Крик новорожденных - Джеймс Баркли

Казначей помолчал, и его лицо стало жестким.

— Вам всем уже приходилось бывать со мной в Хароге и в других местах Атрески, именно поэтому вы сейчас со мной. Мы здесь для того, чтобы снять с должности Юрана и передать временную власть консулу Сафинну. Не исключено, что сейчас это окажется невозможным, а поэтому об этом не следует говорить ни слова. Вот что надо сделать. Арин, возьми девяносто человек, и распределитесь по городу. По базилике, больницам, казармам гарнизона и легионов. Постарайтесь узнать как можно больше, предпочтительно от беженцев с фронта, если таковых удастся отыскать. Представьтесь командующим местными силами. Они вряд ли поддадутся панике и скорее смогут дать взвешенную картину. Я возьму десять человек и пойду в замок, чтобы встретиться с пробером Менас, ее людьми и нашим вскоре уже отставным маршалом. Господа, мы отправимся пешком. От причалов добираться в любое место не так далеко, а я не хочу, чтобы несколько коней привлекли к нам лишнее внимание. — Джеред обвел сборщиков взглядом, проверяя, понят ли его приказ. — Связь будем держать через корабль или с помощью весточек, которые будут передаваться отрядом сборщиков в замке. Следите за портом. Если мы спустим флаг сборщиков, это будет означать, что нужно срочно уезжать. В любом случае вы должны вернуться на борт к ночи. — Он помолчал. — Все может быть не так плохо, как мы слышали, но нет сомнения, что нечто серьезно напугало Харог и Юрана. Будьте внимательны. Ничего не упускайте. Не доверяйте никому, кроме ваших левимов и доспехов Конкорда. И подготовьте людей.

Едва корабли встали к причалам и трапы со стуком упали на камни, сборщики бегом углубились в город. Джеред вывел их сам, кивая солдатам, стоящим вдоль пристани. Он выслушал немало замечаний в свой адрес, но практически ничего, что заслуживало бы ответа или хотя бы реакции. Он привык к такому.

— Приехал собрать налог, казначей?

— А ты не думал, что цардиты могли добраться до денег первыми, казначей?

— Или же мы потратили их на себя впервые за десять лет?

— На твоем месте я уплыл бы отсюда немедленно, господин Джеред. — Тон, которым это было произнесено, заставил его задержаться. Казначей посмотрел в глаза бывалого солдата. Этот далеко не молодой человек сидел на какой-то бочке. — Здесь ничего нельзя сделать.

— Сделать что-то можно всегда, — ответил Джеред.

— В твоем случае — уехать и предостеречь всех, кого сможешь, господин, — сказал центурион в плохо начищенном доспехе. — Ничто уже не сможет спасти Атреску для Конкорда.

— Встань, когда обращаешься к старшему. — Джеред покачал головой. — Ты подаешь плохой пример подчиненным.

Центурион развел руками. Джеред нахмурился. Все остальные солдаты, мимо которых они проходили, были местными жителями. Этот человек нет. Он сильно обгорел на солнце, и акцент у него другой. Его соотечественник, тундаррец. Джеред махнул рукой, приказывая проберу Арину двигаться дальше.

— Я был там, мой господин. У Цинтарита. Я спасся, потому что в тот день охранял лагерь. Извините, но сейчас не стоит чистить доспехи.

— Что там произошло? Что стало с Гестерисом?

Центурион огляделся, заметив, что окружающие слишком внимательно прислушиваются к его разговору с Джередом. Он поманил сборщика ближе.

— Это была катастрофа, которая потрясет Конкорд, господин Джеред, но у вас нет времени это выслушивать. Не сейчас. Маршал делает что-то не то. Он разговаривал с цардитами.

— Они уже здесь? — изумился Джеред.

— Часть. Степная кавалерия.

— И о чем шел разговор?

Центурион поднял выгоревшие на солнце брови. Его пересеченный шрамами лоб уродливо сморщился.

— О старой дружбе? — предположил он. Джеред выпрямился.

— Имя и легион, — потребовал он.

— Отин, мой господин, — ответил солдат, наконец вставая на ноги. — Громы Тундарры.

— Я освобождаю тебя от твоих обязанностей. — Джеред подозвал одного из левимов. — Отведи центуриона на корабль. Я желаю выслушать его рассказ во время обратного плавания, когда бы оно ни состоялось.

Отин отдал честь. Взгляд мужчины стал диковатым. Он уже слишком многое перенес. Это разъедало его разум.

— Тысячи солдат из Атрески вернулись в город этим утром, мой господин, — прежде чем уйти, сказал Отин. — Они вооружены и целы — и это пленные из Цинтарита. Они пришли раньше основных сил Царда. Как вы думаете, почему это произошло? — Его брови еще раз выразительно приподнялись.

Джеред повернулся к девяти левимам, остававшимся при нем.

— Похоже, у нас появилось срочное дело.

Харог был типичным для Атрески городом-крепостью, и сегодня Джереда это очень радовало. Он смог быстро провести своих людей по широким главным улицам, очищенным для передвижения отрядов к причалам и обратно. И казначей все время видел замок, стоявший на холме и возвышавшийся над центром города.

Проходя по западному краю форума, он мельком увидел жизнь нынешнего Харога. Город переполняли люди, которым некуда было больше идти. Напуганные, растерянные, оторванные от родного дома… Они спали под открытым небом и ждали первых ударов артиллерии. Джеред мрачно подумал, что, возможно, им не придется их услышать.

Сборщики целеустремленно прошли в ворота замка. Они не стали ждать, чтобы горн возвестил об их присутствии. В замке царил хаос. Двор гудел от топота коней и криков солдат. Нагруженные повозки грохотали по брусчатке. Гонцы бежали во все стороны. Слева, за оцеплением из легионеров, ждали простые граждане, желавшие высказать свои претензии. Джереду показалось, что сегодня их никто не станет слушать.

Входя под своды внутренних ворот, од бросил беглый взгляд на увенчанный башнями и зубцами замок. Он навсегда останется уродливым строением. Какие-то попытки перенять эсторийскую архитектуру все же предприняли. Местами простой камень закрыли резным мрамором, кое-где воздвигли мраморные колонны, на которых висели знамена всех наций Конкорда. Колоннаде предназначалось стать торжественной аллеей, но знамена оказались ветхими, а мрамор — грязным. В остальном Юран цеплялся за многочисленные традиции старой Атрески. Возможно, это должно было сильнее тревожить Адвоката.

За воротами их встретил неубранный внутренний двор. Центральный фонтан начали сооружать с опозданием на десять лет. Как и гипокост, который, как решил Джеред, вообще вряд ли установят. Двор представлял собой просторную круглую площадку, вымощенную брусчаткой, сквозь которую в большом количестве пробивались сорняки. Толстые стены замка образовывали внушительный серый фасад, украшенный множеством окон с узорчатыми стеклами и ставнями. Джеред указал вперед.

— Сталос, ты идешь со мной, чтобы встретиться с Юраном. Остальные, займитесь помещениями сборщиков. Мы заберем те сундуки, которые там есть. Скажи Менас и ее людям, что они уезжают с нами. Ждите меня там.

— Да, мой господин.

Положив руку на эфес кавалерийского клинка, Джеред быстро обогнул фонтан, направляясь к широкой мраморной лестнице, ведущей в роскошные покои маршала. Там стояла странная тишина. Не было заметно бурной деятельности, такой, как во дворе, которая свидетельствовала бы о приготовлениях правителя к войне.