Японские сказки - Кусуяма Масао

class="stanza">

Скорее всходи, семечко хурмы,

А не то раздавлю клешней.

Скоро появился из земли нежный росток. Ползает краб вокруг и приговаривает:

Скорей расти, дерево хурмы,

А не то срежу клешней.

Стало расти дерево не по дням а по часам; выросло высоким, раскинуло ветви, оделось листвою, и уже цветы на нем цветут. Ползает краб вокруг дерева и грозится:

Скорей зрейте, плоды хурмы,

А не то изрублю клешней.

И вот на ветвях появилось множество красных плодов. Любуется на них краб и думает: «Ну и вкусны, должно быть! Сейчас попробую!»

Протянул он клешню, да сам ростом не велик — не может достать. Попытался влезть на дерево, да ползал-то он все боком — ничего у него не выходит. Как ни старается, все время валится на землю. Так каждый день ползал краб под деревом и с досадой смотрел вверх.

Однажды прибежала к нему обезьяна и видит: все дерево, словно бубенчиками, увешано спелой хурмой.

«Знала бы, никогда не променяла свое семечко на рисовый колобок!» — с досадой подумала она. А краб и говорит ей:

— Что стоишь смотришь? Полезай наверх! Кушай! Да и мне сбрось немного.

«Ну, не все еще пропало!» — подумала обезьяна. Однако виду не подала и говорит:

— Хорошо, хорошо! Я и тебе достану. Подожди здесь внизу.

Вскарабкалась она на дерево, уселась на ветвях поудобнее и принялась за дело. Сорвала самый сочный да спелый плод, сунула в рот и давай уписывать за обе щеки. Уплетает и приговаривает:

— Ах, какая вкусная хурма!

Долго смотрел краб на обезьяну, а потом не вытерпел и говорит:

— Что ж ты ешь там одна? Брось и мне что-нибудь!

— Ладно, ладно, сейчас! — отвечает обезьяна.

Сорвала она зеленый, недозрелый плод и швырнула вниз.

Краб бросился к хурме, попробовал — рот свело от горечи!

— Эй, ты! Зачем рвешь такие горькие? — закричал краб. — Давай что-нибудь повкуснее!

— Ладно, ладно, сейчас сорву! — отвечает опять обезьяна. А сама нашла совсем зеленую хурму и швырнула вниз.

— Ты опять мне бросила горький! Найди хоть один сладкий плод! — просит краб.

— Ну, тогда получай вот этот!

С этими словами сорвала обезьяна самую зеленую и твердую хурму да как швырнет ее изо всех сил прямо в голову краба.

— Ах! — вскрикнул краб и с разбитым панцирем свалился замертво под деревом.

— Туда тебе и дорога! — сказала обезьяна. — Вот теперь мы полакомимся!

Наелась она до отвала спелой хурмы да еще с собой набрала столько, что еле в лапах унести, и отправилась восвояси.

Только убежала обезьяна, пришел сын краба. Подошел он к дереву и видит: лежит его отец мертвый, с разбитым панцирем. Испугался молодой краб, стал горько плакать. Плачет, а сам думает: «Кто же этот злодей? Кто убил отца?» Взглянул он на дерево, а там только одни зеленые плоды висят, спелых — как не бывало.

Понял молодой краб, что это дело рук обезьяны: она и отца убила и хурму оборвала. Заплакал он еще горше. Тут подкатывается к нему каштан и спрашивает:

— Ты чего, краб, плачешь?

— Как же мне не плакать, — отвечает краб, — убила обезьяна моего отца, а как отомстить ей — не знаю.

— Ах, эта подлая обезьяна! Ну, ничего, не плачь. Я тебе помогу.

Но не слушает его молодой краб, все плачет. Подлетает тогда оса и спрашивает:

— Ты чего, краб, плачешь?

— Как же мне не плакать, — отвечает краб, — убила обезьяна моего отца, а как отомстить ей — не знаю.

— Ах, эта подлая обезьяна! Ну, ничего, не плачь, я тебе помогу.

Но не унимается молодой краб, плачет громче прежнего. Подползает тогда к нему, шевеля стеблями, морская капуста и спрашивает:

— Ты чего, краб, плачешь?

— Как же мне не плакать, — отвечает краб, — убила обезьяна моего отца, а как отомстить ей — не знаю.

— Ах, эта подлая обезьяна! Ну, ничего, не плачь, я тебе помогу.

Но безутешен молодой краб, плачет и плачет. Тут подкатывается к нему с грохотом ступка и спрашивает:

— Ты чего, краб, плачешь?

— Как же мне не плакать, — отвечает краб, — убила обезьяна моего отца, а как отомстить ей — не знаю.

— Ах, эта подлая обезьяна! Ну, ничего, не плачь, я тебе помогу.

Тогда перестал молодой краб плакать. Собрались вокруг него каштан, оса, морская капуста да ступка, и стали они совет держать, как отомстить обезьяне. Посоветовались и отправились в путь.

Приходят, а обезьяны нет дома: видно, наелась она хурмы и пошла прогуляться в горы.

— Вот и хорошо! — сказала ступка. — Ступайте все в дом, спрячьтесь там и ждите.

Вошли они в дом. Огляделся каштан и говорит:

— Я тут спрячусь! — Забрался в очаг и зарылся в золу.

— А я здесь, — сказала оса и притаилась возле кувшина с водой.

— А я здесь, — сказала морская капуста и раскинула свои стебли на пороге.

— Ну, а я сюда заберусь, — сказала ступка и влезла на притолоку.

Наступил вечер. Вернулась обезьяна домой и говорит:

— Уф, в горле все пересохло!

Присела она у очага, протянула руку к чайнику, но тут из горячей золы с треском вылетел каштан да как стукнет ее прямо по носу!

— Ой! — вскрикнула обезьяна и, закрыв морду лапами, побежала на кухню.

Только нагнулась она над кувшином с водой, чтобы нос омыть, как вдруг с жужжанием вылетела из своего укрытия оса и впилась ей в глаз.

— Ай! — закричала обезьяна пуще прежнего и стремглав бросилась на улицу. Второпях поскользнулась она на стеблях морской капусты, что дожидались ее на пороге, и растянулась плашмя у входа. Этого только и нужно было ступке. С грохотом свалилась она на обезьяну и придавила. Лежит обезьяна под ступкой, только лапами дрыгает.

Тут и подполз к обезьяне молодой краб.

— Вот тебе за отца! — крикнул он, взмахнул своими клешнями и отхватил обезьяне голову.

КАК ЧЕРТИ СТАРИКА ВЫЛЕЧИЛИ

авным-давно жил в одной деревне старик. И была у этого старика на правой щеке огромная шишка.