Близнец тряпичной куклы - Линн Флевеллинг

Корин и несколько старших компаньонов ввалились в комнату: они прошли, воспользовавшись потайной дверью.

— Кузен, мы пришли, чтобы пригласить тебя. — Корин явно пил все время с тех пор, как они расстались после ужина. Урманис и Зуштра тоже были разгоряченными и глупо ухмылялись, Орнеус обнимал Лисичку, который покусывал ему мочку уха, Калиэль выглядел немного лучше, но единственным трезвым в компании был Танил, оруженосец Корина. Он смущенно поклонился Тобину.

— Мы отправляемся на представление в город и пришли пригласить тебя, а главное, несравненного Ки. — Корин, пошатываясь, вышел на середину комнаты. — Давай, парень, одевайся, и я заплачу любой шлюхе по твоему выбору, чтобы она заставила тебя забыть о боли в спине.

Гарол вдруг отошел в сторону от остальных, и его шумно вырвало.

— Ах, Урманис, похоже, теперь ваша очередь оказаться на ступенях храма, — заявил Корин, качая головой. — Смотри, твой оруженосец опозорил тебя по всей комнате моего бедного кузена… Да, так о чем я говорил? Ах, о шлюхах… Ты ведь достаточно взрослый, Ки? Я заметил, как ты посматриваешь на девчонок. Клянусь Пламенем, ты лучший из всей нашей компании! Мы сейчас напьемся и вытащим этого слабака Маго из кроватки, да и паршивца Албена тоже.

— Нет, кузен, Ки устал. — Тобин встал между принцем и своим другом, гадая, что ему делать, если Корин решит их заставить. Таким пьяным наследника престола он не видел с той первой ночи во дворце.

К счастью, на помощь ему пришел Танил.

— Они еще слишком молоды для таких развлечений, господин. Кроме того, у Ки так болят рубцы на спине, что ты зря потратишь деньги на шлюху. Давай отправляться, пока наставник Порион нас не изловил и не отправил в постель.

— Проклятие, уж это нам ни к чему! Тихо все! — проревел Корин. — Ладно, кузен, только поцелуй меня на счастье. И ты, несравненный Ки, тоже. Спокойной ночи! Спокойной ночи!

Корин не угомонился, пока все не расцеловали Тобина и Ки в обе щеки и не получили поцелуи на счастье в ответ, но все-таки наконец пьяная компания отбыла тем же путем, что пришла.

Как только Тобин удостоверился, что они ушли, он подтащил к двери в гардеробной самое тяжелое кресло и подпер ее им, потом вызвал Брата и велел ему сторожить.

Вернувшись в спальню, он обнаружил, что Ки старательно отмывает лицо. Тобин позвал Молая и Балдуса, и те, переругиваясь между собой, убрали мерзко пахнущую рвоту Гарола.

— Когда царь дома, такого никогда не бывает, — ворчал Молай. — Пока Корин был моложе, Порион справлялся с ним, а теперь… Я зажгу курения, чтобы избавиться от вони. Балдус, принеси-ка принцу горячего вина со специями.

— Нет, не надо вина, — устало сказал Тобин. Когда слуги закончили уборку, Тобин отослал их, потом потянул Ки к большой кровати. — Ты видел, что получается, когда делаешь некоторые вещи так, как принято в Эро. Ложись спать.

Ки со вздохом сдался и растянулся на животе на краю постели.

Тобин тоже лег и откинулся на подушки, стараясь не замечать неприятного запаха, который не могли заглушить даже клубы благовонного дыма.

— Что это Урманис делал с бедным Лисичкой?

Ки фыркнул в подушку.

— Чем ты занимался вчера, пока я просиживал задницу рядом с Маго?

Тобин вспомнил бесконечный серый день.

— Да ничем особенным. Только вот повстречал Нирина в усыпальнице.

— Рыжебородого? Чего он от тебя хотел?

— Он сказал, что я следующий за Корином наследник престола, пока Корин не обзаведется собственным отпрыском.

Ки повернулся и задумчиво посмотрел на друга.

— Пожалуй, это и вправду так. Судя по тому, как Корин только что напился, может быть, у тебя и есть шанс.

— Не шути с этим! — предостерег его Тобин. — Если Гончие услышат подобную шутку, они могут тебя схватить. Нирин меня пугает. Каждый раз, когда он оказывается рядом, мне кажется, что он что-то выискивает, словно я что-то прячу.

— Он так на всех смотрит, — сонно пробормотал Ки. — Да и все эти волшебники в белых мантиях тоже. Я не посмел бы даже и пытаться обмануть одного из них. Да только о чем нам тревожиться? Никто больше нас не предан царю… — Тобин услышал тихий храп.

Он долго лежал без сна, вспоминая странное ощущение, которое у него возникало каждый раз, когда рядом оказывался волшебник, и размышляя о тайных врагах, упомянутых Нирином. Пусть лучше никакой предатель к нему не суется: как ни противен ему рыжебородый волшебник, он выполнит свой долг, если кто-нибудь предложит ему предать законного правителя Скалы.

— Думаешь, оно того стоило? — прошептал Тобину Ки, глядя, как спотыкаются на утренней пробежке Корин и его собутыльники. Порион тоже не сводил с них глаз, похожий на грозовую тучу, из которой вот-вот ударит молния.

Очищение желудка не принесло Гаролу особой пользы: он был зеленый, как лук-порей, и пошатывался. Остальные лучше держались на ногах, но были вялыми. Только Корин, который накануне был пьянее всех, вел себя как обычно. Впрочем, с Тобином он поздоровался с виноватым видом.

— Вряд ли вы с удовольствием вспоминаете вчерашнее, — пробормотал он с раскаянием.

— Хорошо вы поразвлеклись в городе, господин? — спросил Ки.

— Мы только и добрались до ворот, когда Порион сцапал нас. Нам всем в наказание после тренировок предстоит бдение в храме — чтобы избавиться от отравы, как сказал Порион. И в течение месяца к столу не будет подаваться вино. — Корин вздохнул. — Сам не знаю, зачем я все это делаю. Ты ведь простишь меня, правда, Тобин?

Тобин и так не держал на него зла, а умоляющая улыбка Корина могла бы растопить лед на реке в День Сакора.

— Я просто предпочел бы, чтобы ты входил ко мне через переднюю дверь, вот и все.

Корин хлопнул Тобина по плечу.

— Значит, мир? Прекрасно. Давай покажем этим черепахам, как нужно бегать!

Тобин и Ки с легкостью оказались впереди всех, но и Корин, всю дорогу смеявшийся, не отстал от них. Тобин знал, что Ки относится к Корину с некоторым сомнением, но самому ему старший принц нравился почти так же из-за его оплошностей, как и из-за достоинств. Даже напившись, он никогда не бывал груб или жесток, как случалось с другими, и похмелье совсем на нем не отражалось. Вот и сегодня он выглядел свежим, как будто всю ночь сладко спал.

Когда с принесением жертв в храме было покончено, Порион распорядился, чтобы занятия были посвящены стрельбе из лука. Стояло ясное безветренное утро, и Тобин предвкушал, как победит Урманиса, с которым уже давно соперничал.

Однако когда он занял свое место у черты и прицелился, боль в животе, уже несколько дней преследовавшая его, вдруг усилилась — на этот раз начались такие сильные схватки, что Тобин резко втянул воздух и спустил тетиву, не видя мишени. Стрела полетела в сторону кучки девушек, пришедших поглазеть. Те разбежались, как испуганные птички.