Долг жизни - Чак Вендиг

Кейвин переговаривается с подчиненными по комлинку.

— Канцлер, они докладывают, что все чисто, — передает сержант их ответ.

Мон кивает, и на этом все заканчивается.

Солдаты препровождают пилота корабля на песчаный берег.

Мас Амедда — весьма впечатляющая личность. Его чагрианская кожа цветом напоминает сине-зеленые волны беспокойного моря, нисколько не похожего на яркий аквамарин велусийского океана. Длинные, увенчанные рогами мясистые отростки придают ему вид опасного ядовитого существа. Впрочем, Лея считает, что так оно на самом деле и есть. Перед ней тот, кто когда-то был главным администратором Императора Шива Палпатина, а теперь стал временным главой государства, по крайней мере формально.

Пока солдаты связывают ему за спиной руки и помогают забраться в водный спидер, он не сводит взгляда с Мон Мотмы и Леи. Спидер разворачивается и устремляется к старому лайнеру, оставляя позади два пенных следа.

— Что ж, посмотрим, — говорит Лея.

С близкого расстояния Мас Амедда уже не выглядит столь впечатляюще. Видно, что он стар и потрепан. Отростки на его голове бессильно свисают, взгляд пуст и, как кажется Лее, лишен какой бы то ни было надежды.

Спидер останавливается под палубой лайнера. Лея и Мон подходят к ее краю, глядя на прибывшего.

— Могу я подняться на борт? — спрашивает он с безжизненной улыбкой.

— Нет, — отвечает Мон. — Будете говорить с нами оттуда, где стоите. Он сразу переходит к делу.

— Предлагаю вам себя в качестве пленника. Я, великий визирь Мас Амедда, глава Имперского правящего совета, сдаюсь Канцлеру Мон Мотме и принцессе Лее Органе, представителям Новой Республики. Заберите меня.

— Нет. — На этот раз уже Лея повторяет все тот же ответ.

Лицо Маса Амедды искажает гримаса ужаса.

— Ч… что?

— Мы не принимаем вашу «капитуляцию».

Охваченный внезапной паникой, он поворачивается к солдатам.

— Вы меня убьете? Прямо здесь и сейчас? Это… вы же так не поступаете. Это…

— Успокойтесь, Мас, — говорит Мон. — Мы не казним наших пленников — или тех, кто пытается ими стать.

— Мы просто не согласны считать вас пленником, — добавляет Лея.

— Н-но, — заикаясь, бормочет он, — я глава Галактической Империи. Я ее вершина. Я — ваша главная цель! Я — ценная добыча!

— Вы всего лишь номинальная фигура, — отвечает Мон.

— Я многое знаю. Имена, подробности. Я могу вам помочь. Я… проделал столь дальний путь, я бежал из столицы! — Голос его грохочет, но в нем отчетливо чувствуется отчаяние. — Вы не можете отказать мне в капитуляции. Это противоречит Галактическому соглашению систем, принятому в пятидесятом году…

— Империя давно игнорирует это соглашение. Благодаря вашим усилиям оно считается утратившим силу. И подозреваю, что имена и подробности, которые вам известны, куда менее впечатляющи, чем вам бы хотелось, чтобы мы думали, Мас.

— Но если вы не против, великий визирь, мы можем пойти на сделку, — улыбается Лея.

— С радостью! Какую угодно!

— Подпишите договор о капитуляции.

Сперва он смеется, но смех тут же обрывается.

— Вы… вы серьезно? Вы хотите, чтобы я признал капитуляцию… всей Галактической Империи?

— Совершенно верно.

— У меня не… — Слова снова застревают у него в горле.

Лея подозревает, что он собирался сказать, и помогает ему закончить:

— У вас нет полномочий, не так ли?

— Я…

— Так верните их. А потом приходите с договором.

— Это единственная сделка, на которую мы можем пойти, — говорит Канцлер. — И единственная, которая гарантирует вам жизнь. В противном случае последуют обвинения в военных преступлениях и жестокое наказание — если ваши подданные не выкинут вас в открытый шлюз раньше.

— Но как же мне это сделать?

— Вы же администратор, — пожимает плечами Мон. — Вот и администрируйте.

Она коротко кивает, и солдаты разворачивают его лицом к острову. Двигатели водного спидера оживают, и тот возвращается к атоллу. Мас Амедда продолжает протестовать и умолять, пока его голос не растворяется в шуме моря. Солдаты выталкивают его на песок и разрезают связывающие его руки веревки. Он ошеломленно озирается, потрясенно разинув рот.

— Мы не могли поступить иначе, — говорит Мон.

— Знаю. Для крупной рыбы он на удивление мелок. И все же меня беспокоит, что, возможно, мы совершили ужасную ошибку. Мог бы получиться вполне удачный ход, который можно было бы представить как очередную победу Новой Республики.

— Гм… верно. Но ты явно не из тех, кто готов разводить показуху. Или война настолько тебя изменила?

— Нет, — вздыхает Лея. — Предпочитаю вести долгую игру, которая завершится реальной, а не показной победой.

— Вот и хорошо. А теперь — пора обратно на Чандрилу. Война продолжается.

Они приготовились к бою, но преследующий «Ореол» СИД-истребитель еще в атмосфере разворачивается и возвращается к поверхности Ворлага, что весьма необычно. Возможно, думает Норра, они о чем-то не знают — может, они летят прямо в ловушку или в какое-нибудь поле астероидов, где СИДу ни за что не выжить. Хотя даже при таком раскладе он, скорее всего, продолжал бы погоню.

Однако имперский истребитель разворачивается и улетает, выпустив несколько ленивых выстрелов перед тем, как окончательно исчезнуть.

— Странно, — говорит сидящий за приборами Теммин.

— В самом деле, — кивает Норра, однако начинает строить предположения: — Возможно, Империя настолько побита, что потеря даже одного СИДа — непозволительная роскошь. А может, им теперь просто все равно.

— Хочешь сказать… может, мы побеждаем? — спрашивает сын.

— Возможно, Тем. Возможно.

Уверенность и душевное спокойствие, однако, длятся недолго — из основного отсека «Ореола» внезапно доносятся громкие голоса.

«Сейчас что-то будет».

— Оставайся здесь и вводи гиперпространственные координаты, — говорит она сыну, после чего встает и направляется прочь из кабины пилота. «Ореол» не слишком велик — в рубке тесно, главный отсек едва вмещает их всех. Дальше находятся освежитель, карцер на двоих и две каюты. Вся корма занята машинным отделением, куда приходится с трудом втискиваться, если нужно что-нибудь сделать. Это корабль для коротких перелетов, а не дальних путешествий. В нем особо не уединишься, и если начинается ссора, ее не так-то легко прекратить.

Джес сидит на корточках в главном отсеке рядом с Синджиром, рука которого распухла, словно насосавшийся крови дутый червь. Он то и дело морщится, на лбу проступает пот. Джес втирает в его руку липкую мазь, найденную в полупустой корабельной аптечке. Неподалеку стоит Костик, поводя остроносой головой из стороны в сторону. Над Джес нависает Джом Барелл, яростно распекая ее и сопровождая каждое слово тычком толстого мозолистого пальца.