София слышит зеркала - Марина Комарова

Я не успела ничего сделать, просто прошла через зеркальную преграду, чувствуя, как возвращаюсь в реальный мир. Да, реальный. С запахом дерева, сандала и табака. Со звуками проезжающих за окном машин и мягким светом настольной лампы.

И тут на меня прыгнуло чудовище.

Глава 5

Родственные не чувства

– Пауль, нет! – крикнул за моей спиной Стефан.

Под тяжестью неведомой зверюги я не удержалась на ногах и завалилась прямо на братца. Тот прошипел какое-то ругательство на немецком, однако вовремя подхватил меня и придал вертикальное положение.

Крик застрял в горле. Взлетевшее на меня существо, отчаянно вцепившееся передними лапами в плечи, даже не подумало слезть. Я попыталась дернуться, но тут же услышала голос Стефана:

– Без паники.

Обойдя меня, он осторожно отцепил от моей куртки когтистые лапы, легонько шлепнул по оттопыренному уху и сгрузил чудовище на пол. Оно тут же подняло голову и посмотрело на меня огромными зелеными глазищами с вертикальными зрачками.

Повисла тишина.

Такого мне никогда видеть не приходилось. Оно… странное. Впрочем, «странное» – мягко сказано. На секунду вообразите упитанного питона длиной под два метра, с черной чешуей. После этого вместо змеиной головы – кошачья. Уши больше, чем у обычного кота, и смешно торчат в стороны. Глаза смотрят с искренним любопытством. Вдобавок ко всему еще передние мощные лапы с острыми когтями.

Я сглотнула. Мамочки, это еще что за зверь Зеркалья?

Стефан прислонился к дверному косяку, сложил руки на груди и внимательно следил за моей реакцией. Неужто подумал, что я рухну в обморок? Занятно, занятно. Чего только не бывает.

Зверюга подползла ко мне и принялась задумчиво обнюхивать ботинки. Потом покосилась на Стефана с явным недоумением: «Ты чего такое приволок в дом, хозяин? Оно явно похоже на тебя, но… другое».

– Это кто? – тихо спросила я, замерев каменным изваянием. Все же тушка зверя, еще недавно висевшая на мне, была тяжелой. Поэтому не хотелось, чтоб оно снова прыгнуло на меня.

Зверь тем временем, видимо, удостоверился, что ничем неприятным или страшным я не пахну, потому что невозмутимо подполз еще ближе, обвил мою ногу хвостом и устроил морду на левой ступне.

Я издала нечленораздельное бульканье: удивление, возмущение и желание оказаться подальше слились в одно. А еще, честно говоря, ожидала, что Стефан сейчас самодовольно ухмыльнется и станет наблюдать, как я буду выкручиваться из ситуации. Однако… он сам озадаченно смотрел на зверя.

– Это татцельвурм, – ответил он и тут же обратился к ушастому: – Пауль!

Тот посмотрел на хозяина, потом на меня. В зеленых глазах застыло выражение, как у известного кота из мультика про Шрэка. А на морде так и было написано: «Ну чего ты? Видишь же, она не вопит и не брыкается. Я ей понравился! Ну, или просто она ошалела от радости, поэтому молчит».

– Сними его, – прошипела я.

Тушка татцельвурма (боже, кто это такой?) отдавливала ноги, весила эта скотинка как крупная собака. Очень крупная собака.

– Не произноси таких зву… – начал было Стефан, но Пауль тут же ожил и вскарабкался по мне, как по молодому деревцу.

Я взвизгнула и отпрянула, напоролась спиной на какую-то полку и на этот раз зашипела от боли. Татцельвурм впился в когтями в мою руку и издал приглушенный мявк.

Стефан сгреб нас в охапку и быстро утянул в комнату. Диван оказался внезапно рядом и очень мягким.

– Сидеть! – рыкнул он.

При этом, приземлившись на диван, вытянулись по струнке и я, и татцельвурм. Даже переглянулись. Вид у обоих был, кажется, одинаково перепуганный.

– За что мне это? – донесся уже из коридора мрачный голос Стефана, который, судя по всему, пошел проверять, не уронили ли мы полку.

Я огляделась. Так, комната. Нехилая такая комната. Дорогая мебель из темного дерева, королевский диван, обитый бордовым велюром. Журнальный столик, на котором стоит раскрытый ноутбук. Два кожаных кресла. В шкафу стоит коллекция винтажных зеркал. Ясное дело, что они совсем не простые и находятся тут не ради красоты. На стене напротив меня висит огромный плазменный экран. Чуть поодаль находится еще один шкаф, на этот раз книжный. Даже сидя на диване можно разглядеть, что на полках разместились старые толстенные книги с потертыми корешками. Не удивлюсь, если обнаружу там «Энциклопедию Зеркалья» и «Справочник по основам горгоньих приемов». Книги дорогие и обязательные в доме каждого Главы зеркальщиков. Такие были у Сергея Леонидовича. Мне один раз довелось побывать у него в гостях и даже выпросить полистать заветные томики. Правда, радость длилась недолго. Увы.

Стефан вернулся в комнату. Посмотрел на меня как на предмет обстановки, который срочно надо куда-то деть. Желательно на свалку.

– Спасибо за гостеприимство, – пробормотала я. – Очень миленький дом.

Он весьма скептически отреагировал на «миленький», но комментировать не стал. Подошел и остановился в нескольких шагах, задумчиво посматривая на меня сверху вниз. Я почувствовала себя неуютно. Во тьме, когда мы ходили по Зеркалью, особо его было не разглядеть. Сейчас же, при желтом свете зажженных ламп, я поняла, что фотография несколько неверно передавала его образ. На фотографии он симпатичнее и как-то добрее. Тут же… Ладно. Я сама еще та корзинка с ромашками. Татцельвурм словно почувствовал возникшее между нами напряжение и положил лапу мне на колено. Я не сдержалась и погладила зверя по голове. Тот шипяще заурчал, довольно прикрыв зеленые глаза.

Стефан стоически выдержал нашу минутку нежности и сказал:

– Так как мы уже, скажем, познакомились, то ты должна знать следующее.

«Следующего» оказалось не так много. Вести себя прилично, не высовываться, татцельвурму на хвост не наступать, вести себя прилично, много на себя не брать, следовать указаниям Главы зеркальщиков, то есть Стефана, и… вести себя прилично.

Обосновывалось тем, что он понятия не имеет, что за новая гадость поселилась в городе и шастает по Зеркалью. Если меня утянет, он слишком страдать не будет, но и особой радости это не принесет. Все-таки может получиться международный скандал. А этого никому не надо.

Оценив воистину жаркие родственные чувства, вызванные даром, я молча кивнула. Татцельвурм невозмутимо устроился у меня на коленях и принялся чистить когти. Стефан мрачно оглядел создавшуюся картинку и обозвал Пауля предателем. Развить эту тему не удалось, потому что в дверь позвонили.

Не говоря ни слова, Стефан пошел открывать.

– Нам тут, кажется, не рады, – шепнула я татцельвурму и потрепала его за ухом.

Скотинка хоть была и тяжела, но весьма добродушна. И, в отличие от Стефана, явно прониклась ко мне симпатией.

– Быстро вы, – донесся из коридора голос Крампе.