Королевская кровь. Стальные небеса - Ирина Котова

– Вы тоже не до конца смыли, – он протянул руку и легко, почти неощутимо скользнул указательным пальцем по ее шее от уха вниз. Алина зажмурилась. Задрожала, и у нее вдруг пересохли губы.

– Все, лорд Макс?

– Все, – ответил он и, не отнимая руку, повел ладонью ниже по ее плечу, к локтю, под воду. У принцессы перехватило дыхание от нежности этого прикосновения и она зажмурилась сильнее. – Все, – и Тротт погладил мокрыми пальцами ее сухие губы.

– Вам ведь нравится? – спросила она шепотом, не смея открыть глаза.

– Очень, – сказал он едва слышно ей на ухо. Опалил горячим выдохом ее висок – и отошел, направляясь к берегу.

Алина, глядя ему вслед, улыбнулась недоверчиво, задумчиво. Потрогала свои губы. Мягкие.

Ему тоже кажутся мягкими? Именно это ему нравится?

Щеки ее пылали, дыхание было сбивчивым. Никогда в жизни она подобного не испытывала – когда от одного прикосновения словно воспаряешь в небо, когда хочется касаться еще и еще. Не только касаться – видеть, прижиматься, быть рядом постоянно.

– И целовать, – прошептала она тихо-тихо, так, что даже сама не услышала, но все равно с опаской покосилась на дракона.

Четери уже с удовольствием пробовал мясо, громко рассказывая костру, как оно удалось. Тротт одевался на берегу, с трудом натягивая выстиранные штаны, а она смотрела на его тело, и представлялось ей такое, связанное с неудавшейся брачной ночью, что Алина не выдержала – смущенно опустила взгляд и принялась умываться. И плескалась до тех пор, пока лицо не перестало гореть, а руки – дрожать от мыслей о прикосновениях лорда Макса.

* * *

Когда пятая Рудлог вышла из воды, мужчины уже сидели у костра, скрестив ноги, и вели разговор, прерываясь на то, чтобы забросить в рот печеный клубень или откусить мяса. Она, прислушиваясь к рассказу Тротта, надела мокрую сорочку, затем пошла вывесить штаны и обмотки на ветку ближайшего папоротника, туда, где уже сушилась рубаха в бурых пятнах – отстирать кровь полностью у профессора не получилось.

– …Нам удалось добраться до долины, но оказалось, что у Источника недостаточно сил, чтобы вернуть принцессу обратно на Туру, – говорил лорд Макс, а Алина какими-то отрывками, кадрами вспоминала их долгий поход вдоль залива, и поселение дар-тени, и погибших спутников, и кошмар в твердыне, и перелет через горы, и казалось ей, что все это произошло не с ней или очень, очень давно.

Так давно, что память не хочет удерживать случившееся.

– И что Жрецу нужно возвращаться, потому что в его отсутствие слабеют и другие стихии. Но из-за запрета Красного он не мог пройти через портал самостоятельно…

– Воин, видать, раньше еще горячее был, чем сейчас, – вставил Четери понимающе.

– …а вот в сердце моем пройти сможет, – закончил инляндец.

– Разрушая его, – добавил дракон.

– Разрушая, – согласился Тротт спокойно. – Жрец и перенес нас так близко к порталам, как мог…

Алина, слушая и рассеянно разглаживая мокрую штанину, внезапно разглядела свои руки. Покрасневшие, сухие, темные от загара, с поджившими царапинами и мозолями на ладони от ежедневных занятий с Троттом. С неровными ногтями, которые она научилась обрезать ножом – но и это не помогало избавиться от въевшейся грязи.

Чужие руки. Другие. И вдруг ударило осознание – и она ведь теперь совсем-совсем другая. Не та, что сидела на экзамене у Тротта, переживая из-за каких-то глупостей. Все сейчас злее, взрослее и острее.

Она уткнулась лбом в ствол и несколько раз тяжело, глубоко вздохнула, жалея себя – ту маленькую, наивную девочку, которой она была так недавно, всего каких-то три месяца назад, и так давно. Жалея и прощаясь с ней.

– Теперь твой черед, Мастер, – услышала она слова Тротта и, с усилием оторвавшись от папоротника, поспешила к костру.

– Мой, – дракон кивнул Алинке: мол, быстрее, а то все пропустишь.

Когда она подошла, лорд Макс скользнул по ней взглядом, задержавшись у подола мокрой сорочки, протянул скрученный лист с кусками птицы и клубнями – и только в этот момент Алина поняла, насколько она голодна. В желудке засосало, заныло, и принцесса, опустившись на землю почти вплотную к Тротту, принялась поспешно есть. Мясо было горячим, по пальцам бежали обжигающие капли сока, но она вгрызалась в куски, захлебываясь от голода и удовольствия, жевала клубни, испачканные золой, и казалось ей, что она никогда не наестся, никогда.

– Всегда любил, когда у женщины хороший аппетит, – с удовольствием сказал Четери, уже расправившийся со своей порцией. Принцесса смущенно фыркнула – отрываться от птичьей косточки, которую она догрызала, и отвечать не было сил, и дракон не стал ее больше дразнить. Она проглотила кусок и все-таки невнятно спросила:

– Нас не увидят из-за костра?

– Нет, – ответил вместо дракона Тротт и подал ей еще один скрученный лист с парой горстей ягод внутри. Алина сунула в рот сразу несколько, улыбнулась ему. Сладкие. – Это старый вулкан, один из трех пиков за равниной. Здесь ниже и выше парящие источники. Дым не разглядят.

– Ничего себе нас забросило, – пробормотала принцесса.

Тротт не ответил. Он сидел почти плечом к плечу с ней, повернув голову, держал лист с ягодами и смотрел, как она достает по одной, как ест, как облизывает пальцы. Алине хотелось улыбаться все сильнее, и опять казалось, что она парит над землей.

– Восемь дней назад ко мне в Тафию пришли твой друг Александр, – сказал Четери Максу, – и твой друг Матвей, – дракон перевел взгляд на Алину. – Они и попросили меня отправиться за вами.

Принцесса перестала жевать, с удивлением покосилась на Тротта. Тот недоуменно качнул головой, одними губами проговорил «слушай». И она ссыпала себе в рот последние ягоды и стала слушать.

– Матвей как потомок Лаураса, верного воина Седрика Рудлога, связан с тобой кровной привязкой, и привязка эта помогает ему видеть происходящее здесь твоими глазами, – продолжал дракон, глядя на вновь замершую принцессу. – Во снах. Он и рассказал мне, что мой ученик несет в себе бога, а вам придется пробиваться к порталу, окруженному армией, и попросил помочь расчистить вам путь, когда вы пойдете на прорыв…

– П-постойте, – тихо выдавила из себя Алина. Щеки ее горели, и ужасно хотелось посмотреть на Тротта, но в то же время она почти панически боялась увидеть его взгляд и понимание того, чего она стесняется. – Что значит: «Матвей видит твоими глазами»? Ему снится все, что вижу я?

– Все или не все, не знаю, – проговорил Четери, – но достаточно, чтобы понять, что с тобой происходит. Это бесценный дар, маленькая Рудлог. Матвей записывает свои сны, и сестры твои знают, что с тобой происходит, что ты жива. Благодаря ему вам смогут оказать военную помощь. Друг Макса Александр готовится пробиться к порталу и расчистить нам здесь путь, когда мы пойдем к нему. И благодаря вашей привязке Матвей смог попросить о помощи меня, а я уж понял, что пригожусь…