Острова в океане - Эрнест Хемингуэй

– И обменялись поровну. Одного на одного. Но проклятуюшхуну все-таки потопили.

– Знаешь что, езжай-ка ты поскорее на судно ивозвращайся сюда с Генри и с Арой. Антонио скажешь, что, как только приливснимет судно с мели, пусть ведет его к мысу.

– Сначала мне надо внизу все проверить.

– Я сам проверю.

– Нет, – сказал Вилли. – Это мое дело.

– Ну а как ты сам, друг?

– Хорошо. Только опечален вестью о гибели мистераПитерса. Поискать, что ли, тряпку какую прикрыть ему лицо? И положить его надотак, чтобы голова была повыше, а то шхуна дает сильный крен.

– А что с тем фрицем на носу?

– Вдребезги разнесло.

Вилли уехал за Арой и Генри. Томас Хадсон лежал подприкрытием высокого фальшборта шхуны. Ногами он упирался в люк и следил, непоявится ли лодка. По другую сторону люка лежал Питерс, лицо его было закрытонемецкой рабочей курткой. Вот не замечал, что он такой длинный, подумал ТомасХадсон.

Они с Вилли вдвоем осмотрели шхуну; все в ней былоразворочено. На борту оказался только один немец – тот самый, который убилПитерса, вероятно, приняв его за командира. Они обнаружили еще шмейссеровскийавтомат и около двух тысяч патронов в металлическом ящике, вскрытом при помощиплоскогубцев или ключа для консервов. Те, кто съехал на берег, видимо, быливооружены, так как оружия на борту не оказалось. Лодка была по меньшей мерешестнадцати футов в длину, судя по кильблокам и царапинам, которые она оставилана палубе. Еды у немцев было еще много – главным образом вяленая рыба и сильнопрожаренная свинина. Своего раненого товарища они оставили на шхуне; он изастрелил Питерса. У немца было тяжелое ранение в бедро, почти зажившее, и вмякоть левого плеча, тоже почти зажившее. Еще имелись подробные карты побережьяи Вест-Индских островов, непочатый ящик беспошлинных сигарет «Кэмел» с печатью«Снабжение Морского ведомства», но ни кофе, ни чая, ни капли спиртного.

Теперь надо было рассудить, что они предпримут. Где онисейчас? Ведь, конечно, слышали или видели небольшое сражение, котороеразыгралось на шхуне. Могут вернуться и за своим провиантом. Видели, наверно,что на шлюпке с мотором ушел один человек, а судя по стрельбе и взрывам гранат,на шхуне могли остаться трое – или убитых или тяжелораненых. Да, вернутся нашхуну за своим провиантом или еще за чем-нибудь припрятанным, а потом, ночью,будут прорываться к побережью. Если лодка сядет на мель, они сами ее и снимут.

А лодка эта, наверно, суденышко надежное. Радиста у ТомасаХадсона нет, и он не может передать описание этой лодки, следовательно, искатьее никто не станет. Еще, если фрицы захотят и если у них хватит дерзости, ночьюони могут попытаться захватить катер. Что маловероятно.

Томас Хадсон обдумал это со всех сторон. И решил, что, скореевсего, фрицы зайдут в мангровую рощу, вытащат лодку на берег и спрячут ее. Еслимы углубимся туда за ними, они уничтожат нас из засады. А потом выйдут воткрытый внутренний залив, пройдут дальше и ночью попытаются пройти мимо КайоФрансеса. Это нетрудно. Провиант раздобудут по пути или отнимут его где-нибудьи выйдут на запад к одному из немецких отрядов в районе Гаваны, а там ихподберут и спрячут. Найти более надежную лодку ничего не стоит. Захватят илиукрадут.

Мне надо рапортовать в Кайо Франсес, доставить туда Питерсаи получить дальнейшие распоряжения. До прихода в Гавану неприятностей не будет.На Кайо Франсесе начальником лейтенант, а с ним никаких осложнений непредвидится – живо договоримся, и Питерса можно будет там оставить.

Льда у нас на него хватит, и там же я заправлюсь горючим, алед возьму на Кайбарьене.

Этих фрицев надо поймать во что бы то ни стало. Но я ненамерен подставлять Вилли, Ару и Генри неизвестно за каким хреном под огоньавтоматов, которым нас будут поливать из мангровой рощи. Судя по тому, что мывидели на шхуне, их восемь человек. Сегодня у меня была возможность застукатьих со спущенными штанами, а я ее упустил, потому что они слишком удачливые и,кроме того, очень деловиты.

Одного человека мы потеряли, к тому же радиста. Затопересадили их на лодку. Если я эту лодку увижу, мы ее уничтожим, а островблокируем и выследим их там. Но соваться в ловушку, где восемь против троих, яне собираюсь. Если мне всыплют за это, пусть. Так или иначе всыплют. За то, чтоу меня погиб Питерс. Если б погиб кто-нибудь из добровольцев, плевать бы онихотели. Им это безразлично, а мне и моему судну – нет.

Скорее бы мои сюда подъехали, подумал он. Я не хочу, чтобыэта немчура увидела, что мы тут натворили у них на шхуне, не хочу в одиночкувести с ними сражение на безымянном острове. И что они там делают? Может быть,пошли за устрицами? Вилли говорил что-то про устриц. Может быть, они не хотятнаходиться днем на шхуне – вдруг ее выследят с самолета. Но пора бы им знать, вкакие часы здесь патрулируют с воздуха. А, дьявол, скорее бы они появились, идело с концом. Я-то прикрыт, а они, прежде чем подняться на борт, будут все уменя под прицелом. А как ты думаешь, почему раненый не обстрелял нас, когда мывлезали на шхуну? Ведь он же слышал стук мотора. Может быть, спал? Ведь моторработает очень тихо.

Слишком много у меня всяких вопросов, подумал он, и я неуверен, что рассчитал все правильно. Может, не следовало нам брать шхуну. Ноэто, кажется, было необходимо. Мы разворотили ее и потеряли Питерса и убилиодного немца. Результаты не очень блистательные, но все же в нашу пользу.

Он услышал стрекот мотора и повернул голову. Шлюпка огибаламыс, но сидел в ней на корме только один человек. Это был Ара. Шлюпка шла с большойосадкой, и он догадался, что Вилли и Генри лежат в ней ничком. Хитер Вилли,подумал он. Теперь немцы, спрятавшиеся на острове, решат, что едет кто-то один,и причем совсем не тот, кто прошел в ту сторону. Хитро это или нет, не знаю. НоВилли, наверно, рассчитал правильно.

Шлюпка подошла к шхуне с подветренной стороны, и ТомасХадсон увидел могучую грудь Ары, его длинные руки и смуглое лицо – такоесерьезное сейчас, увидел, как по ногам его пробегает нервная дрожь. Генри иВилли лежали в шлюпке ничком, положив голову на руки.

Когда шлюпка остановилась с подветренной стороны шхуны,кренившейся от острова к морю, и Ара ухватился за поручни, Вилли лег на бок исказал:

– Поднимайся на борт, Генри, и ползи к Тому. Арапередаст тебе снаряжение. И то, что от Питерса осталось, тоже возьмешь.

Генри осторожно пополз на животе по наклонной палубе.Проползая мимо Питерса, он метнул на него взгляд.

– Том, – сказал он.

Томас Хадсон положил руку ему на плечо и чуть слышнопроговорил: