Дар демона - Рианна Авалонская

Тонгил сидел на траве, заложив ладонью книгу, и внимательно слушал устроившегося рядом незнакомца. Вид у обоих был такой, словно они давно знакомы и беседуют подобным образом каждый день. Несколько минут Мэа-таэль с растущим изумлением наблюдал за благостной картиной, потом решил подойти поближе.

— Мэль, — произнес Тонгил, оборачиваясь к полукровке, едва край длинной утренней тени полуэльфа пересек траву. — Ты что-то хотел?

— Да, — Мэа-таэль бросил быстрый оценивающий взгляд на чужака. Уже несколько лет не случалось, чтобы кто бы то ни было появился в замке без его ведома. Стало быть, незнакомец мог быть только из киретского посольства. — Да, хотел, но вы так мило беседуете…

Фраза, наполненная насмешкой, звенящим предупреждением повисла в воздухе. Мэа-таэль и сам не смог бы сказать, с какой стати он полез на рожон, но непонятность поведения Тонгила его злила, а злиться молча и незаметно для окружающих полуэльф умел, но не любил.

— Мэль, радость моя, ты что, ревнуешь? — Арон медово ему улыбнулся. — Уверяю, милый, для этого нет никаких причин.

Мэа-таэль резко, словно его ударили, отшатнулся; потом зло сплюнул:

— Бесов извращенец! — и, развернувшись, зашагал прочь, делая вид, что не слышит смех Тонгила. К демонам этого мага! Ведь знает же прекрасно, как Мэля раздражает подобное!

«Знает, поэтому и продолжает», — подсказал рассудительный голос логики, который полуэльф, все еще кипя от возмущения, немедленно заставил замолчать.

* * *

— Мое присутствие обидело вашего друга? — неуверенно поинтересовался Сэймин, когда Тонгил перестал смеяться. Было заметно, что последняя фраза Арона выбила из колеи не только Мэля.

— Моему другу пора научиться контролировать свои эмоции, — пробормотал воин.

Дневник прежнего Тонгила мало что говорил на тему личностных отношений, так что реакция Мэля оказалась для Арона изрядным облегчением: ясно, что хотя бы с полукровкой его связывали чисто дружеские, без всякой двусмысленности, отношения.

Вчерашнее заявление пажа о юном наложнике княжеского рода все еще неприятной занозой сидело в сознании, наравне с воспоминанием об эльфенке в его постели. Оставалось надеяться, что это хотя бы был один и тот же мальчишка.

Что стоило прежнему Тонгилу довольствоваться симпатичными служанками, или, если уж на то пошло, завести гарем из прекрасных невольниц? Но нет, магу требовалось ориГитальничать. А теперь его наследство досталось Арону, никогда не чувствовавшему склонности к собственному полу.

— Боюсь, меня уже начали искать, — Сэймин виновато пожал плечами. — Благородный тар Аримир, заканчивая молитвенные чтения, всегда требует свои лекарства.

Арон кивнул и вежливо попрощался с южанином, который, по его словам, являлся лекарем.

Тар Аримир, назначенный, благодаря дальнему родству с киретским князем, главой посольства, был свято уверен в наличии у него десятка неизлечимых заболеваний и тратил потому немалые деньги на редкие травы и лекарства. Отправляясь в дальний путь, он не мог не захватить своего лекаря, не очень интересуясь желанием того ехать в столь «неоднозначное» место.

Сэймин казался человеком словоохотливым и успел рассказать Арону немало интересного, случившегося во время путешествия. О чудовищах, живущих на Рисских болотах, которых ему удалось увидеть краем глаза в отдалении, — и слава Богам, что только так! О волчьей стае, которая, словно почетный конвой, всю последнюю неделю путешествия неотступно следовала за ними. О неожиданном разливе реки, из-за чего количество собранной дани сократилось на добрую треть…

Впрочем, жизнь давно приучила Арона не верить людям на слово. Киретцы пробудут в замке до тех пор, пока Великий Тонгил не позволит им отправиться восвояси, — для выяснения деталей будет достаточно времени. А заниматься этим будет Мэль. Дневник мага без всяких экивоков назвал полуэльфа отвечающим за деятельность немалой шпионской сети. Это казалось странным, учитывая импульсивность полукровки; с другой стороны, мог ли Арон достоверно определить характер своего вроде бы друга на основании двух коротких встреч и одного сна?

Третий день Солнечной недели…

Бесконечно длинный гимн, да еще на архаичном аккейском языке, от раскатистых звуков которого до боли дерет горло…

Заключительные слова Ресан выговорил с таким искренним чувством, что сам удивился — но очень уж хотелось закончить и сбежать в свою комнату.

Увы, мечта о большом кувшине с прохладной водой — облегчить страдания высушенного горла — мечтой так и осталась. Кувшин в комнате был, но кто-то из прислуги позаботился осушить его до дна.

Ресан вполголоса выругался словами, которые отпрыску порядочной семьи и знать бы не полагалось, и отправился добывать воду.

Еще будучи в покоях тара Аримира, юноша углядел из окна кусочек внутреннего двора восточной башни, и в нем — замечательный колодец, полный свежей воды. У колодца толпились слуги, там же играли их дети, еще слишком маленькие, чтобы помогать родителям, но достаточно большие, чтобы мешать остальным взрослым.

В замке отца Ресана семьи слуг жили в отдельных постройках у самой крепостной стены, без серьезной надобности к главному зданию соваться не смели. Здесь было не так.

Юноша уже собрался выйти из лестничного прохода на внешний простор, когда заметил черноволосого полуэльфа, так неудачно встреченного в замке. Тот стремительно шагал по выложенному камнем двору и выглядел недовольным. Ресан задумался, кем полукровка мог быть: держался тот с привычной властностью, которая появляется только от многолетней привычкой отдавать приказы, и камень на единственном перстне стоил больше, чем вся кипа драгоценностей, коей увешался благородный Аримир, нынешний хозяин юноши.

Неожиданно несколько малышей оставили игру и побежали к полукровке. Самой быстроногой оказалась маленькая чернокосая девочка. Мгновение — и она уже обхватила ручонками ногу полуэльфа и, запрокинув личико, начала что-то лепетать. К огромному удивлению Ресана, тут же представившего реакцию отца на подобное поведение детей прислуги, полукровка не разозлился. Наоборот — наклонившись, подхватил ребенка на руки; мрачное лицо осветилось улыбкой, потеряв эльфийскую холодность, и стало совсем человеческим.

Остальные дети вели себя не столь нахально, как девочка, к полуэльфу не липли, но собрались вокруг и галдели, как стайка голосистых желтокрылок. А полуэльф, казалось, и впрямь был не против пообщаться с малышней.

Лишь несколько минут спустя мужчина с видимой неохотой опустил черноволосую малявку на землю, пригладил ей косички, потрепал по вихрам еще пару мальчишек. Гримаса недовольства на лицо полукровки больше не вернулась, теперь он выглядел спокойным и сосредоточенным. Еще минута — и его высокая фигура исчезла из вида, скрывшись за угловым выступом башни.

Ресан еще некоторое время смотрел вслед полуэльфу, гадая про себя, кем же тот на самом деле был. Богат, имеет право раздавать приказы и при этом позволяет детям прислуги ластиться к себе… Или здесь, у Тонгила, даже нобили ведут себя неправильно?