Англия. Ни войны, ни мира - Александр Широкорад

Теперь Гитлеру ничего не оставалось делать, как объявить Гесса сумасшедшим.

14 мая НКГБ получил информацию от Анатолия Горского, который руководил «кембриджской группой», что «от Сони [Филби] получена информация, что Гесс при прибытии в Англию заявил, что прежде всего он рассчитывает обратиться к Гамильтону... Гамильтон входит в так называемую Кливденскую клику». Далее сообщалось о первой беседе заместителя министра иностранных дел Киркпатрика с Гессом, но ничего не говорилось о подробностях мирных предложений, с которыми он прибыл. Через несколько часов поступило более точное и деловое сообщение о предложениях Гесса со ссылкой на информацию, полученную Филби в личной беседе со своим другом Томом Дюпри, который был заместителем начальника департамента прессы в Форин офисе.

В ходе своей беседы с офицерами английской военной разведки Гесс заявил, что он прибыл в Англию, чтобы предложить компромиссный мир, целью которого было бы прекратить бедствия двух воюющих сторон и сохранить Британскую империю как стабилизирующую силу. Гесс объявил, что он по-прежнему лоялен Гитлеру. В разговоре с Киркпатриком Гесс заявил, что война между двумя нордическими нациями является преступной и что он верит, что в Англии имеется мощная античерчиллевская партия, которая хочет мира и которая с его прибытием получит мощный стимул в борьбе за мир.

В справке НКГБ от 22 мая 1941 г. говорится: «Бивербрук и Иден посетили Гесса, но официальными сообщениями это опровергалось»{199}.

Так что переговоры с Гитлером «на высшем уровне» велись. Другой вопрос, что не с теми политиками, на которых надеялись Гесс и Гитлер. Тот же герцог Гамильтон был отправлен в почетную ссылку послом в Вашингтон.

Стоит обратить внимание и на время полета Гесса. 30 апреля Гитлер окончательно установил дату нападения на СССР — 22 июня 1941 г.

Вечером в пятницу 20 июня 1941 г. премьер-министр Англии Уинстон Черчилль, как обычно, отправился на свою виллу в Чекере. На следующий день к нему прибыли члены правительства Антони Идеи, Стаффорд Криппс, лорд Бивербрук, лорд Крэнбори и американский посол Уайнант, который привез Черчиллю сообщение от Рузвельта, что президент поддержит «любое заявление, которое может сделать премьер-министр, приветствуя Россию как союзника».

Личный секретарь Черчилля Колвилл, дежуривший в те дни в Чекерсе, позже вспоминал, что в субботу, прогуливаясь с Черчиллем по крокетной площадке, он спросил его, не будет ли для него, злейшего врага коммунистов, отступлением от принципа поддержка Советского Союза в войне против Германии, на что Черчилль дал знаменательный ответ: «Нисколько. У меня лишь одна цель — уничтожение Гитлера, а это сильно упрощает мою жизнь. Если бы Гитлер вторгся в ад, я в палате общин по меньшей мере благожелательно отозвался бы о сатане»{200}.

Как видим, в Лондоне прекрасно знали дату нападения Германии на СССР.

Вечером 22 июня Черчилль в своем выступлении по радио заявил: «Мы поможем России и русскому народу всем, чем только сможем. Опасность для России — это опасность для нас и для Америки, и борьба каждого русского за свой дом и очаг — это борьба каждого свободного человека в любом уголке земного шара»{201}.

12 июля было подписано соглашение о совместных действиях правительств СССР и Англии в войне против Германии. По этому соглашению обе стороны обязывались оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в этой войне, а также не вести переговоров и не заключать с Германией сепаратного перемирия или мира.

Постепенно советско-британские отношения налаживались, хотя Черчилль не всегда способствовал этому. Так, например, при обсуждении вопроса о заключении соглашения от 12 июля 1941 г. Черчилль выдвинул предложение на тот случай, если СССР все-таки устоит, включить в соглашение пункт, предусматривавший пересмотр его границ на мирной конференции после войны. Британский премьер подразумевал отторжение от СССР тех территорий, которые вошли в его состав в 1939—1940 гг. Тогда британский военный кабинет не поддержал премьера, но выдвижение Черчиллем вопроса о наших границах весьма симптоматично.

В начале июля 1941 г. в Англию была направлена советская военная миссия. Ее возглавил генерал Ф.И. Голиков, в состав вошли адмирал Н.М. Харламов, полковник Н.Н. Пугачев и другие.

Позже маршал Ф.И. Голиков писал в своих мемуарах, что речь шла прежде всего о том, чтобы договориться с английским правительством об организации совместных действий против общего врага. Миссия должна была поставить вопрос о последовательном осуществлении следующих операций:

Операция № 1 — создание общего с англичанами фронта на севере Европы. На этот фронт англичане могли бы направить военно-морской флот, авиацию и несколько дивизий пехоты. Советское правительство считало целесообразным занятие союзниками в ближайшее время островов Шпицберген и Медвежий, что было необходимо для обеспечения морских коммуникаций между СССР и Англией, а также между СССР и США.

Операция № 2 —- высадка значительного контингента английских войск на севере Франции. Правительство СССР поручило военной миссии при обсуждении этого пункта передать правительству Англии, что оно считает особенно важным осуществление «французской операции», то есть высадки английских войск на французской территории если не сейчас, то хотя бы через месяц.

Операция № 3 —- боевые действия английских войск на Балканах. По срокам и по выделенным силам эта операция должна была занимать второстепенное место.

С британской стороны в переговорах участвовали начальник Генштаба вооруженных сил генерал Дилл, начальник штаба ВВС адмирал Паунд и эпизодически — министр иностранных дел Идеи со своим заместителем лордом Кадоганом.

Увы, английские военные уклонились от конкретных договоренностей. Тем не менее британское правительство в конце июля 1941 г. решило передать СССР 200 истребителей «Томагавк» из тех, что поставили Англии Соединенные Штаты. Советская миссия добивалась, чтобы англичане передали СССР и 700 «Томагавков», находившихся в то время в Каире, но англичане отказались, ссылаясь на недостаток боевых самолетов на Ближнем Востоке.

В конце сентября — начале октября 1941 г. в Москве состоялась трехсторонняя конференция представителей СССР, Англии и США. В первый же день пребывания миссии в Москве лорд Бивербрук и Аверелл Гарриман были приняты главой Советского правительства. При этом Гарриман передал И.В. Сталину личное послание президента Рузвельта.

В ходе беседы, сделав обзор военного положения, Сталин добавил, что немцы будут добиваться превосходства в танках, поскольку без поддержки танков германская пехота слаба по сравнению с советской. Из необходимой Советскому Союзу боевой техники Сталин поставил на первое место танки, а на второе — противотанковые орудия, затем — средние бомбардировщики, зенитные орудия, истребители и разведывательные самолеты, а также колючую проволоку.