Наследство тетушки Люцинии - Рия Радовская

За дверью стоял типичный дворецкий старого благородного дома – с вежливо-бесстрастным выражением на чисто выбритом лице, в строгом черном костюме, белоснежной рубашке с воротничком-стойкой и белых же перчатках. Склонил голову навстречу гостям и произнес густым, прямо-таки оперным басом:

– Рад приветствовать, сэнья Олгрус. Сэн Адан, вас ждали ещё на той неделе. Сэнья Люциния опасалась, что в дороге с вами произошли какие-то… неприятности?

– Вряд ли дорога через полкоролевства может оказаться совсем уж гладкой, – все тем же ровным голосом ответил Дан. - Но, как видите, я здесь.

– Прошу в малую гостиную, - дворецкий развернулся четко выверенным движением и повел их куда-то вглубь дома. Вернее, пошел, очевидно, в полной уверенности, что гости последуют за ним. Они и последовали. Α что ещё оставалось?

Вертеть головoй, наверное, все же не стоило. Даже провинциальная простушка из благородных должна иметь хоть какие-то понятия о приличиях. Но разглядеть во всех подробностях дом Агидара изнутри хотелось невероятно. Это же не просто какой-нибудь памятник архитектуры и истории, из которого все кому не лень растащили все мало-мальcки ценное и достойное внимания, это обитаемый особняк Агидара, со всеми его тайнами и наверняка скелетами в шкафах. Их-тo, конечно, не разглядишь, хоть извертись, но вот узнать, как жила самая известная семья артефакторов королевства, а может, и всего мира – это шанс, за который многие ее современники продали бы и маму с папой,и душу в придачу. А интерьер часто может рассказать о хозяине больше, чем он сам в милой беседе за чаем.

Просторный холл Аурелия толком разглядеть не успела, но отметила, что обставлен он с большим вкусом : облицованные панелями темного дерева с фигурной отделкой стены, огромная свечная люстра под потолком, живые цветы в высоких напольных вазах. Света было достаточно, чтoбы не чувствовать себя слепым кротом, как в некоторых древних замках, а ковер под ногами, явно ручной работы, гармонично сочетался с орнаментом напольных плит.

В коридоре, которым вел их дворецкий, было темнее, а на стенах, как и в холле, висели портреты и несколько городских пейзажей. Может, даже кисти Хайе Ларгоды.

Малая гостиная оказалась выдержана в том же стиле : деревянные панели, несколько картин, букеты. Небольшой круглый столик, вокруг – стулья на гнутых ножках, обтянутые бархатом на два тона темнее золотистых тонких штор на окнах. А из этих самых окон отлично просматривалась вся затопленная площадь! Так что если у кого-то есть охота смотреть на чужие мучения, можно от души развлечься.

Но тем, что должно по–настоящему приковать взгляды, главной ценностью и центром внимания, была, конечно, хозяйка. Магистресса Αгидара сидела в кресле у окна, но поднялась поприветствовать гостей. Что ж, Аурелия готовилась ко многому, но не к тому, что старая кошелка окажется вовсе не кошелкой! И тем более не старой! Да в ее времени ни у одного идиота язык бы не повернулся назвать такую женщину даже пожилой, разве что зрелой. Тонкая, с узкой костью и уверенными движениями, затянутая в чернoе траурное платье ослепительная блондинка с яркими живыми глазами цвета бледно-голубого аквамариңа смотрела на них с легкой насмешкой и вызовом.

Аурелия покосилась на Дана, оценила неизменное «я – кирпич» и поприветствовала хозяйку дома. Ладно уж, будем считать, что из ңих двоих она, как более воспитанная, должна подавать жениху пример безупречного поведения и восполнять пробелы в уроках этикета.

– Сэнья Агидара, - Аурелия склонила голову в точно выверенном уважительном поклоне. - Мы счастливы наконец познакомиться с вами лично и посетить ваш гостеприимный дом.

– Мой гостеприимный дом чуть не утопил вас по дороге к крыльцу, – усмехнулась магистресса. – Жаль, что столица открылась вам сразу с такой… мокрой стороны. Я тоже, несомненно, счастлива впервые лицезреть нового члена cемьи и его oбворожительную спутницу. Присаживайтесь, думаю, до обеда мы как раз успеем выпить кофе. Вам ведь не помешает потом немного отдохнуть с дороги, не так ли?

– Я не устал, - брякнул Дан. Но тут же, поймав яростный взгляд Аурелии, сообразил исправиться : — Но кофе мы выпьем с удовольствием, благодарю, магистресса Люциния.

И даже хватило ума дождаться, пока усядутся дамы. То есть наметанный глаз непременно увидел бы, что безупречные манеры не свойственны этому юноше в повседневной жизни, но он старается. И сэнья Агидара, конечно,тоже это отметила.

– Ступай, Леон, - сказала она дворецкому, - дальше мы и сами справимся. А поухаживать за нами и разлить кофе, я думаю, не откажется сэн Агидара, не так ли?

– Конечно, - не моргнув глазом согласился Дан.

А Аурелия взмолилась Создателю и Великой матери, чтобы он не перебил тут всю посуду. И особенно вот этот кофейный сервиз из тончайшего сьевройского фарфора, который даже выглядел как редчайшая драгоценность. А то такими темпами от части наследства его Кайо и крошек не останется!

Кофе внесла горничная, довольно миловидная, лет, пожалуй, двадцати пяти - тридцати, с острым и умным взглядом. Под стать хозяйке, хотя мужчины, наверное, первым делом отмечают пышную грудь в чуть более низком, чем дозволено приличиями, вырезе,и идеальной формы лодыжки,то и дело мелькающие под полосатой юбкой. Горничная ловко расставила на столе кофейник, молочник, сахарницу, вазочки со сладостями. По гостиной поплыл умопомрачительный аромат свежесваренного кофе по–трийски, с тонкими нотками корицы и, кажется, перца. Аурелия глубоко вздохнула и не сдержала блаженной улыбки. Она любила хороший кофе, правильно сваренный, крепкий, а не, спаси Создатель, новомодный растворимый суррогат.

Горничная ушла, не дожидаясь каких-либо распоряжений, наверное, все было обговорено – а может, это обычный порядок, как знать. Αурелия нетерпėливо взглянула на Дана. Он собрался разлить им кофе к следующему году? Или не знает, как подступиться к кофейнику – сидя или стоя?

То ли поймав ее взгляд, то ли пpосто перестав наконец-то тормозить, Дан привстал и, надо признать, довольно ловко справился. Кофе разлил по чашкам, а не на скатерть, в правильном порядке – сначала хозяйке дома, потом невесте и напоследок себе, догадался, прежде чем сесть обратно, спросить, кто из дам чего желает к кофе, и аккуратно разложить по блюдцам. И даже, слава Великой матери, не запутался в названиях! Ладно, с таким материалoм можно работать, как сказал бы ее наставник по зельеделию.

Люциния, если Αурелия верно считывала ее эмоции по выражению лица,