Прелюдия к убийству. Смерть в баре - Найо Марш

Оутс сделал паузу, чтобы перевести дух.

– Пока все очень неплохо, Оутс, – заверил Аллейн. – Но уж коли вы изъявили желание поведать об инциденте собственными словами, а не казенным языком рапорта, то уж, будьте любезны, рассказывайте об этом именно собственными словами. Тем более ваш рапорт мы уже прочитали. Меня прежде всего интересует, какое впечатление на вас произвело увиденное.

– Понятно, сэр, – сказал Оутс и вновь с шумом втянул в легкие воздух.

– Как по-вашему, люди, которых вы встретили в частном баре, были пьяны, слегка навеселе или же пребывали в идеально трезвом состоянии?

– У меня сложилось впечатление, сэр, что они были в изрядном подпитии, но потом протрезвели.

– Все?

– Когда я в девять часов вечера выходил на патрулирование, они были не то что пьяны, но здорово навеселе.

– В том числе и мистер Ледж?

– Вне всякого сомнения, – твердо ответил Оутс. – О чем свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что он, закуривая, не сразу попал мундштуком трубки в рот.

– При этом он отлично управлялся со стрелками, – заметил Фокс.

– Тогда – может быть, сэр. Как говорится, привычка – вторая натура. Но прошу вас учесть тот факт, что когда я ушел, все гости, включая Леджа, выпили по два стаканчика бренди. Так что мистер Ледж точно был «под мухой». Как и все остальные.

– А потом протрезвели от шока, узнав, что произошло? – высказал предположение Аллейн.

– Именно на это я и намекаю, сэр.

– Что-нибудь в поведении мистера Леджа или других гостей не натолкнуло вас на мысль, что это не был несчастный случай?

Оутс как при команде «вольно» расслабил ноги в коленях и даже позволил себе расстегнуть крючок на воротнике.

– Ледж, – продолжил он, – определенно находился не в своей тарелке. Но в этом нет ничего удивительного, поскольку за несколько минут до этого он вольно или невольно убил человека. По крайней мере, многие считали, что мистер Уочмен умер по его вине. Так что Ледж своим унылым потерянным видом выделялся из всех, сэр. Более того, он дрожал всем телом и безостановочно повторял, что причина смерти – столбняк или внезапные судороги, а он, Ледж, здесь совершенно ни при чем. Возможно, – подумав, добавил Оутс, – он притворялся, но со стороны его поведение при подобных обстоятельствах казалось совершенно естественным. А вот в поведении Абеля Помроя я не заметил ничего странного или необычного. Да, он был взволнован, но кто бы не разволновался, узрев в своем доме труп? Молодой Уилл Помрой все время смотрел на мисс Дециму Мур. Но в этом, на мой взгляд, тоже не заключалось ничего необычного, поскольку всем известно, что Уилл влюблен в нее. Тем более в тот момент глаза у нее были как блюдца, и она, казалось, вот-вот упадет в обморок. Впрочем, слава Создателю, она оказалась стойкой барышней, в обморок так и не упала и даже смогла рассказать мне, как в надежде оказать помощь поднесла мистеру Уочмену стаканчик бренди. Потом, правда, ушла из бара – вернее, молодой Уилл увел ее. Считал, должно быть, что девушке необходимо прилечь. Кстати, Уилл, на мой взгляд, точнее всех ответил на мои вопросы и полностью отдавал себе отчет в произошедшем.

– А как держались приятели?

– Два молодых джентльмена, сэр? Мистер Пэриш определенно дал слабину, был не в себе, порывался куда-то бежать и выкрикивал нечто невразумительное. Короче, совершенно себя не контролировал. Что же касается мистера Кьюбитта, то он резко отличался от своего товарища, то есть особенных эмоций не демонстрировал и пытался держать себя в руках, хотя тоже был бледен как мел и к тому месту, где лежал труп, старался не приближаться. И еще одно: он старательно избегал смотреть на покойного – я это точно помню. Но на все вопросы ответил спокойно и по существу. К тому же за врачом отправился именно он, и мне показалось, что ему очень хотелось как можно скорее оказаться на свежем воздухе. Иными словами, сэр, мистер Пэриш дал волю чувствам, а мистер Кьюбитт, наоборот, будто стиснул зубы и призвал на помощь всю свою выдержку. Хотя, вполне возможно, скорбел об усопшем ничуть не меньше мистера Пэриша.

– Понятно, – сказал Аллейн. – Продолжайте, прошу вас.

– Что касается остальных, сэр, хочу отметить, что мисс Дарра после короткого интервью почти сразу удалилась с места событий, как подобает даме ее возраста и положения, да и вообще вела себя на редкость разумно. То есть в обморок не падала и на вопросы отвечала по существу и довольно спокойно. Ее, конечно, тоже трясло, но не слишком сильно. Я обратил на это внимание, поскольку она – особа пухленькая, и когда таких пробирает дрожь, то это очень заметно. Кстати сказать, она большая любительница пошутить. И когда оправилась от шока, то, вероятно, вновь принялась зубоскалить.

– Даже так? Впрочем, это ее дело. Нам же осталось обсудить поведение мистера Джорджа Нарка. Он закрывает список фигурантов.

– А что тут обсуждать? Ничего не могу о нем сказать, кроме того, что он все время блевал и икал. Короче, был пьян как свинья.

– Ясно… Что ж, Оутс, вы дали нам очень неплохое описание действующих лиц этого спектакля. А теперь поговорим об отравленной стрелке. Где она находилась, когда вы нашли ее?

– Ее нашел Ледж, сэр. Я сразу осведомился о ее местонахождении, когда вошел в помещение. Но люди поначалу пребывали в ступоре и почти не реагировали на мои слова. Один только Ледж расхаживал по комнате и вслух задавался вопросами относительно того, не он ли убил Уочмена, возможно ли, чтобы такая маленькая стрелка убила человека, и не умер ли Уочмен от столбняка или внезапных судорог… ну и так далее. Тогда я подошел к нему и спросил: «Где эта чертова стрела?» Он некоторое время смотрел по сторонам, потом сказал: «Вот она!» – после чего наклонился и поднял ее с того места, где она лежала. Стрелка казалась влажной и была измазана кровью, сэр. А также, полагаю, ядом.

Оутс сделал паузу, а затем спросил:

– Вы позволите сказать вам одну вещь, сэр?

– Слушаю вас, Оутс.

– Все в один голос утверждают, что мистер Уочмен отшвырнул стрелку после того, как вырвал ее из пальца.

– И что же?

– Дело в том, что она не воткнулась, а лежала на полу, сэр.

– Что вы сказали?! – воскликнул Фокс.

– Говорю вам, сэр, – повторил Оутс, – что стрела лежала на полу, откуда ее поднял Ледж.

– Где именно? – быстро спросил Аллейн.

– Рядом со столом, сэр, – в стороне от того места, где собрались свидетели. А хочу вам напомнить, что стол находился между диваном и доской с мишенью.

– Понятно… – протянул Аллейн.

И тут произошло почти то же самое, что видел в своих мечтах Оутс.

Один из лучших лондонских сыщиков, звезда Скотленд-Ярда, старший детектив-инспектор Аллейн с одобрением посмотрел на него и сказал:

– Клянусь Богом, старина, кажется, вы подметили первый сто́ящий факт в этом запутанном деле.