Записки музыковеда 4 - Игорь Резников

с церковным и городским начальством.

Первые три года его деятельности в Лейпциге были относительно спокойными. Начальство вело себя по отношению к Баху достаточно дружелюбно, а магистрат финансировал богослужебную музыку, и это давало возможность привлечь к ее исполнению профессиональных музыкантов. Бах был ревностным, искренне верующим протестантом и этот период посвятил созданию церковной музыки. Масштабы задуманного и сделанного в эти три года поистине необъятны: более 150 кантат, создаваемых еженедельно (!) и одна из вершин баховского творчества — «Страсти по Матфею».

После этого трудиться Баху с каждым годом становилось все труднее. Его заставляли работать с невежественными, бездарными, ленивыми музыкантами, а всю ответственность за непорядки в школе сваливали на кантора. Требовательного, трудолюбивового и образованного (свободно владел тремя иностранными языками) Баха это выводило из себя. А если учесть его несдержанный характер… Однажды во время репетиции одной из кантат он швырнул собственным париком в органиста, в крепких выражениях посоветовав ему стать сапожником. Начальство же при содействии обиженных музыкантов продолжало делать все от него зависящее, чтобы унизить великого художника и сломить его волю и творческую энергию. Служить Бах мог только как художник, но именно в этом качестве он был неугоден властям. «Гениальному композитору не хватало авторитета школьного учителя», — иронически замечает А.Швейцер, и этим он почти слово в слово повторяет характеристику, данную Баху после его смерти чиновниками Лейпцигского магистрата: «господин Бах был несомненно большим музыкантом, но не учителем».

Долготерпение и упорство Баха достойно удивления. Он выдержал все придирки, оскорбления, снижения жалования, отстранения от некоторых обязанностей. «Надо выстрадать», — таков был моральный принцип этого терпеливого, волевого, упрямого человека.

Интенсивность баховского творчества не только не ослабевала, но даже увеличивалась. За эти 24 последних года своей жизни композитор создал едва ли не половину своего наследия, причем рождал шедевр за шедевром. Он продолжал писать культовые кантаты, органные фантазии и фуги; появилось шесть органных сонат и предназначенная для семейного музицирования «Нотная тетрадь Анны Магдалены Бах» (и раньше, и после того для своей семьи Бах сочинял различные произведения, организовывал музыкальные вечера). Тогда же возникли три из его пяти оркестровых сюит, которые сам Бах называл Увертюрами. Если многие оркестровые сочинения Баха, например, Бранденбургские концерты, часто трудно отделить от камерных, то сюиты уже надо отнести к чисто оркестровому творчеству. Они невероятно красиво инструментованы. В поэтических контрастах величественного и беспечного, тяжеловесного и грациозного, грубовато-повседневного и одухотворенно-мечтательного нам слышатся первоистоки не только классицизма, но и романтизма.

Были созданы замечательные Рождественская оратория и клавирный Итальянский концерт. В середине 1734 года была впервые исполнена очаровательная «Кофейная кантата», написанная для кафе Циммермана в Лейпциге.

В начале XVIII века кофе только начал приобретать популярность у среднего класса, а посещение кофейных домов было сродни посещению клубов в более поздние времена. Начиная с 1729 года Бах время от времени по заказу владельца кафе писал музыку, которая исполнялась в заведении по пятницам зимой и по средам летом. Еженедельными концертами в «Циммермановском саду» или в «Циммермановской кофейне» Бах внес громадный вклад в публичную музыкальную жизнь города. Я назвал бы «Кофейную кантату» первым в истории «рекламным роликом», причем из ряда вон выходящего качества.

Кафе Циммермана в Лейпциге. Современный Баху рисунок Георга Шрайбера

В 1741 году были опубликованы «Гольдберг-вариации» — одна из признанных вершин баховского клавирного творчества. Считается, что вариации были написаны по заказу российского посланника в Саксонии графа Германа Карла фон Кайзерлинга, вообще покровительствовавшего Баху, и получили название по имени личного музыканта Кайзерлинга, клавесиниста Иоганна Готлиба Гольдберга, который в конце 1730-х годов учился у Баха, а затем у его старшего сына Вильгельма Фридемана. В 1802 году И. Н. Форкель изложил версию о том, что вариации были написаны для ночного музицирования в спальне дипломата, страдавшего от бессонницы. Бах сам был любителем хорошенько выспаться и любил засыпать, слушая музыку, он даже произнес афоризм: «Чтобы хорошо выспаться, следует ложиться не в тот же день, когда нужно просыпаться». Однако скорее всего версия Форкеля — это байка. Награвированного посвящения, вопреки традиции, на титульном листе нет; на момент издания Гольдбергу было всего 14 лет и ему, конечно, не под силу было справиться со столь виртуозным произведением, которое до сих пор доступно лишь единицам состоявшихся исполнителей. Как бы то ни было, за это сочинение, которое представляет собой тему с тридцатью вариациями, композитор получил золотой кубок, наполненный сотней луидоров.

Увенчали творческий путь композитора три поистине великих сочинения. Венцом его духовной музыки стала «Высокая месса». С редкой художественной свободой Бах раздвигает установленные для католической обрядовой музыки границы. И хотя в мессе он связан латинским религиозным текстом и традиционной формой, безоговорочно причислить си-минорную мессу к произведениям церковным невозможно. Практически это подтверждается тем, что не только при жизни Баха, но и в последующие времена си-минорная месса во время богослужения не исполнялась. Этого не допускали ни большая сложность и значительность содержания, ни гигантские размеры и технические трудности, которые не под силу одолеть рядовому певцу и среднему церковному хору. Это прежде всего художественное создание.

А вершиной баховского полифонического мастерства стали два его последних произведения — «Музыкальное приношение» и «Искусство фуги». Первое — это опубликованный композитором незадолго до кончины цикл полифонических пьес на тему, надиктованную ему королем Фридрихом II. «Regis Iussu Cantio Et Reliqua Canonica Arte Resoluta» — так озаглавил Бах цикл по-латыни (данная повелением короля тема и прочее, исполненное в каноническом роде) — акростих, первые буквы которого образуют слово ричеркар (старинное название фуги).

Второе — изданный уже посмертно сборник из 14 изысканных и разнообразных фуг и 4 канонов на одну тему. В обоих сочинениях полифоническое искусство Баха поистине не знает границ. Но следует сразу оговориться, что отношение к музыке Баха как к кладези полифонических «премудростей», как к пособию по изучению контрапункта, весьма отрицательно влияет на понимание ее действительного, глубоко гуманистического содержания.

Последние годы жизни Баха были безрадостными. К его нравственным страданиям прибавились физические: он слепнул. Его последние сочинения записал под диктовку его зять Альтникколь. В 1750 году Баха оперировал английский хирург-шарлатан Джон Тейлор, по роковому сплетению судеб через несколько лет сведший в могилу и Генделя (кстати, два великих одногодка так ни разу в жизни и не встретились).

28 июля Баха не стало. Он был похоронен на кладбище при церкви Св. Иоанна. Интересно, что баховская могила была утеряна и обнаружили её случайно лишь