали на Сонкуль — тоже озеро, раза в три меньше Иссык-Куля; с Сонкуля на долину Джумгал, с Джумгала на Сусамыр, с Сусамыра в Фергану, к Андижану…

Экспедиция наша увенчалась полным успехом. Мы собрали 1200 листов растений, 3000 насекомых. Коллекции мы уже отправили в Императорское географическое общество и Ботанический сад».

Собранный им гербарий и по сей день хранится в Ботаническом институте Академии наук в Петербурге.

Старший брат, Константин, поступил на медицинский факультет Казанского университета. Михаил не захотел стать врачом, выбрал экономическое отделение Петербургского политехнического института.

Забавная для будущего военного министра деталь встречается в его письме брату от 10 февраля 1905 года:

«В военное поступать не советую, испортишь всю жизнь. У меня прямо сжалось сердце, когда я в бытность в Москве увидел наших земляков. Боже, что из них делает военщина: ничего не знают, ничего не слышат…»

Михаил Фрунзе был человеком тонко чувствующим, неравнодушным к страданиям других людей. Это привело его к революционной деятельности, но помешало получить образование — он окончил только три курса института.

Фрунзе вступил в партию большевиков в ноябре 1904 года. В 1905-м оказался в Иваново-Вознесенске, где два года участвовал в революционной борьбе. Здесь он познакомился с Андреем Сергеевичем Бубновым, который будет у него в Реввоенсовете начальником политуправления.

В октябре 1905 года Фрунзе арестовали. Но власти отнеслись к нему на редкость мягко. Через две недели выпустили с обязательством переехать в Казань и оттуда не отлучаться. Нарушив обязательство, Фрунзе уехал в соседнюю Шую. Он, как заправский охотник, с детства владевший оружием (первым оружием был самодельный пистолет, стрелявший дробью), организовал боевую дружину. Собирался захватить оружейный склад.

17 января 1907 года Фрунзе организовал захват типографии в Шуе, чтобы напечатать революционные листовки. Типография работала на большевиков весь день, отпечатали две тысячи листовок. Эта операция не прошла ему даром. В марте его взяли с оружием в руках. Поэтому полиция действовала грубо, ему изрядно досталось ружейным прикладом.

Теперь уже власти взялись за него всерьез.

Фрунзе предъявили целый букет обвинений, среди которых самые серьезные — принадлежность к боевой организации и руководство боевыми выступлениями. Это само по себе грозило ему длительным сроком лишения свободы. Но его еще и обвинили в попытке убить полицейского урядника Никиту Перлова. Фрунзе стрелял в урядника, но промахнулся. Это преступление каралось высшей мерой наказания.

Военный суд Московского военного округа 27 января 1909 года приговорил Фрунзе к «смертной казни через повешение». Но ему повезло с защитником. Тот нашел юридически убедительные основания и добился того, что Главный военный суд удовлетворил кассационную жалобу. Дело Фрунзе рассматривалось еще раз. Но 23 сентября 1910 года его вновь приговорили к смертной казни.

Медики полагают, что язвенная болезнь чаще всего является результатом тяжелых стрессов. Стоит ли удивляться, что эта болезнь прицепилась к человеку, который столько времени провел в камере смертников?

Но ему повезло. Командующий военным округом заменил Фрунзе смертную казнь шестью годами каторжных работ. До лета 1912 года он сидел в знаменитом Владимирском централе, оттуда его перевели отбывать наказание в каторжную тюрьму города Николаева Херсонской губернии.

На каторге он был садовником, огородником, научился проводить водопровод, делать ведра, кастрюли и чинить самовары. В сентябре 1914 года его выпустили из тюрьмы.

22 сентября он писал матери из села Манзурка Иркутской губернии, которое было определено ему как место ссылки:

«Чувствуется как-то странно и дико; знаете, словно ребенок, который учится ходить. Восемь лет заключения совершенно почти отучили действовать самостоятельно. Но это скоро пройдет. После, когда осмотрюсь и разберусь в своих впечатлениях, напишу подробно обо всем. Пока же в голове у меня один туман».

Он не знал, чем заняться, собирался столярничать или учить детей. Особенно хорошо у него получались табуретки. Но постепенно приходил в себя и просил прислать ему ружье, чтобы он мог охотиться. Он собрал молодежь в хор, сам пел приятным тенором.

Ссылку Фрунзе отбывал вместе с эсером Флорианом Флориановичем Федоровичем. Тот играл ключевую роль в Политическом центре, состоявшем из эсеров и меньшевиков, который взял власть в Иркутске после свержения адмирала Колчака.

В 1922 году Федорович был одним из обвиняемых на процессе эсеров, инспирированном чекистами, которые методично уничтожали партию социалистов-революционеров. Весь процесс был построен на разоблачительных показаниях двух видных эсеров — Григория Ивановича Семенова, руководившего центральным боевым отрядом при ЦК партии социалистов-революционеров, и входившей в этот отряд Лидии Васильевны Коноплевой. Теперь раскрыты документы, из которых следует, что они оба были секретными агентами ГПУ и играли роль провокаторов.

Во время процесса Фрунзе прислал к старому товарищу своего адъютанта, передал, что хотел бы повидаться. Федорович ответил, что должен спросить мнение товарищей, и отказался от встречи. После смерти Фрунзе он жалел, что так ответил…

Уже в августе 1915 года Фрунзе бежал из ссылки, добрался до Иркутска. Ему сделали паспорт на имя Владимира Григорьевича Василенко. Он уехал в Читу, где получил место временного агента в справочном бюро статистического отдела губернского переселенческого управления. Здесь он познакомился со своей будущей женой Софией Алексеевной Поповой.

В газете «Забайкальское обозрение» Фрунзе со знанием дела писал о ходе Первой мировой войны. Эти статьи свидетельствуют о литературной одаренности автора и о его очевидном интересе к военной стратегии, что очень скоро окажется кстати.

Из Сибири он перебрался в Москву, жил у друзей. Знакомые отдали ему документы своего пропавшего без вести сына — Михаила Александровича Михайлова, и под этим именем его устроили работать от Всероссийского земского союза в Минский район. Земцы помогали правительству в снабжении действующей армии и организации ее тыла — создавали банно-прачечные отряды, питательные пункты, пошивочные мастерские. В мае 1916 года он даже поступил на военную службу «охотником на правах вольноопределяющегося 1 разряда в 56-ю артиллерийскую бригаду». В реальности занимался снабжением армии и стал заведовать хозяйственным отделом Всероссийского земского союза при 10-й армии.

После Февральской революции, в марте 1917 года, он — все еще под именем Михайлова — стал начальником минской милиции и членом Минского Совета рабочих депутатов. Он разоружил городскую милицию и выпустил заключенных из тюрьмы.

Летом 1917 года его позиции были далеки от ленинских. Владимир Ильич был безусловным сторонником скорейшего окончания войны с Германией. А Михаил Фрунзе писал в минской газете «Звезда» совсем другое: