Песня моряка - Кен Кизи

Айк покачал головой, не отрываясь от штурвала.

— А если повернуть ключ зажигания? — продолжил Грир, сидя на своем насесте.

Айк вытащил пластиковую карточку. Магнитная полоса на ней искривилась и покрылась муаровым узором.

— Накрылась медным тазом.

— Да, на «Кобре» произошло то же самое. Ладно, у меня в мешке есть плоскогубцы. Сними верхнюю панель и попробуй добраться до проводов.

Звон снастей и гудение металлического паруса на яхте оповестили о поднимающемся ветре, хотя на уровне воды все по-прежнему оставалось недвижимым. Айк вытащил инструменты и согнулся над двигателем. Пластиковая панель подалась с легкостью.

— Я добрался до проводов, — крикнул он не оборачиваясь. — Что дальше?

— Сколько их?

— Пять, шесть… восемь!

— Помоги нам, Господи. Те, что одинакового цвета, соедини вместе. А те, что останутся, надо пробовать методом проб и ошибок…

— Да пошли ты это к едрене фене, — заорал Кармоди. — Добирайся вплавь, пока это еще возможно. На тебе даже спасательного жилета нет…

Айк поднял голову и ухмыльнулся, глядя на круглую сияющую рожу Кармоди. Расстояние между ними начало увеличиваться.

— Я не уверен, Карм, что у вас там безопаснее. Или ты не слышишь, как у вас там все звенит и трещит? Сомневаюсь, что вам удастся благополучно обойти те камни.

Юго-западный берег бухты глубоко вдавался в море, представляя из себя длинную каменистую косу. И огромную яхту мало-помалу медленно относило в ее сторону.

— Боже милостивый, а ведь он прав! — раздался эмфиземный баритон невидимого Стебинса. — Если ветер сменит направление, нас на траверзе вынесет прямо на камни. Сингх! Мистер Сингх! Где, черт побери, этот лупоглазый кретин? Где этот великий паша? У нас сложилась экстренная ситуация.

— Мистер Сингх в кают-компании, — ответил какой-то моложавый звонкий голос. — Он не расположен к общению.

Айк снова склонился над клубками разъединенных прозодов. Он не испытывал необходимости видеть владельца этого голоса. Несмотря на то, что он никогда его не слышал, этот голос был бесконечно ему знаком.

— Первый помощник уполномочил меня сообщить вам, — продолжил тот же голос, — что он крайне недоволен происходящим и отказывается выходить на палубу, пока ему не будут принесены должные извинения.

— Изменения? А что мы собственно можем изменить?

— Не изменения, а извинения, мистер Стебинс… — Это был один из тех голосов, которыми нашпигованы все административные инстанции — строгий тон флигель-адъютанта, сообщающего подчиненным о том, что командующий «не расположен» командовать, а посему пусть они действуют по собственному усмотрению; не терпящее возражений тявканье новоиспеченного вертухая, ставящего в известность заключенных об отмене воскресных визитов из-за того, что какой-то подонок отравил любимого ротвейлера шерифа — «Все вы знаете, как он любил эту собаку». Это был голос последней шестерки из высшего эшелона власти, мальчика на побегушках, умеющего при этом сохранять лицо. — Мистер Сингх ждет от вас извинений.

— Ну и ну! Ты хочешь сказать, что у него тоже полетели шестеренки? Впрочем, ничего удивительного. Вас же не готовят в ваших школах к таким непредвиденным обстоятельствам. Эй вы! Задраить люки! Свистать всех наверх! Бегом! Поднять дюймовые тросы и закрепить все на палубе! Лестницы. Салазки. Ацетиленовые горелки. Есть на этом корыте помощник машиниста или нет? Закрепить кливера и лаги! И пусть ребята зарядят ракетницы. Если нам суждено погибнуть, сделаем это под гром фейерверков!

Красный к красному, черный к черному, зеленый к зеленому. Стрелка компаса продолжала стоять на месте. Айк шеей ощутил упругий напор холодного воздуха. Он слышал раздающийся за спиной топот ног и дребезжание снастей, которое становилось все громче и громче.

— Эй ты, рядом с гримершей! — продолжал греметь Стебинс. — Поймай этот трос и закрепи его! Вот так. И прикрути его к лееру, если он дотянется. Давай, детка, не тушуйся, помоги ему; маникюр в ближайшее время никому не потребуется. А вы несчастные сухопутные крысы, ну-ка встаньте там и дайте на вас посмотреть. Господи Иисусе, что за полудохлый вид!

Смотреть на это Айк тоже не испытывал никакой потребности. Эти стражи заколдованного замка наконец очнулись от своих грез, и оказалось, что для этого достаточно всего-то ведра воды. Он соединил желтый проводок с желтым, и стрелка дернулась. А что теперь делать с оставшимися белым, оранжевым и синим?

— Не волнуйтесь, капитан Стебинс. Можете рассчитывать на мою команду. Мы хоть и потерпели бедствие, но вполне дееспособны.

— Премного благодарен. Однако, боюсь, у вас нет навыка верховой работы. Нам нужен человек с четырьмя руками, умеющий держать хвост по ветру…

— Вообще-то я когда-то питался обезьяньими железами, — услышал Айк будничный бесцветный голос Грира. — И чем дальше от воды, тем больше мне это нравится.

Айк все еще ухмылялся этому замечанию, когда стартер вдруг зажужжал и вернулся к жизни. Самый последний синий проводок и оказался тем, что ему был нужен. Айк поднял голову и с удивлением обнаружил, что за это время его отнесло от яхты на длину футбольного поля. Доносившиеся до него голоса приносились потоками холодного воздуха, как по детскому проволочному телефону. Но теперь он чувствовал, что проволока натянулась до предела, и связь начала прерываться.

— Ис-а-а-ак, вернись… — Он поднял к глазам бинокль. Это кричал Грир, находившийся уже на расстоянии девяноста футов. — … тебя может….

Голос отнесло в сторону.

— Никак нет, напарник, — Айку даже не надо было повышать голос — пронизывающий ветер уносил звуки прямо к покачивающемуся металлическому парусу. — Давай валяй. Отчаливайте, ребята, а мне пока тут есть чем заняться. Bon voyage!

Снова раздались какие-то разрозненные крики, но Айку было не до того. Он прибавил скорость и начал разворачиваться навстречу все усиливавшемуся ветру, намереваясь укрыться за Пиритовым мысом. Он развернул лодку к берегу как раз в то мгновение, когда вздыбившаяся «Кобра» буквально начала разваливаться по всем швам, как игрушка на пружинках. Отваливающиеся части тут же исчезали в пене, унося с собой мерцающие кольца света. А более легкие обломки вместе с пенной накипью уносил ветер.

Внезапный порыв чуть было не опрокинул «Зодиак», и Айку пришлось броситься к мешку Грира, чтобы создать противовес. Он лег на спину, положив голову на брезентовое сиденье посередине, до предела переместив таким образом центр тяжести вниз. Сняв сапог, он даже исхитрился управлять лодкой с помощью ноги. Он снова развернул ее по ветру и установил скорость в шесть узлов, после чего откинулся на спинку разложенного брезентового сиденья и подставил затылок ураганным порывам. Вдали среди хлещущих фонтанов брызг виднелся серебристый парус удалявшейся яхты, шедшей прямым курсом в открытое море. Айк покопался в мешке Грира и извлек оттуда один из его гватемальских свитеров, которым и накрыл ногу. В конце концов он имел право на удобства. Ведь никто не знает, сколько может продлиться конец света.