Делу конец - сроку начало - Евгений Сухов

— Но вы же не собираетесь… убить меня? — Виолетта даже попыталась улыбнуться. Ее щеки понемногу обретали прежний цвет.

— Ну что ты здесь стоишь, присядь что ли, право, — доброжелательно попросил Куликов. — Квартира, в конце концов, твоя!

На Виолетте была просторная джинсовая рубашка, на ногах — широкие пестрые брюки, очень напоминающие пижаму. Под рубашкой, как догадался Куликов, абсолютно ничего не было. Уж слишком волнительно откликались груди даже на самую легкую поступь. Интересно, под брючками у нее так же нет трусиков? — задержал взгляд Куликов на длинных ногах девушки. Заметив заинтересованность в глазах Стася, Виолетта села на стул и положила ладони на колени, напомнив примерную первоклассницу.

Куликов подсел немного ближе и с чувством посмотрел на хозяйку. Девушка стойко выдержала испытание и даже не попыталась отодвинуться. Скорее всего она просто опасалась расстроить своего нежданного гостя.

— Я тебя не собираюсь убивать, — наконец признался Стась Куликов, — я даже хочу попросить прощения за то, что так жестоко разыграл. Не надо больше ни о чем беспокоиться, девочка, самое страшное для тебя позади. Только прошу тебя, прежде чем открывать дверь, посматривай в глазок.

Виолетта попыталась улыбнуться, и, надо сказать, у нее это получилось.

— Я вам верю.

— Я очень рад.

Куликов неожиданно поднялся, подошел к телефону и, не теряя из виду примолкшую Виолетту, набрал несколько цифр.

— Все готово?.. Так… Хорошо… Я и не сомневался. Ну, спасибо. — Он аккуратно положил трубку и обратился к девушке: — Теперь ты меня не боишься?

Ответ получился сдержанный:

— Кажется, нет.

— Вот и славно. Мне очень не нравится, когда меня боятся женщины, — его слова звучали искренне. — Прежде чем уйти… Ты можешь выполнить одну мою просьбу? — Как это ни покажется странным, в голосе Куликова послышались умоляющие нотки.

— Попробую…

— Передай Шевцову вот что, не надо меня больше искать. Он меня просто не найдет. Я исчезну. Растворюсь. Пусть лучше потратит свои силы на что-то более стоящее.

— Хорошо. Как скажете, — сдержанно заверила Виолетта.

— Как-то в нашу последнюю встречу он меня спросил: откуда взялись еще два трупа? Так вот, я хочу сделать ему подарок и рассказать, что же случилось на самом деле. Возможно, это ему поможет в карьере, я буду даже рад за него. Парень он неплохой. Один труп принадлежал капитану милиции из седьмого управления, они занимаются оперативной разведкой. Второй — моему дублеру. Капитан работал недалеко от нашей конторы в винном магазине, под видом грузчика. Все бы ничего, но однажды один из наших людей увидел его в полной форме пьяненького и очень довольного. Очевидно, отмечал Рождество в кругу сослуживцев. А на следующий день «грузчик» заявился по-приятельски к нам в тот самый момент, когда мы пристреливали в тире новенькие автоматы. В живых его было оставлять нельзя, уж слишком неприятный свидетель… Ну, чего ты на меня таращишься, думаешь, мне нравится людей убивать? Что я тебе, маньяк, что ли?! Пока мы его скручивали, он зарезал моего двойника. Крепкий, сволочь, оказался. Хотел похоронить обоих, а тут следующая неприятность случилась. Еще восемь трупов! Вот так. Расскажешь Шевцову? — с надеждой спросил Кулик.

Виолетта в согласии нервно закивала головой:

— Да.

— Кажется, и все, — шагнул к двери Куликов. Окинув долгим взглядом комнату, вернулся. Поднял с тумбочки телефонный аппарат и с размаху запустил им в стену. Множество осколков рассыпалось на цветастый палас, раскуроченная трубка завалилась за диван, мелко дзинькнув. — Вот теперь, кажется, все, — удовлетворенно произнес Куликов. — Я, конечно, тебе доверяю, но, сама понимаешь, береженого бог бережет. Я обещал тебя не убивать, но на всякий случай свяжу. Так мне будет спокойнее.

Куликов сдернул с дивана покрывало, полоснул его ножичком, вырезая тонкую полоску, и учтиво, как если бы приглашал даму на танец, произнес:

— Прошу… Ваши ручки! — Сильными резкими движениями он стянул запястья. Проверил на прочность и довольно хмыкнул, что должно было означать — попалась, птичка! — Вот так тебе будет ладненько? Ну и славно! Немного режет кожу, ну ничего, это можно перетерпеть, во всяком случае, это лучше, чем лежать на полу с простреленным лбом. А теперь давай ноженьки, — ласково попросил Куликов. — Вот так. Присядь поудобнее. Боже мой, ведь кто-то дотрагивается пальцами до этой кожи. Какая несправедливость, — ахал Куликов, — почему этот человек не я? Я искренне завидую твоему избраннику. — Ухватив пальцами лодыжки, Стась уверенно стянул ей ноги и оставшийся конец привязал к стулу. — Ты даже себе представить не можешь, как я жалею о том, что мы так мало общались.

Потушив свет, Кулик прошел в прихожую. Раздавил попавший под каблук осколок от телефонного аппарата и закрыл за собой дверь.

Быстрым шагом идти было минут пять. Но спешить тоже не следовало. В эту ночь милиция особенно нервная, даже в любителях вечерних моционов будет усматривать потенциальных террористов. И двигаться следовало в тени строений, чтобы иметь возможность для маневра, да и не так заметно из кармана пиджака выпирает ствол.

На Новоспасском проезде, близ железнодорожного полотна, стояла белая «четверка». Одна из самых скромных машин, что-то вроде мини-грузовичка для серьезного мужика. Чаще всего на такой марке разъезжают главы семейств, обремененные хозяйством. Просторный багажник удобен для перевозки мешков с картошкой, а если затеялось строительство, то не грех загрузиться дюжиной досок. Поэтому инспектора к таким машинам относятся с пониманием, зная, что за рулем сидит трудяга, озабоченный предстоящим летним сезоном и перевозящий в своей машине мешки со свежим навозом.

Она была одной из немногих машин, удобно расположившихся в этот час у тротуаров. Но вот огни автомобиля дважды коротко мигнули, и Куликов догадался, что его ждут.

Забираться в салон он не торопился. Еще раз убедившись, что никого нет поблизости, он подошел к машине, дверца гостеприимно распахнулась, и Куликов уверенно юркнул на водительское кресло.

В машине оказался Ковыль.

— Почему так долго? — несколько угрюмо спросил Сергей Ковылев.

— Прошелся немного пешком… Были кое-какие сложности, рисковать не хотел. Наверняка они сейчас действуют по плану «Перехват».

— Ладно, все понятно, — быстро отозвался Ковыль, не желая вдаваться в подробности. — Тогда тебе нужно будет поторопиться и как можно быстрее выбраться из города. — Он порылся в сумке, лежащей на коленях, и вытащил из нее небольшую кожаную папку. — Это все твое. Здесь паспорт на имя Оскара Валентиновича Гришина.

— Ну и имечко же мне досталось, — недовольно буркнул Стась Куликов.

Эта реплика заставила Ковыля улыбнуться.

— Извини, какое есть. Привыкай. Главное, что документы не вызывают подозрений. Они подлинные. С такими можно хоть в Кремль идти.