Переписка с О. А. Бредиус-Субботиной. Неизвестные редакции произведений. Том 3 (дополнительный). Часть 1 - Иван Сергеевич Шмелев

много, для плюс и минус. Прочти, должно быть есть на немецком. Я хочу от Тебя ребенка, и я верую, Ты мне дашь его. В такой сильной любви — да, да. Я счастлив и покоен, что теперь у меня есть — кому все мое отдать, весь труд жизни. Ради Бога, храни себя, принимай фосфор, укрепи нервы, принимай селюкрин, — антигриппал. Я за Тебя боюсь. В следующем письме напишу о наших праздниках. Оля, какую я написал главку — сон Дари! [От Твоего о] «белых туфельках». Я плакал. Мы их вместе выберем, для нашего.

Твой вечный Иван

[На полях: ] Олёль моя! люблю все крепче.

Что могу послать Тебе, моя кинка? (кинарочка). Портрет теперь у Марины. Ты — увидишь.

Я буду писать каждые три дня. М. б., лучше на другой адрес, скажи?

Не буду писать exprès. Они тебя волнуют.

Доктор сказал, что я могу иметь десять ребенков «с таким огнем!» Оля, я весь русский. «Вы весь — электрический разряд, как молния».

Какие духи? скажи?

11 ч. вечера. Я говорю с Тобой. Оля, теперь я Тебе молюсь. Оля, Ты вся [чудесна].

20

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

16. Х.41 9 ч. вечера

утро 17-го, 10 ч.

