Трон из костей дракона - Тэд Уильямс

— Как и у меня, — кивнула Мегвин. Теперь они шли рядом. Их шаг и рост так совпадали и каштановые волосы были так похожи, будто они были спицами одного колеса. Всякий посторонний принял бы их за близнецов, хотя Мегвин была на пять лет старше и родилась от другой матери.

— Наша лучшая племенная свинья Игонвай пала прошлым вечером. Что происходит, Гвитин? Это что, новая чума, как в Абенгейте?

— Если так, — мрачно сказал ее брат, ощупывая обтянутую кожей рукоять меча, — то не надо искать того, кто принес ее нам. Этот человек, это новая боль в ногах! — он хлопнул по эфесу и сплюнул. — Я только молюсь, чтобы он сегодня снова встрял в чужой разговор. Бриниох! Как бы я хотел скрестить с ним мечи!

Мегвин сузила глаза.

— Не будь дураком! — сказала она сердито. — Гутвульф убил сотни людей! А кроме того, как это ни странно, он гость в Тайге.

— Гость, который оскорбляет отца! — рявкнул Гвитин, вырывая локоть из нежной, но твердой руки сестры. — Гость, который привозит угрозы от Верховного короля, не могущего удержаться на плаву даже в своем собственном несчастном королевстве! Этот король только на то и способен, что задираться да с напыщенным видом тратить золотые монеты, словно это простые камешки, а потом поворачиваться к Эрнистиру и просить помощи! — Гвитин повысил голос, и его сестра беспокойно огляделась вокруг, боясь, что кто-то посторонний может услышать безрассудную речь принца. Никого не было видно, кроме, разве что, бледных силуэтов стражи, стоящей у входа во дворец, за сто шагов от них. — Где был король Элиас, когда мы потеряли дорогу на Наарвед и Элвритсхолл? Когда разбойники и только боги знают, кто еще, заняли Фростмарш? — он снова вспыхнул и, обернувшись, обнаружил, что Мегвин больше нет рядом. Она молча стояла в десяти шагах от него.

— Ты кончил, Гвитин? — спросила она. Принц кивнул, но губы его были плотно сжаты. — Что ж, хорошо. Разница между нашим отцом и тобой, братец, больше, чем тридцать с чем-то лет. За эти годы он научился разбираться, когда надо говорить и когда — держать свои мысли при себе. Именно благодаря этому в один прекрасный день ты станешь королем Гвитином, а не просто герцогом Эрнистира.

Гвитин долго молчал.

— Я знаю, — сказал он наконец. — Ты хотела бы, чтобы я умел кланяться и расшаркиваться перед собаками Эркинланда так же хорошо, как это делает Эолер. Я знаю, что ты считаешь его солнцем и луной, и тебе совершенно наплевать, что он при этом о тебе думает, хотя ты и дочь короля. Но я не таков. Мы эрнистири, и мы ни перед кем не ползаем!

Мегвин свирепо посмотрела на него. Слова о графе Над Муллаха задели ее — тут Гвитин был абсолютно прав, он оказывал ей не больше внимания, чем по праву причиталось застенчивой незамужней дочери короля. Но слезы, которых она боялась, так и не пришли. На лице Гвитина были сейчас не только огорчение и гордость, но и подлинная любовь к своему народу и своей стране, и Мегвин вдруг снова увидела в нем маленького брата, которого она носила когда-то на плече и сама время от времени доводила до слез.

— Почему мы воюем, Гвитин? — спросила она устало. — Что навлекло эту тень на наш дом?

Ее брат в замешательстве посмотрел себе под ноги и протянул руку.

— Друзья и союзники, — сказал он.

— Ладно, тогда пойдем и навестим отца, пока граф Утаньята не подкрадется к нему, чтобы нежно распрощаться.

