Энцо Феррари. Самая полная биография великого итальянца - Лука Даль Монте

почти экзистенциальный смысл. Считал свою жизнь и карьеру крестовым походом против власти и общепринятых условностей. Это была битва, которую он всегда начинал с размахом и задором, и в конечном итоге она была отличительным признаком его карьеры – и жизни, – уникальной в мире автоспорта. И, что немаловажно, в 78 лет для него это было способом чувствовать себя все таким же молодым.

На самом же деле идеи уйти из «Формулы-1» в голове Энцо Феррари вовсе не было. Его заявление было лишь coup de théâtre[93], маркером ситуации. Все, включая его самого, знали, что «Формула-1» без «Феррари» не будет той же самой. Никто не упускал из виду тот факт, что Энцо Феррари не смог бы жить без гонок. Не было секретом, что, когда он подписал соглашение с «ФИАТ» в 1969 году, он продал туринской компании промышленную часть «Феррари», но оставил себе независимость и контроль над спортивным подразделением. Без гонок не существовало бы Энцо Феррари, а в мире гонок для Феррари и «Феррари» в 1976 году оставалась только «Формула-1».

По всем этим причинам каждое последующее действие Феррари после того шокирующего объявления было совершено только с одной целью: подготовить возвращение «Феррари» в «Формулу-1».

Первое, что он сделал – пригласил CSAI изучить останки «312 T2». Делегация прибыла во Фьорано в субботу, 7 августа, и на следующий день заголовки всех газет по всей стране кричали, что «Феррари» не несет никакой ответственности за аварию Лауды. CSAI подтвердила, что не было никаких механических или структурных отказов и, к тому же, что автоматический огнетушитель был установлен «в соответствии с действующими нормами» и работал исправно.

Более того, в следующую среду правление CSAI публично попросило Феррари пересмотреть свое решение и вернуться в гонки. В обмен на это CSAI обязалась отныне защищать Феррари на международной арене. Для Энцо Феррари это была безоговорочная победа на национальном уровне.

В дни, предшествующие Гран-при Австрии, который традиционно проводился накануне Феррагосто, когда организаторы гонки в Цельтвеге пытались оценить убытки от отсутствия «Феррари», жизнь Лауды была официально объявлена вне опасности, Регаццони наматывал круги на «Фьорано», а пресса указывала на Ронни Петерсона в качестве замены Лауды. Но что касалось возможности пересмотра решения Энцо Феррари – тут было полнейшее молчание. После громкого заявления Великий Старик фактически закрылся в уже ставшем классическом глухом молчании.

Наконец, в субботу, 14 августа, спустя почти две недели после аварии Лауды на «Нюрбургринге» и девять дней после объявления об уходе из спортивной деятельности, Энцо Феррари заговорил. Он сделал это с помощью длинного письма, адресованного президенту Автомобильного клуба Италии Филиппо Карпи де Резмини, и плюс к тому Феррари попросил своего пресс-секретаря Франко Гоцци сразу отправить копии этого письма во все СМИ.

Чтобы подчеркнуть, что его заявление было не реакцией на одно событие – решение FIA не принимать жалобу «Феррари» после Гран-при Великобритании, – а четкой позицией против длинного ряда несправедливостей, Феррари рассказал, что за день до Гран-при Германии он дал указания Аудетто предупредить князя Пауля Альфонса Меттерниха, президента Федерации, о том, «что “Феррари“ покинет чемпионат мира, если апелляционный суд не пересмотрит абсурдное решение по Гран-при Испании». И, затрагивая близкие ему темы, он добавил: «Очевидно, что деятельность единственной настоящей компании-конструктора, напрямую участвующей в мировом автоспорте, прежде всего должна быть защищена соблюдением спортивных законов».

После такого предисловия следовал настоящий шедевр: это был бенефис опытного актера. «Таким образом, возобновление, – писал он о возможном возвращении к гонкам, – не может представлять собой акт моей личной преданности спорту, но это разумная возможность защитить как имидж автомобильной фабрики, принадлежащей группе “ФИАТ“, так и привязанность увлеченных спортом итальянцев». Упоминание «ФИАТ», конечно, было явным указанием на возвращение: в прошлом, когда он был один, он мог продолжать свою войну бесконечно, но времена изменились, и «Феррари» теперь была частью большой корпоративной системы. Но это также был и дьявольски изящный способ сохранить лицо – он как бы говорил: я, Феррари, пошел бы по своему пути, но моя компания, которая является частью крупной автомобильной группы, должна учитывать и другие факторы.

Самые жесткие слова он оставил напоследок, и это были слова, которые звучали одновременно и как подтверждение его намерения вернуться, и как предостережение о возможном окончательном уходе, если ситуация повторится. «Если в будущем в мир автогонок станут проникать торгашество, коррупция и шантаж, то полагаю, что места для меня в нем больше не будет», – предостерег он.

Гран-при Австрии выиграл Уотсон. Хант не поднялся выше четвертого места и заработал всего три очка. Регаццони смотрел гонку по телевизору у себя дома в Лугано. Если бы он был на трассе в Цельтвеге, он мог бы внести свой вклад в сохранение leadership Лауды в чемпионате, возможно, отняв еще одно очко у британского гонщика. Но он был только зрителем.

Для Феррари, закрывшегося в фермерской усадьбе фактически в одиночестве и в идеальной тишине Фьорано – все разъехались по отпускам, – неделя после Феррагосто была временем размышлений. Теперь, когда он получил поддержку ACI и CSAI и отправил недвусмысленное сообщение в Турин, он мог позволить себе пересмотреть свое решение и разработать план возвращения на гоночные трассы. Конечно, не потеряв лица.

Долгое размышление в одиночестве принесло довольно изящное решение: «Феррари» как компания вернется в «Формулу-1», и Энцо Феррари примет это решение и выполнит его. Из этого возникла идея поставить вопрос о том, возвращаться или нет – предполагалось, что решением будет «да» – на совет директоров «Феррари», который должен был состояться на следующей неделе. Вообще-то передача решения о возвращении к соревнованиям в совет директоров компании не соответствовала заключенному с «ФИАТ» соглашению о разделении внутреннего управления, но такой выход позволил Феррари вернуться в «Формулу-1», сохранив свою личную репутацию.

Ники Лауда ровно через три недели после пожара на «Нюрбургринге», который сжег его «312 T2» и навсегда изменил его лицо, объявил, что вернется к гонкам. Он не указал дату своего возвращения, но некоторые признаки указывали на Гран-при Канады 3 октября.

Совет директоров «Феррари» собрался во Фьорано в понедельник, 23 августа. Расширенный специальным распоряжением приглашенными президентами ACI и CSAI, совет оценил «причины и последствия решения “Феррари“ приостановить свою спортивную деятельность». Заключение, естественно, было очевидным с самого начала, исходя из «заверений итальянских спортивных руководителей в сотрудничестве» и «с учетом пожеланий всех друзей спорта» – было решено «возобновить активность с Гран-при Нидерландов с 29 августа с пилотом Клеем Регаццони, в ожидании возвращения чемпиона Ники Лауды».

ФЕРРАРИ ЛОГИЧНО ВОЗДЕРЖАЛСЯ ПРИ ГОЛОСОВАНИИ И ПРИЗНАЛ ВЕРДИКТ СОВЕТА. БУДУЧИ, В