Зимнее обострение - Сергей Платов

— Завтра еще поэкспериментирую, — важно заявил Феофан и привычно растаял в воздухе.

Так они и просидели в тишине некоторое время. Илюха, Соловейка и Мотя в оцепенении уставились на Изю. Тот, в свою очередь, обожающий чувствовать себя в центре событий, раскачивался на ножках стула с блаженной улыбкой на лице, то и дело попыхивая трубочкой.

— Может, пора очнуться и начать ругаться? — первым нарушил молчание Изя. — А то даже как-то неприлично получается, я так старался, а вы молчите как рыба об лед!

— Ну ты совсем ошалел, — подал голос Солнцевский.

— Вот так-то лучше, — исключительно довольным голосом заметил рогатый, — а то я уже переживать начал.

— Изя, ты в своем уме? — застонал Илюха, пропуская мимо ушей заявление наглого черта. — Ты уже вывел на новый уровень самогоноварение, твои рецепты давно стали народным достоянием. Тебе этого показалось мало, и ты стал первым пивоваром на Руси. Зная твой размах, можно не сомневаться, что теперь уже не Прага, а Киев станет пивной столицей мира. А теперь хочешь нашу многострадальную Родину к табакокурению пристрастить? Тоже мне Петр Первый выискался!

— Брень-нь-нь… — торжественно отозвался Изя. — Давно я от тебя столько комплиментов не слышал. Отвечать буду по порядку: метод перегонки браги был известен и без меня, я всего лишь подсказал, как это делать быстро и качественно, тут я, так сказать, только ускорил научно-технический прогресс. Что касается пивной столицы, так согласитесь, не так это и плохо — лицензии на Запад продавать будем. Опять-таки в области туризма перспективы огромные открываются. Да мне потомки только спасибо скажут!

— А табак? — напомнил то, с чего начался разговор, Илюха. Как профессиональный (хоть и бывший) спортсмен, он терпеть не мог табак вообще и курильщиков в частности.

— Во-первых, это и не табак вовсе, а травы, — хмыкнул черт. — Во-вторых, «в народ» я свое ноу-хау пускать не собираюсь. А в-третьих, мне для завершения образа трубка была просто необходима.

Илюха так устал за этот день от выходок черта, что признавать очевидное не спешил. Соловейка же имела меньше шансов идентифицировать новый облик коллеги, а если быть точнее, то их у нее не было вовсе.

— Какого образа? — беззлобно поинтересовался Илюха.

— Вы что, издеваетесь? — после длительной паузы даже обиделся Изя. — Ну с Любавой все проще, она необразованная…

— Получишь сковородкой по рогам, — беззлобно предупредила Соловейка, уже немного попривыкшая к его манере изъясняться.

— Извини, — торопливо поправился черт и сосредоточился на Солнцевском. — Я так старался, исходя из временных нюансов, совершил практически невозможное, а ты не хочешь меня узнавать!

— Почему же не хочу? Ты болтун, зануда, аферист, совратитель юных Газелей и наконец просто мой друг, — пожав плечами, отозвался Солнцевский, откровенно издеваясь над чертом.

— Это все верно, а еще кто?! — надулся оскорбленный в лучших чувствах Изя.

— Вот только не надо говорить, что ты решил закосить под Шерлока Холмса, — наконец сдался Илюха.

— Именно! — возликовал черт.

— Но согласись, гусли плохая замена скрипке, и, как бы ты ни правил свой морок, сквозь английский сюртук всегда будет просвечивать твоя наглая одесская сущность.

— То есть ты хочешь сказать, что я не похож на Холмса?! — голосом, не предвещающим ничего хорошего, проскрипел Изя.

Честно говоря, Илюха собирался ответить откровенно и даже прикидывал в уме, как бы при этом утихомирить разбушевавшегося друга с наименьшими для него последствиями. Но тут на первый план выдвинулась женская составляющая их команды.

— Брек! — Для начала Любава на корню пресекла зарождающийся конфликт между друзьями. Из ее уст этот термин боксерских боев из далекого будущего звучал особенно выразительно. Во всяком случае, коллеги послушались ее беспрекословно. — Вы уж извините, что я вмешиваюсь, но у меня к вам поднакопилось несколько вопросов.

Богатыри, старший и средний, выразительно шмыгнули носами, метнули друг на друга суровые взгляды и вольготно расположились за столом на широкой скамье. Они оба дали выход накопившимся эмоциям и теперь были готовы заняться серьезным делом. Как бы друзья ни резвились, задание, полученное от князя, не выходило из головы ни у того, ни у другого.

— Для начала вкратце расскажите мне, кто такой этот Шерлок Холмс, какое отношение к нашему делу имеют гусли и с чего это ты, Изя, вздумал дым глотать?

Солнцевский демонстративно скрестил руки на груди и всем своим видом показал, что отдуваться перед Соловейкой за Изины выходки он не собирается. Впрочем черт был сегодня, несомненно, в ударе и не возражал поработать языком. Он довольно толково в общих чертах удовлетворил Любавино любопытство по всем пунктам, сопровождая свой рассказ неизменным треньканьем на своем новом музыкальном инструменте и умело поставленной дымовой завесой.

По ходу этого повествования, к своему удивлению, Илюха обнаружил, что его друг, оказывается, собаку съел на сыскном деле. И не маленькую там собачку, вроде пуделя или болонки, а как минимум собаку Баскервилей. Оказалось, что черт только того и ждал, чтобы проявить весь свой уникальный талант на деле и доказать всем, что лучшие Холмсы во все времена обитали только на Руси. Мол, дело чести помочь Берендею и Агриппине, попавшим в такое сложное положение и способным воистину по-княжески оплатить помощь спецдружинников. Закончил рогатый совсем неожиданно, нагло заявив, что его опыт прохождения службы в войсках НКВД также не стоит списывать со счетов. После такого заявления Солнцевский просто не мог не вмешаться.

— Ты же говорил, что всю жизнь ошивался в службе тыла, интендантом? А тут вдруг оказывается, что ты и сталинским соколом был, и фуражку с малиновым околышем носил?

— Во-первых, не ошивался, а служил! — привычно огрызнулся черт. — А во-вторых, я никогда не вру. Ты хоть знаешь, какое время тяжелое было, как во времена запрета на частную собственность простому малороссийскому черту было сложно проявить свои уникальные таланты на практике? Вот и приходилось шустрить.

Илюха продолжал с нескрываемым интересом смотреть на друга, явно ожидая пояснений. Рогатый вздохнул, что-то буркнул себе под нос и принялся растолковывать коллеге прописные истины, с самого рождения близкие и понятные каждому приличному черту.

— Если есть серьезная организация — есть не менее серьезное финансирование, а раз так, то от большого денежного потока всегда можно направить в сторону малюсенький ручеек. И государство не внакладе, и бедному Изе останется на корку хлеба. А какие у тебя при этом петлицы, голубые или малиновые, не так уж и важно.

Вообще-то Солнцевскому было что возразить рогатому, но пускаться в очередную дискуссию уже не хотелось. Все равно в смысле словоблудия его коллеге не было равных.

— Таки если у уважаемой публики нет ко мне более вопросов за мое темное прошлое, предлагаю перейти к нашему новому заданию. Так как только у меня есть обширный опыт в подобных мероприятиях, считаю правильным назначить меня основным докладчиком и, собственно, главным координатором по этому делу.