Окна большого зала Тайга были распахнуты, в ярком солнечном свете кружились пылинки от камыша, разбросанного по полу. Толстые стенные балки, вырубленные из дубов Циркколя, были подогнаны так аккуратно, что между ними не было даже просвета. Наверху, под самым потолком, висели тысячи раскрашенных деревянных изображений богов Эрнистира, героев и чудовищ. Все они медленно кружились в причудливом танце, и весеннее солнце тепло отражалось на их деревянных лицах.

В дальнем конце зала, с двух сторон залитого солнцем, в огромном деревянном кресле сидел король Ллут уб-Лутин. Спинку кресла украшала резная оленья голова, деревянный череп венчали настоящие рога. Король костяной ложкой ел овсянку с медом. Его молодая жена Инавен сидела рядом, в кресле пониже, покрывая край какого-то платья Ллута изысканной вышивкой.

Часовые дважды ударили по щитам пиками, возвестив, таким образом, о появлении Гвитина — менее знатные, такие, как граф Эолер, получали один удар, сам король три, а Мегвин ни одного. Ллут поднял глаза, поставил миску на край стола, вытер рукавом седые усы и улыбнулся. Инавен бросила на Мегвин огорченный взгляд, как всякая женщина желая встретить понимание у себе подобной. Этот взгляд до крайности возмутил дочь Ллута. На самом деле она так и не привыкла к Фиатне, матери Гвитина, занявшей место ее собственной (мать Мегвин умерла, когда девочке было четыре года), но она, по крайней мере, была одного возраста с Ллутом и не простая девушка, как Инавен! И все-таки у этой молодой золотоволосой женщины было доброе сердце, хотя, пожалуй, она была не слишком-то сообразительна. В любом случае не ее вина, что она стала третьей женой.

— Гвитин! — Ллут приподнялся с места, смахивая крошки со своего желтого одеяния. — Нам повезло, что сегодня, наконец, солнечно! — Король махнул рукой в сторону окна, довольный, как ребенок, выучивший новый фокус. — Вот уж чего нам давно не хватало, верно? Может быть, погода поможет нам выставить наших добрых эркинландских гостей, — он состроил гримасу, и его подвижное, умное лицо приняло одурманенное выражение, брови взлетели над широким крючковатым носом, сломанным в детстве. — Потому что неплохо было бы привести их в более приемлемое состояние. Как ты думаешь?

— Нет, я так не думаю, отец, — сказал Гвитин, подходя ближе. — И я надеюсь, что ответ, который они получат сегодня, смог бы поставить их на место и в более непогожий день. — Принц подвинул стул и уселся у ног короля, обратив в бегство перепуганного арфиста. — Один из приспешников Гутвульфа прошлым вечером затеял драку со старым Краобаном. Я с большим трудом удержал Краобана от того, чтобы всадить стрелу в спину негодяю.

Озабоченное выражение скользнуло по лицу Ллута и тут же исчезло, скрывшись под маской улыбки, которую Мегвин так хорошо знала.

Ах, отец, подумала она. Даже тебе не просто прислушиваться к музыке, когда лай этих тварей глушит ее по всему Эрнистиру.

Мегвин тихо подошла и села на возвышение у стула Гвитина.

— Что ж, — король грустно улыбнулся. — Бесспорно, королю Элиасу следовало бы тщательнее выбирать дипломатов, но ведь через час они покинут Тайг, и здесь снова водворятся мир и покой. — Ллут щелкнул пальцами, и мальчик-паж подскочил к нему, чтобы унести миску из-под каши. Инавен недовольно наблюдала за этим.

— Ну вот, — сказала она укоризненно. — Ты опять не доел! Ну что мне делать с вашим отцом? — добавила она, на сей раз обращаясь к Мегвин, как будто она тоже принимала участие в бесконечной войне за то, чтобы заставить короля доедать свою порцию.

Мегвин, до сих пор не понявшая, как ей вести себя с мачехой, которая на год младше ее самой, поспешила нарушить молчание.