Нет тебя прекраснее - Диана Холквист

Артуро наконец заметил, что приятель сидит с приоткрытым ртом и не слышит ни одного слова из его содержательного рассказа. Проследив взгляд Джоша, он обернулся и вскочил. Шаг – и он оказался перед девушкой.

– Жасмин Бернс! Артуро Мастриани! Рад видеть вас снова.

Девушка уставилась на его протянутую руку, но не пошевелилась. С губ слетело едва слышное «да».

Артуро убрал руку и сказал:

– Ну что ж, садитесь, прошу вас. Этот проект, о котором я хотел с вами поговорить, ну, сейчас мы до него дойдем. Присядьте, пожалуйста.

Девушка опустилась на стул так, словно к телу ее была привязана взрывчатка, и малейшее резкое движение могло вызвать взрыв. На Джоша она даже не взглянула.

– Позвольте мне сразу начать с главного, – потирая руки, Артуро устроился за столом. – Жасмин, это Джош Тоби.

Губы девушки дрогнули, но она не издала ни звука и даже не повернулась, чтобы посмотреть на обнаружившуюся буквально под боком знаменитость. Пользуясь случаем, Джош продолжал беззастенчиво ее разглядывать.

Губы у нее роскошные. Полные, нежные и лишь слегка тронуты бесцветным блеском. Идеал, а не женщина.

– Еще при нашей первой встрече я понял, что вас нельзя назвать болтушкой, – продолжал Артуро, – и в данных обстоятельствах это качество для нас особенно ценно. Мне представляется, то есть я чувствую, что вы справитесь с этой работой, а мое предчувствие никогда меня не обманывает, правда, Джоши? – Дизайнер похлопал приятеля по плечу. – Итак, детки, я вас оставлю, чтобы вы могли обсудить детали. Если ваша симпатия будет обоюдной, и вы поймете, что сработаетесь, то завтра мой секретарь пришлет вам, Жасмин, контракт.

Артуро встал, быстро сунул в рот подоспевший пирожок и протянул руку, прощаясь.

Девушка подняла, было, узкую бледную ладонь, чтобы пожать его руку, но в какой-то момент вдруг передумала, и ладошка ее спряталась под стол.

– Ну ладно, увидимся. – Рот был занят пирожком, и речь Артуро получилась не очень членораздельной. – Джош, позвони мне! – Он положил на стол перед Жасмин свою визитку. – Вы тоже звоните. Ну, мне пора назад, к трудам, так сказать. Было… э-э… интересно с вами познакомиться. Ах да, пришлю назад вам папку с рисунками. Должен отметить, что они великолепны. Уже много лет не видел я таких замечательных работ. А чувство цвета превыше всяких похвал! В этом вы просто гений, не боюсь этого слова!

И он исчез из ресторанчика прежде, чем кто-нибудь смог что-нибудь сказать.

Жасмин понимала, что нужно хотя бы взглянуть на человека, который остался сидеть рядом с ней, после того как Артуро поспешно и несколько неожиданно отбыл, оставив их вдвоем. Желудок ее превратился в ледышку, да еще было такое ощущение, что ледышка эта крутится и периодически пытается подняться вверх по пищеводу. Она задержала дыхание, борясь с дурнотой, приспустила на кончик носа темные очки, быстро оглядела сидящего рядом мужчину и торопливо вернула очки на место.

«Матерь Божья, это и, правда, Джош Тоби. Если Эми не наврала, то мой истинный и единственный возлюбленный, предназначенный мне судьбой, сидит рядом и уплетает карри. Словно ничего необычного не происходит. Ну, то есть для него ничего необычного и не происходит, он-то не знает, что я его судьба. Эта встреча, скорее всего не случайна, таких совпадений просто не бывает!» Но тут же Жасмин одернула себя: не стоит увлекаться. У мистера Тоби есть девушка – об этом написано во всех газетах. И не просто девушка, а красавица и одна из ведущих актрис. Так что нужно задавить на корню глупые девчачьи мечты и приступить, наконец, к обсуждению работы. Вряд ли в этом городе есть только один Джош Тоби.

– Привет, – сказал Джош и протянул руку.

Надо бы пожать ему руку, так все делают, ничего особенного… «Ну-ка, правая рука, поднимайся», – скомандовала Жасмин, но проклятая конечность и не думала слушаться.

– Привет, – пробормотала она, радуясь, что голосовые связки более склонны к сотрудничеству. Ей казалось: стук ее сердца слышен каждому посетителю совершенно отчетливо, несмотря на то, что заунывные баллады на урду доносились из динамиков.

Джош опустил руку, которую она так и не смогла пожать, и кивнул:

– Бывает, что люди немного нервничают в моем обществе. – Он улыбнулся ей настоящей голливудской улыбкой – в тридцать два влажно блестящих, идеально отбеленных зуба. Жасмин судорожно вздохнула. Ох, этот человек даже пахнет как-то по-особенному. – Расслабься, – продолжал Джош. – Я не кусаюсь. На самом деле я обыкновенный парень.

«Но я не обыкновенная женщина! – хотелось крикнуть Жасмин. – Сейчас я вообще не человек, а сплошной комок нервов». Ужасно глупо, что она не может контролировать свое тело и парень так и не узнает: она пугается не его известности и звездности, а того, что он просто красивый мужик. Нельзя же, в самом деле, сказать: «Не обижайтесь, но я веду себя как дура рядом с любым симпатичным мужчиной, поэтому ничего личного и вы не виноваты». Может, пора уже напечатать специальные карточки, какие бывают у глухих? Разместить на них такой, например, текст: «Женщина, которая дала вам эту карточку, убежала в дамскую комнату, поскольку ее тошнит при виде симпатичного мужчины. Не принимайте это на свой счет, просто небольшая проблема с нервами». М-да, круто получится…

– Мне пора. – Она вскочила с места.

– Разве вы не хотите выслушать, в чем будет заключаться ваша работа? – Джош изумленно смотрел на нее.

Надо сесть. Сесть и вести себя как обыкновенный человек, а не как испуганное маленькое дикое животное. Она заставила себя сесть на стул, но выбрала тот, на котором сидел Артуро, чтобы оказаться хоть немного дальше от мужчины. Официант немедленно возник рядом и убрал прибор Артуро. Пока он раскладывал чистые тарелки и вилки, Жасмин и Джош молчали. Жасмин сознавала, насколько молчание неестественно, следует сказать что-то непринужденно, светская беседа и все такое. Ну например: «А вы знаете, что можете оказаться моей единственной любовью, человеком, который предназначен мне судьбой? Ой, передайте мне лепешки, пожалуйста».

Джош понял, что разговор предстоит вести ему, наклонился вперед и, украдкой оглянувшись, снял очки. Жасмин коснулась своих темных очков, чтобы убедиться, что они на месте и надежно скрывают ее круглые от ужаса глаза. А его глаза – она никогда прежде не видела такого цвета, такого глубокого василькового тона. То есть темно-синий и чуть пурпура добавить?

Жасмин вновь накрыло волной ужаса и отчаяния. Его глаза того самого цвета, который закружил ее, когда она получила работу у Артуро. Его глаза того же цвета, что ее удача. Она чуть коснулась кармана, где лежал заветный лоскуток экзотической ткани, взятый в качестве талисмана.

– У меня есть проблема, – говорил между тем Джош. – Мы хотим поставить Шекспира, «Ромео и Джульетту».

«Ромео и Джульетту»?

Что значит имя?

Роза пахнет розой,