Проклятия Градерона - Марина Клингенберг

– И все же, – Кристиан вскинул голову, – мы попробуем. Я думаю, что так будет лучше для Рейты. Но если так не считаете вы, путь она пока останется в Градероне.

– Ей решать, не так ли?

Кристиан кивнул. Это было равноценно согласию.

– Ушедшие не были патриотами, – усмехнулся Руэдейрхи. – Ты, вероятно, не знаешь, но они зачем-то пытались прорваться в город. Их, судя по всему, интересовали Врата Заката.

– Непонятно, что у них на уме.

– Именно, – кивнул Руэдейрхи. – Что ж, полагаю, это все. Можешь идти.

Правитель Градерона выглядел усталым – беседа порядком его утомила. Кристиану он опять кого-то напомнил. Раньше он не мог уловить собственное воспоминание, но теперь, после того, как он вспомнил Эндерглид и представил свое возвращение, знакомое лицо постепенно всплывало в его памяти.

Уже почти дойдя до дверей, он обернулся и снова посмотрел на портрет.

– Что-то не так, Кристиан? – спросил Руэдейрхи. Он по-прежнему сидел в кровати, прислонившись к высокой серебристой спинке и закрыв глаза.

– Просто вы напомнили мне одного человека, – сказал Кристиан.

– Да? Интересно. Кого?

– Он работал в библиотеке Эндерглида.

– В библиотеке. – Руэдейрхи открыл глаза и усмехнулся. – Подумать только. Что ты смотришь, Кристиан? – проследил он за его взглядом. – Если хочешь что-то спросить, ты волен это сделать.

Кристиан совсем не был уверен, что волен спрашивать у правителя подобные вещи, но все-таки проговорил:

– Я… Я просто удивлен, что вы храните у себя портрет Тристана.

Руэдейрхи посмотрел на стоящий в рамке потрет, затем перевел взгляд на Кристиана. И вдруг рассмеялся – тихо, почти незаметно.

– Поверь, я не питаю к советнику Эндерглида теплых чувств, – сказал он. – Мы даже не были знакомы. Правда, помнится, я видел его издали.

– Издали? – удивился Кристиан.

– Понимаю, что тебя смущает, – сказал Руэдейрхи. – На портрете не я. Это Эксентар, мой брат.

– Брат? – Кристиан не поверил своим ушам.

– Да, – равнодушно кивнул Руэдейрхи. – Мы близнецы. Полагаю, я напоминаю тебе именно его.

Кристиан потрясенно смотрел на правителя. Ему вспомнилось, как Балиан и Юан рассказывали о найденных ими старых записях, где советником, посланным в Градерон, значился Эксентар, но имя почему-то было перечеркнуто. Теперь все встало на свои места.

– Вы… Вы выдали себя за него?

– Я не выношу лжи, Кристиан! – глаза Руэдейрхи гневно сверкнули. – Уж тебе бы следовало помнить об этом. Это верно, что советником Гвильдергерра должен был стать Эксентар. Я был воином Рассвета, но советника выбирают отнюдь не по боевым качествам. Эксентара несколько лет готовили к уходу в Градерон, однако у него не хватило смелости даже на то, чтобы сказать Гволкхмэю, что он не хочет этого. Он боялся темноты и градеронцев. Поэтому после того, как он изволил проплакать всю ночь, я ушел вместо него. Разумеется, – правитель Градерона ухмыльнулся, – Гволкхмэй об этом не знал. Я пришел к Гвильдергерру и сразу сказал, кто я такой и почему оказался здесь. Ему понравилось, что я не стал лгать, хотя вполне мог это сделать. Так что прежде, чем Эксентара отправили сюда как советника, Гвильдергерр уведомил Гволкхмэя, что это излишне, потому что он сделает советником меня.

Кристиан еще раз вгляделся в светловолосого мальчика, стоящего рядом с Тристаном. Теперь его несчастное лицо показалось ему вполне уместным. И Кристиану подумалось, что, должно быть, именно из-за такого своевольного поступка Гволкхмэй ненавидит Руэдейрхи.

Он попрощался с правителем Градерона и покинул его покои. Возвращаясь домой, Кристиан старался представить, каково это – по своей воле навсегда расстаться с родным братом, когда всего несколько слов могли бы позволить им остаться вместе.

Но у него так ничего и не вышло. Не похоже, что Руэдейрхи сожалел о своем бегстве в Градерон. Впрочем, Кристиану было куда интереснее, есть ли сожаления у его брата.

Путь от Градерона до Эндерглида для Балиана и Юана выдался спокойным, без приключений. Им не встретилось ни одного человека – не то потому, что вокруг действительно никого не было, не то они просто не обратили внимания. Юан несся со всех ног, и Балиан едва за ним поспевал, так что было не до поиска врагов.

– Куда ты так быстро! – выдохся Балиан уже недалеко от светлого города.

– Гволкхмэй и Тристан наверняка волнуются! – повернулся к нему Юан. – Хотя вообще-то я всегда так, – он смущенно потер затылок. – Извини, привык просто.

– Носишься как угорелый, – проворчал Балиан.

– Я такой! – энергично кивнул Юан. – Зато почти новый рекорд поставили, – он, прищурившись, посмотрел на яркое солнце.

Но когда впереди показался Эндерглид, они замедлили шаг. Юан на ходу приветственно размахивал руками, чтобы дать понять охранникам, что они свои. Однако в городе, судя по всему, творилось что-то неладное. Там, где обычно высились Врата Рассвета, толпилось множество народу. Пост охраны тоже не пустовал, там были воины и хранители Врат. Они стояли особняком, никто из обычных людей, стоящих чуть поодаль, не пытался к ним подойти, хотя многие с интересом косились в их сторону.

– Кажется, что-то случилось, – Юан резко притих.

Они с Балианом бросились бежать, но потом снова перешли на шаг. Приглушенные разговоры людей не способствовали бурному проявлению эмоций. У границы воцарилась тяжелая, давящая атмосфера.

Еще издали Балиан пытался разглядеть людей, столпившихся в стороне. Он не сразу понял, чем они занимаются. На краю площади было необычно грязно, повсюду разбросаны непонятные белые глыбы, слышались мерный стук и тихий скрежет. Только подойдя почти вплотную, он понял – они что-то строят. За все годы, проведенные в Этериоле, Балиан видел процесс строительства всего пару раз. Тогда возводили жилой дом неподалеку от правительственных башен для семьи одного из воинов, и еще одно здание возвели в самом городе после того, как пожар уничтожил жилище сразу нескольких больших семей. Кроме подобных редких случаев, увидеть в Эндерглиде стройку было маловероятно, город был почти полностью застроен. Да и вынести решение о новом строительстве могли лишь члены правительства, потому как добыча строительных материалов была неизбежно связана с выходом за пределы Эндерглида, что разрешалось только имеющим воинский статус. Однако воинам совсем не улыбалось организовывать доставку камня и дерева, тем более что и то, и другое находилось достаточно далеко от города. Поэтому каждая стройка означала многомесячную головную боль для власть имущих, и это тоже немало влияло на редкость обогащения Эндерглида архитектурными красотами.

Балиан отошел от Юана, который направился к сгрудившимся воинам и стражам, и спросил у одного из рабочих, что они строят. Парень лишь немногим старше его, укладывающий камни, посмотрел на него сначала недовольно, потом, приметив желто-оранжевую тунику, золотистые волосы и серые глаза – знаки отличия легендарных Розенгельдов – с большим почтением и интересом.