Ремейк первой любви - Ирина Мазаева

– Я принесу! Придешь во вторник?

– Не знаю...

– Я... я буду тебе каждый день носить. Как увидимся – отдам.

– Ты каждый день на конюшню ходишь?! – удивился Пахом.

Лена совсем растерялась:

– Нет-нет, я... Я имела в виду, что каждый раз, как пойду, буду брать чистый диск с собой.

– А-а. Хорошо.

После этого Лена решила взять себя в руки. А вспомнив о правилах флирта, уехала от него вперед. Считая, что оставила Пахома сбитым с толку и заинтригованным.

На конюшне Аня с Женькой чистили жеребят. И выглядели оба, как обычно. Лена не знала, что такое уж разэтакое она ожидала увидеть, но осталась разочарованной. Она завела Полигона, расседлала и... вдруг поняла, как она смертельно устала за эти выходные. Ей вдруг стало все равно: предложит ей Пахом встречаться, не предложит, все, чего ей хотелось, – только спать.

– Кать, я пойду? Я так устала... – отпросилась она.

Катя ее отпустила, и Лена пошла переодеваться.

– Ты что?! Бросаешь меня?! – в раздевалку влетела Аня и плотно закрыла за собой дверь. – Мне нужно с тобой поговорить! Такое было! Ты не представляешь!

Лена приготовилась слушать. Ей действительно было интересно, как дела у подруги. Еще полчаса тому назад она буквально умирала от любопытства. Но сейчас она уже слегка дремала на ходу.

– Я тоже пойду домой! – провозгласила Аня, видя, что Лена решительно собирается уходить, и начала переодеваться и рассказывать одновременно: – Женька, ты слышала, сам предложил остаться на конюшне, сам! Он точно меня любит. Все! Теперь я не сомневаюсь в этом. Он предложил мне завтра сходить в кино!

Чем парни отличаются от девчонок? Они решают вопрос «быть или не быть», а девчонки – «любит или не любит». И это поважнее главного вопроса философии!

Любит – не любит – вопрос, который наверняка мучил – и не раз! – любую девчонку в пятнадцать лет. И будет мучить еще не раз. С того времени, как в подготовительной детсадовской группе рыжий мальчик каждый обед норовил попасть в нее косточкой из компота, и до того момента, как через много-много лет она обнаружит, что сто?ит ей в подъезде потерять сознание от тахикардии, анемии, дистонии и прочего, как тщедушный старичок из соседней квартиры оказывается рядом и бережно подсовывает ей под нос нашатырь. Любит или не любит?

У Лены, конечно же, тоже был свой рыжий мальчик в садике, свой тощий чернявый мальчик в начальной школе, первая настоящая любовь в летнем лагере, мимолетное увлечение на дискотеке... И теперь вот – знакомый по конюшне, который, кажется, умудрился разбить ее сердце.

В понедельник в школе она весь день витала в облаках. Так, что ей даже сделала замечание историчка. Но какая могла быть история, когда Лена уже готова была отдать Пахому свои руку и сердце! Она рисовала в тетрадках сердечки. Она уже придумала фасон свадебного платья. А что? Год повстречаться просто так, а потом можно и пожениться. Ну и пусть они оба еще будут учиться – родители помогут. В том, что родители поддержат ее, Лена не сомневалась.

А вечером отзвонилась Аня. Они сходили с Женькой в кино – они теперь встречаются! Лена была рада за подругу. Тем более что Пахом обещал записать ей фильм, а это почти то же, что и сходить в кино. «У меня будет свой парень!» – несмотря на то что Аня продолжала тараторить в трубку, Лена думала о своем.

– Придешь завтра на конюшню? Я пойду, Женька обещал Пахома привести.

У Лены сладко заныло под ложечкой. Она сразу, чтобы не забыть, сунула в сумку «болванку».

И весь вторник продолжала витать в облаках. Пока на большой перемене к ней не подошла Соколова.

– А ты уверена, что он тебя тоже любит? – спросила она, уведя Лену в укромный уголок.

С влюбленной Аней говорить о своих проблемах было бесполезно, поэтому Лена решила поделиться своими тайнами с Соколовой.

– Да! – гордо сказала она, но, подумав, добавила: – Я так думаю.

– А признаться в этом ему мешает только стеснительность? – как-то с издевкой спросила Настя. – А вот и не любит! Ты знаешь, что амур редко пронзает два сердца сразу? Это только в кино двое встретились, между ними проскочила искра, их шибануло током, они почувствовали взаимное притяжение и так далее. В жизни вторая стрела, как правило, запаздывает.

– Ну... – растерялась Лена, – может, она и запоздала на пару дней... но сейчас уж точно прилетела! – Хотя на самом деле она не была так уж сильно уверена в этом.

– Да ладно тебе! – махнула рукой Соколова. – Не прилетела – прилетит. Ты уже и на этом этапе вполне можешь ему нравиться.

– Слушай, – Лена все-таки решила быть честной, – а можно как-то узнать, нравлюсь ли я ему и как сильно?

Это был любимый Настин конек:

– Есть три способа узнать, нравишься ты ему или нет. Можно, между прочим, и на ромашке погадать – «любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет», но я тебе другой способ подскажу: внимательно следи за его поведением! Если при твоем приближении он начинает громче говорить, размахивать руками, смотреть на часы – волноваться, одним словом, значит, он к тебе не равнодушен. Вообще, чем более странным становится его поведение, тем лучше. Скажи, он задает тебе какие-нибудь неожиданные вопросы? Он тебя подкалывает?

– Не знаю... – Лена отчаянно вспоминала. – Он меня однажды чучелом назвал.

– Он всех так называет?

– Нет, по отношению к другим девчонкам я такого от него не слышала...

– Отлично! И он, кстати, может, наоборот, молчать или специально не обращать на тебя внимания. Может стараться занять место подальше от тебя, не подходить близко. Но при этом обязательно будет на тебя поглядывать.

– Да! – обрадовалась Лена. – Он в воскресенье все утро не обращал на меня внимания!

– Клево! И когда у вас свидание?

У Лены вся радость как-то сразу испарилась:

– Не знаю, он мне еще не назначил... Но мы сегодня увидимся!

– Последи за его поведением, – предложила Настя. – Если он вдруг перестанет с тобой беседовать по-дружески, не сможет двух слов связать, значит, он хочет назначить тебе свидание. Лучше всего, если бы он вообще рядом с тобой дар речи терял.

– А как же тогда с ним общаться? – не поняла Лена.

– Как, как... Так! – непонятно сказала Соколова, прозвенел звонок, и им пришлось бежать в класс.

Вечером на конюшне Лена чувствовала себя Штирлицем: она изо всех сил следила за Пахомом. А тот как ни в чем не бывало почистил свою Великую Удаль, оседлал ее и выехал на дорожку, огибавшую бывшее футбольное поле. Лена из-за этой нервотрепки вывела свою Кармелитку самой последней.