Друг мой, Оля, сердце мое родное, дивная моя… благодарю! Был во тьме, ты засияла, осветила, согрела сердце, и я живу. Эти дни… Не надо, — жить надо светлым, счастьем. 6.Х.36 г., читал в Берлине! и тебя не видел, мое живое _н_е_б_о! солнышко мое, родная!! Нет, я тебя увижу, Оля… Господь так делает, я верю. Я тебя но-вую увидел, еще чудесней. О, как богата жизнью, как необычайна, какая дивная твоя душа! Чудесная какая «стройка»!! Не изломы тут, не «гололед», не кривизна характера, не «игра» порой, как ты называешь, открываясь… — это огромное в тебе богатство, твоя душа, непонятая несложными людьми, так сложно одаренная душа… Так ясно, Оля… ты же чудесное произведение Искусства, Божьего Искусства! Благоговеть и поклоняться — надо было, глядеть, как на Икону Нерукотворную… понять так чутко, не касаясь, не оскорбляя взглядом, а _о_н_и… ломились, как на торгу, глумились! Мученица ты, скорбная моя, вся чистая… так я тобой болею, — пусть прошлым, ты мне дорога и в прошлом, ты — _в_е_ч_н_а_я, в тебе чудесные законы Духа, вечные законы, — _д_а_р_ы_ Господни _ч_е_л_о_в_е_к_у_ — женщине! Их я знаю, видел, искал воображением, слеплял, — творилась Анастасия, Дари… — признаёшь своих-то? В них многое не выражено, даны намеки, только. Дари — полнее, еще не _в_с_я, ее душа еще не расцвела, только еще в бутоне… — и вот, мне послано — _у_в_и_д_е_т_ь, _в_с_ю. Все слезы твои собрал, всю муку, все твое терпенье, все испытания, какие знаю, прозреваю… — ты мне _с_в_я_т_ы_н_я, Оля, Богом дарованная: «благоговей, _п_о_й_м_и!» Я благоговею, хочу понять. Противоречия? Нет противоречий, все планомерно, объяснимо, _д_а_н_о. Это — твоя защита, от «захватки», твоя борьба за чистое, искание созвучного душе, тоска и трепет, ожидание и грусть, страх грязи, береженье _с_в_е_т_а, вера, что поймут же, наконец… — не правда, разве? Гордо сознавай в себе, что победила _т_ы… нет, не захватали, не сломили… надломили только, утомили. Неверно разве? Благодарю, родная, товарищ мой, дружка моя чудесная. За доверие твое благодарю, не осквернится твоя душа ничем неосторожным, недостойным, от меня, — я чту святое, жизнь не разменяла, — ломала, утомила, — не убила Духа. Я тобой любуюсь, я так счастлив! Как к Дари, к тебе стремятся, тебя желают, тебя хотят… — чувствуют в тебе… но _ч_т_о?! — не постигают. _H_e_ дано понять, — «загадка», «интересна», «русалка», «гололедь»…!! — «холодный глаз»… — все переберут, кому что свойственно, — не узрят _н_е_б_а: не _т_о_г_о_ порядка, строя. Ты знала это… (10 1/2 ночи, стучать нельзя, беру перо. Скоро 11 ч., срок наш, урочный, наше _с_ч_а_с_т_ь_е, пока) — и отошла. Не знаю больше. Ты остановилась на… нейтрале, — на «перекрестке»? Дальше… — этого, пока, никто не знает. Тут область Веры и — Надежды. Любовь — пришла. Стыдиться? Не знать — чье это? Тьмы? Света?.. Ну, а сердце — как бьется? _ч_е_м? У меня — о, каким же Светом! Понимаю, _в_с_е. Как сложно. Господь укажет, ты права… и — знаешь. Моя чудеска! Ты признала свою сестру — Дари. Ты ее полюбила, сильно. Много в ней своего открыла. Но всю еще не знаешь. Ты недаром так зачарована «Путями». А я..? Почему их выбрал?! И — когда! И оборвал — на страшной грани. За 10 дней до кончины первой Оли — дописывал «последнюю» главу — 33-ью, — «И_с_х_о_д». Ку-да? Во _ч_т_о?! — Не знал я. Для меня, тогда, — в боль, в страшное. Казалось, — в смерть. Незримо, ты была — тогда, 6.X — 5 лет тому. «Пути» — лежали. Ждали? Да. Теперь мы знаем. Но, знаешь… — ты уже _б_ы_л_а_ в них, _т_е_б_я, — так прикровенно! — _и_с_к_а_л_о_ мое сердце. Ждало? Дождалось? — Да, ты видишь. Выдумал ли я?! Ты чувствуешь. Так ясно стало, теперь-то. Видишь? Кому же _э_т_о_ было надо? Т_а_к_о_е, _в_с_е. Тьме? — это — Свет-то мой?! Мои «Пути… _Н_е_б_е_с_н_ы_е»?! От них тьма тает. Кто возразил бы?! Ну, чувствуешь, _к_а_к_о_е_ намечается решение… _п_л_а_н_ будущих «Путей… земных — небесных». Чудесно? Мне самому чудесно! А вот _п_р_и_ш_л_о, чудесно. Или — _э_т_о_ _в_с_е_ я выдумал? Ты светло улыбаешься, моя чудеска. Ну, позволь… я тебя поцелую, чисто, нежно… 11 ч. 1 мин. — чуть не пропустил! — Оля, смотрю на тебя, слышу, зову… Оля! Это ты позвала… я пропустил бы, записался… Не могу писать, смотрю, целую… нежно, сильно, Оля! Как тепло на сердце, как я тобой живу… любуюсь… вижу! Необычайная, такая — вся близкая, вся — в сердце… Это ты позвала, услышал я… так легко мне… после этих дней… 7–8–9.Х — их я не видел, я так страдал! Три дня… канун Сережиного ангела, день его ангела — канун моего ангела, — день моего ангела… я не был в церкви — был впотьмах, от горя, не поняв письма, как оглушенный. Вот тут… да, тут, в твоем страхе, мне передавшемся, в твоем смятенье… «не посылайте, ради Бога!» — «я не приеду…» — тут вмешалась иная сила, затемнила во мне рассудок, увела от Бога — в помраченье. Я благодарю «контроль», — воистину, это Божья Милость! — что мне вернули два моих «exprès» — 7-го и 8-го. — Они были безумные (от 7-го — как свыше 4 страниц, от 8-го — как неразборчивое). Сколько боли, зла, — сделали ли бы они твоему сердцу, безвинному. Да, Оля, это была Милость Божия, _о_н_а_ _с_п_а_с_а_л_а. Господи, благодарю! Ты знаешь, вечная моя… перед всем этим, за неделю, или за 5