Рабыня Тёмного Лорда - Ольга Силаева

Арчибальд резко опустил руку на стекло, разрезая её до крови. Он был силён: обычному магу это не удалось бы. Магия, увеличивающая физическую силу, как и левитация, была сложна и редка.

Брызги крови хлестнули по руне Целар, наполняя её силой.

— Ты многое запомнила, женщина, — задыхаясь, процедил Арчибальд. — Клянусь, что выполню твои условия. Но если ты вернёшься сюда, я убью и тебя, и твою мать, и всех, кто тебе дорог.

Вместо ответа женщина разблокировала двери.

— Рональд, отец тебя ждёт, — хрипло сказала она. — Прости меня. И прощай.

Непослушными ногами мальчик выбрался на тротуар. Он больше не пытался протестовать или всхлипывать. Понял, что у него не было другого выбора?

Он протянул руку отцу. Знал ли он? Мог ли догадаться, что тот выбросит его на верную смерть?

Я Рональд.

Мужчина осторожно пожал её.

А Кира почувствовала поток силы. Чужой, не Арчибальда.

Поток силы, направленный из другого места. Из будущего.

— Я Арчибальд фон Вюрнер, — со вздохом произнёс отец Тёмного Лорда. — Идём. Я отвезу тебя поесть. Нам нужно арендовать машину; это неподалёку.

Кира поёжилась. Неужели они увидят всё остальное? И то, как Арчибальд вышвырнул сына из машины посреди шоссе?

В следующую секунду тёмная сила обняла её за плечи и поволокла. Прочь, прочь от несостоявшегося убийцы, прочь от будущего Тёмного Лорда.

Но, уже отдаваясь своему родному времени, Кира увидела невидимую для постороннего человеческого глаза яркую золотую метку, сияющую на плече Арчибальда фон Вюрнера.

— Вы сделали это, — потрясённо проговорила Кира, открывая глаза. — Без ритуалов. Вы поставили на своего отца метку, пока мы были в видении.

— Поставил, — сухо произнёс Тёмный Лорд, лёжа рядом с ней. Его руки были закинуты за голову, и лицо, пусть побледневшее, было спокойно и расслабленно. — Поймать уникальный отпечаток магии и поставить метку можно и из другого времени. Я бы сделал это, встретив моего отца где-нибудь в коридорах Министерства, но он запомнил бы встречу, а это не входит в мои планы.

— Вы пометили его магическую силу, его… его самого, — дрожащим голосом сказала Кира,

— и теперь вы сможете запечатать его магию, верно?

— Верно.

— Почему же вы. не наказали его раньше?

— Я надеялся, что он одумается и примет своего единственного сына, — с показной небрежностью ответил он. — Даже Тёмные Лорды на что-то надеются.

Кира подавила всхлип.

Ей было жаль его. А ещё её наполняло странное незнакомое тепло. Словно она видела сквозь время маленького Рональда, и он протягивал ей руку.

— Будете меня жалеть, я вас накажу, — предупредил Тёмный Лорд. — Запру в подвале без малейшей жалости. Надолго, если у меня будет на то настроение.

Она слабо улыбнулась.

— Часа на два?

Он лишь фыркнул. Кира вздохнула.

— Да… милорд. Я. не буду вас жалеть.

— Так-то лучше. — Он повернулся к ней, перебирая пальцами по её голому животу. — Пожалуй, стоит закрепить ваше хорошее поведение.

Он потянул её трусики в сторону, приспуская их с бёдер. Почему-то это было куда сексуальнее, чем остаться обнажённой совсем.

Его руки легли ей на бёдра.

— Чего вы хотите? — прошептал он.

Она не раздумывала ни секунды.

— Вас.

— И готовы об этом умолять?

Кира ощутила знакомое возбуждение. Между её ног становилось жарко.

- Да.

Холодная усмешка. Глядя ей в глаза, он расстегнул джинсы. Раздеваться дальше он и не думал.

— Тогда я хочу послушать. Чего именно вы хотите, маленькая лгунья?

Кира протянула руку, касаясь его щеки, и он позволил ей.

— Я так испугалась за вас, когда вы были без сознания, — тихо проговорила она. — Ещё совсем недавно вы были.

Её голос прервался.

— Вы были для меня всем. А сейчас. я всё ещё хочу, чтобы вы были рядом. И хочу, чтобы сегодня со мной вы не думали о боли. Я хочу дать вам наслаждение — и насладиться вашим телом сама.

Она не заметила, как её трусики оказались спущенными до колен. Сама Кира оказалась на коленях возле кровати. Он спустился следом и нажал на её спину, вынуждая Киру опуститься на четвереньки.

— Кира, — проговорил он. — Я не вижу ничего сакрального в этом имени. Почему мой двойник так берёг его?

Его руки гладили её спину, расслабляя, лаская. А потом он разом сбросил с неё трусики, освобождая её от них окончательно, и секундой позже вошёл в неё, медленно, нарочито медленно, исследуя её тело, — и потянул на себя, обхватив за грудь. Кира ахнула — и прижалась к нему спиной, запрокинув голову ему на плечо, водопадом рыжих волос обрушиваясь на шею.

Теперь она оказалась у него на коленях, насаженная на него, как бабочка. Шершавые джинсы под её разведёнными ногами, тяжёлое дыхание, его руки у неё на груди — и медленные, неторопливые движения в едином ритме, мало-помалу доводящие её до исступления.

У Киры вырвался стон. Она попыталась завести руки назад, коснуться его, но он перехватил её ладони, сжал, переплетя пальцы, и ещё одно мучительное измерение добавилось в их единение: руки, сжимающиеся и разжимающиеся всё быстрее в едином танце, становящимся всё ритмичнее, сильнее, быстрее, сметая всё на своём пути.

— Кира, — прошептал он, выпуская её руки, обнимая её, и жар внутри неё окончательно обрёл форму: она увидела звёзды, и когда его руки одновременно ущипнули её напрягшиеся соски, долгожданная разрядка пронеслась по её телу. Она обмякла в его руках, и горячее дыхание вырвалось из её рта, когда он хрипло выдохнул в её волосы вслед за ней.

Несколько минут они молча сидели без движения: она на его коленях, и его руки вокруг её талии.

— Я хочу, чтобы в следующий раз было по-другому, — тихо сказала Кира. — Я хочу содрать эту футболку, и долго, долго целовать и гладить эти мышцы на груди. Вы так возбуждаете меня… я хочу оседлать вас дико и самозабвенно, глядя вам в лицо. И доставить вам столько удовольствия, сколько вы никогда не испытывали.

Короткая пауза.

— Не скажу, что мне совершенно чужды эти мысли, — прозвучал холодный голос, — но не много ли вы на себя берёте, мисс Риаз? Решая за меня?

Кира вздрогнула. Она. на миг она и впрямь забыла, кто был перед ней. И говорила.

… С профессором Деннетом. Не с Тёмным Лордом.

— Простите, милорд.

— Так куда лучше. — Он встал. — Но ваша самостоятельность начинает меня.