Полночная страсть - Анна Кэмпбелл

Скованная скорее потрясением, нежели чопорностью или сознанием собственной греховности, она оставалась неподвижной. Волны жара разливались по ее телу, бедра трепетали, охваченные огнем.

Оторвавшись от ее губ, Рейнло поднял голову. У него вырвался тихий возглас разочарования. С силой сжимая плечи Антонии, он испытующе посмотрел ей в глаза:

— Вы способны на большее.

Щеки Антонии гневно вспыхнули. Прославленный любовник поцеловал ее со сноровкой землекопа, роющего землю, чтобы проложить новый канал.

— Как и вы, — резко парировала она.

В черных глазах Рейнло блеснул вызов, и Антония тотчас пожалела о неосторожно брошенных словах.

— Н-нет… — пролепетала она, попытавшись наконец вырваться.

До этого мгновения она стояла неподвижно словно фарфоровая кукла. Ей следовало позаботиться о собственной безопасности, пока не стало слишком поздно.

Боже, она опоздала.

— Разве хоть один мужчина способен оставить без внимания жалобу хорошенькой женщины? — вкрадчиво произнес маркиз.

— Поверьте, вам не стоит придавать значение моим словам, — вяло запротестовала Антония, делая слабую попытку высвободиться.

— Рыцарский долг велит мне прислушаться к ним.

Губы Рейнло насмешливо изогнулись, и сердце Антонии пустилось вскачь.

«Беги, Антония, беги…»

Но ноги ее не слушались. В дрожащей тишине она ждала, когда губы Рейнло прижмутся к ее губам.

С первым касанием его губ у Антонии вырвался сдавленный вздох. Желая оттолкнуть Рейнло, она вцепилась в отвороты его сюртука. Но в следующее мгновение колени ее подогнулись, ноги стали ватными. Солоноватый, пряный вкус поцелуя заставил ее затрепетать. Блаженство затопило ее, вытесняя, стушевывая все иные чувства. Подступила слабость. На мгновение ей показалось, что маркиз колеблется, словно смущенный ее внезапной покорностью, но прежде чем она успела воспользоваться дарованной ей передышкой, губы Рейнло впились в ее рот. Огненная волна поглотила Антонию. Ее губы разомкнулись, язык жадно скользнул в глубину рта Рейнло, руки обхватили его мощные плечи, пальцы впились в ткань сюртука. Антония закрыла глаза, позволив темным жарким волнам восторга подхватить ее точно легкую соломинку. К чему лукавить? Именно этого она и хотела. Хотела всегда, с самой первой встречи с Рейнло. Пусть она поступила безрассудно, но поцелуй маркиза заставил ее почувствовать себя по-настоящему живой впервые за последние десять лет.

— Какая вы сладкая, Антония… — прошептал Рейнло, касаясь губами ее шеи и легонько покусывая кожу.

Его губы вновь завладели ее ртом, целуя, терзая, дразня. Антония пошатнулась от слабости. Рейнло крепче прижал ее к себе.

Но, оторвавшись от его губ, Антония произнесла, наконец, нужное слово:

— Нет!

Отказ лишил ее последних сил. Шальная, неистовая Антония, впервые за много лет наслаждавшаяся свободой, возмущенно взвыла. Безрассудную Антонию влекло к лорду Рейнло, как пропойцу тянет к бутылке джина.

Маркиз приник губами к ее горлу, и будто огненные стрелы вонзились ей в живот. Его рука ласкала ее грудь, заставляя Антонию трепетать от страсти. Задыхаясь, она хватала ртом воздух. Ее пальцы вцепились в плечи Рейнло. Гордость шептала, что это лишь попытка оттолкнуть маркиза, но беспощадная честность заставила Антонию признать: ей просто хотелось прикоснуться к нему.

— Рейнло, нет.

На этот раз в ее голосе звучала убежденность. В конце концов, чары развеются, и что случится тогда?

К несчастью, она слишком хорошо знала ответ.

— Неужели вы это серьезно? Не может быть, — сбивчиво пробормотал Рейнло.

Подняв голову, он окинул Антонию долгим взглядом из-под тяжелых век.

— Я не шучу, — тяжело дыша, возразила она.

Пальцы Рейнло принялись расстегивать пуговицы на ее скромном корсаже.

— Прекратите.

Антония стряхнула с себя руку маркиза.

— Я хочу увидеть вас.

Низкий звучный голос Рейнло был полон соблазна, но Антония успела овладеть собой. Она с ужасом понимала, как близко подошла к запретной грани, за которой женщину ждет гибель.

— Вы не получите желаемого.

Ее платье распахнулось, открыв простой белый полотняный корсет и рубашку. Должно быть, маркизу доводилось видеть немало полуобнаженных женщин в самом соблазнительном белье, и все же его взгляд жадно скользнул по груди Антонии.

— Обещаю, я буду только смотреть.

Антония враждебно сверкнула глазами.

— О да, охотно верю.

Рука Рейнло, обнимавшая ее за талию, напряглась.

— Вы мне больше нравитесь, когда я вас целую.

— Не надейтесь вскружить мне голову своими жалкими уловками. Ступайте прочь.

Маркиз взял ее за подбородок. В его глазах читалось вожделение и насмешка.

— О нет, дорогая. Наша встреча слишком увлекательна, чтобы оборвать ее на самом интересном месте.

Антония замерла в ужасе. Его лицо выражало решимость, твердый подбородок надменно выдался вперед. Рейнло считал сопротивление своей жертвы не более чем притворством.

Чему тут удивляться? Антония целовала его с такой страстью, словно он открыл ей ворота в рай.

— Нет, — решительно произнесла она, не находя в себе сил отшатнуться.

— Да.

Рейнло запрокинул ей голову, прижался губами к ее губам. Антония ожидала бури, стремительного натиска, но маркиз покорил ее нежностью, такой же безжалостной, как и его страсть. На мгновение она поддалась его чарам, погрузившись в теплые воды блаженства.

Рейнло сжал ее плечи, впился в ее губы властно, требовательно. Антония, шатаясь, отступила. Ноги ее опалило жаром горящего камина, но куда опаснее было пламя, зажженное лордом Рейнло в ее сердце.

Рука маркиза скользнула ей за корсаж. Ладонь обхватила грудь, сжала крохотный бутон соска. Бурлящий поток желания захлестнул Антонию, у нее вырвался хриплый стон. Тело безвольно обмякло, затуманенный разум отказывался повиноваться.

Еще немного, и она сама станет умолять Рейнло сделать с ней все, что ему захочется, а его желания не представляли секрета. В отчаянии Антония пошарила рукой у себя за спиной.

«Черт возьми, да где же она?»

Наконец пальцы ее нащупали то, что искали. Сжав в кулаке кочергу, Антония собрала остатки воли и изо всех сил ударила маркиза по голове.

Боже милостивый, она убила Рейнло.

Антония в ужасе смотрела на безжизненное тело маркиза, распростертое на турецком ковре. Кочерга выпала из ее ослабевших пальцев.

Антония смутно сознавала, что должна испытывать раскаяние, но страх вытеснил все чувства. Во рту пересохло. Горло свело судорогой. Перед глазами поплыла пелена.