Ну, здравствуй, жена! - Татьяна Геннадьевна Абалова

лорд Ханнор. Костяшки его сжатых в кулак пальцев отчего-то побелели. Юлия зажмурилась и вжала голову в плечи.

- Волнуется, джаным, - глаза сестры Арслана потеплели. - Вах, что же мы стоим? Проходите, гости дорогие. Валид! Неси кофе!

 

- Муж нашей Веры-ханум очень похож на вас, - хозяйка любезно пододвинула тарелку с пахлавой. Ей до слез было жалко старика, который до самой смерти искал пропавшую жену.

Свадебная фотография прабабушки подрагивала в руках Арслана.

- Это семейная черта Ханноров, - Изегер поставил чашечку на стол и успокаивающе похлопал по подскакивающей коленке Юлии.

Арслан поджал губы и вернул старый снимок сестре.

- История печальная, но могу вас заверить, что Вера-ханум не была несчастной. Ее... кхм... второй муж, мой прадед, очень любил ее. Как и все мы.

- Спасибо вам, - Изегер церемонно поклонился. - Если бы не случайность, тайна исчезновения Веры Игнатьевны так и не была бы раскрыта.

- Уже уходите? А я хотела угостить вас долмой...

 

- Лорд Ханнор, - Арслан тоже поднялся, - раз уж мы выяснили, что являемся почти родственниками, я хотел бы поделить между нами оставшиеся в наследство вещи Веры-ханум.

- Отдай кулон, - шепнула сестра, вновь пихнув брата локтем. - Кулон.

- Вы очень любезны, - Изегер поцеловал руку хозяйке, и та сочувственно покачала головой, заметив свежий шрам, просвечивающий сквозь короткие волосы гостя. - Если вы не против, я хотел бы взять кольцо. Оно дорого мне как память. А вот кулон советую продать. Ему не одна сотня лет, и он великолепно сохранился. По приблизительной оценке, на вырученные с него деньги вы могли бы купить половину вашего города.

Турчанка схватилась за сердце.

- Я оставляю фотографию. Это копия. Оригинал хранится в замке Ханноров.

- Это где? - рассеянно поинтересовался Арслан. Его взор вновь был обращен на Юлию.

- В Агриде, - коротко кинул Изегер и легонько подтолкнул мнущуюся на месте «жертву комы».

- Подожди, мне надо попрощаться с Арсланом, - Юля сделала шаг в сторону турка.

Тот тяжело вздохнул.

- Ты очень, очень, очень хороший, - прошептала бывшая невеста, повиснув на шее толстячка, - но я не могу остаться.

- Хорошо, - просто сказал тот и еще раз вздохнул. - Я бы не смог тебя оставить, джаным, как бы ни хотел. Я уже женат.

Юля вспыхнула и, не прощаясь, выбежала из дома. На улице она нырнула в спасительное нутро поджидающей машины.

 

- Арсла-а-ан, - протянула турчанка, махая рукой вслед отъезжающему автомобилю, - а разве под окнами Веры-ханум когда-нибудь росли розы? Ты не хотел бы сходить к ювелиру и проверить ту безделушку, что они нам всучили? Валид! Посмотри, не пропало ли чего в доме!

 

Через полгода Арслан и его семья стали владельцами дорогой яхты. Агрид на карте так и не был найден, с русским партнером, с которым после исчезновения его падчерицы турок разорвал бизнес, он больше никогда не встречался. Родившуюся дочь, глаза которой были такие же черные, как и у русской прабабушки, счастливый отец назвал Вера-кызы.

Глава 62. Как выбрать сковороду по руке

Юля, как только открыла глаза, сразу поняла, что находится на Земле. Она отвыкла от индустриального шума, который сейчас, спустя всего лишь год странствий по чужому миру, казался противоестественным, даже пугающим. Транспортный поток за окном шуршал шинами, плевался выхлопными газами, нет-нет выплескивал недовольство резкими сигналами.

Юля села.

Незнакомая комната, белая мебель, смятые простыни лишь на одной, ее, половине кровати.

- Изегер? - Юлия поспешно укуталась в покрывало и направилась к двери, волоча за собой шлейф из шелка. Ее пугала тишина.

Огромная квартира встретила идеальной чистотой и отсутствием каких-либо запахов. Надежда, что милорд выйдет из ванной комнаты с зубной щеткой в руках или улыбнется жене, опустив на стол чашку с кофе, которого в деревенской агридской лавке не сыщешь, не оправдалась. Во всех апартаментах - красивых, современных, оформленных со вкусом, где чувствовалась рука профессионала, Юля была совершенно одна.

Замерев от нехорошего предчувствия, она потрогала шею. Потом распахнула покрывало, нервно потрясла его и, перешагнув через тяжелую ткань, метнулась в спальню в надежде, что родовой амулет Ханноров остался на кровати. Но даже сдернув подушки и простыню на пол, строн не обнаружила.

«Изегер забрал его?!»

Она, пораженная поступком супруга, опустилась на кровать, зябко подтянула к груди колени и обняла их.

«Понял, что не любит и даже не стал прощаться?»

 

Горе. Разрушающее, всеобъемлющее горе навалилось и придавило монолитной плитой. Ни рукой шевельнуть, ни вздохнуть полной грудью.

«Но как же так? Ведь я его... люблю».

Юлька ткнулась лбом в колени.

«Дура я. Зачем надо было экспериментировать? Жили бы себе в неведении. Хоть несколько месяцев или даже дней, но в счастье... А что теперь?!»

Самобичевание прервал назойливый жужжащий звук.

- Мобильник? - Юлька вытянула шею и в своем желании понять, где подает признаки жизни земное средство связи, стала похожа на настороженного суриката, вертящего головой в разные стороны. Телефон, тренькнув еще пару раз, замолчал.

- Давай, давай, позвони еще!

Она точно гончая, потерявшая след, металась по комнате, пока не догадалась, что повторяющийся звук доносится из огромного шкафа-купе. Замерла на краткий миг, когда увидела ряды женской одежды с бирками. Среди теплых, явно зимних вещей висели легкомысленные и яркие летние. Мелькнула паническая мысль, что Изегер сделал все, чтобы она задержалась на Земле надолго. Если не навсегда.

 

Лишь немного успокоило, что телефон звонил из кармана мужского пиджака, который вместе с несколькими рубашками занимал минимальное место.

Трясущимися руками Юлия вытащила мобильник на свет и тут же села на пол. Ноги не держали. И в очередной раз расстроилась - то был не вызов, а сработал будильник, настроенный на повторные звонки.

- Да что же это?

В контактах сиротливо разместилась одна-единственная запись - номер маминого телефона. Первый же порыв позвонить ей Юля усилием воли подавила. Прежде чем с головой нырнуть в чужую жизнь, сначала нужно разобраться со своей.

«Засыпала я на плече у Изегера, так? Так. А почему не помню, как оказалась на Земле, и где это самое плечо? И куда подевался строн?»

То, что он снялся, радовало. Теперь можно было не сомневаться в своих чувствах. Юля любила. До боли в груди, до онемения кончиков пальцев, до сбившегося дыхания и подскакивания пульса.

Обнаружение родового