Беседы о важном - Алина Менькова

«Все хотят секса одинаково – и сантехники, и чиновники, и представители религий. На людях человек несет нравственность, например, педагог или депутат, а секса ему хочется, как и всем людям. Внутренние потребности никуда не деваются. Разные приходят – и те, кто живут от зарплаты до зарплаты и всегда имеют заначку для своих утех, и те, у которых денег много – виллы за рубежом, яхты… Самое паршивое, что среди них всех обязательно вам встретятся извращенцы. Обслуживать таких клиентов непросто. Чаще всего это люди состоятельные, у них высокие звания или они известные в городе предприниматели, политики. Помните, как в одной из серий «Секса в большом городе» Керри Бредшоу встречалась с политиком и он просил, простите, на нее помочиться. Такое бывает – и мы никого не осуждаем. Кто-то хочет заняться сексом в женском белье, кто-то просит вставить ему в анальное отверстие страпон, но он утверждает, что не гомосексуалист – «Просто сегодня хочется чего-то жесткого». Кто-то просит его отхлестать, унизить, обозвать, вымазать в еде, крови или испражнениях. Видимо, «большие начальники» так устают  руководить, что им просто необходимо для полного расслабления, чтобы кто-то их помучил. Главное тут – быть осторожной и не перегнуть палку, за дверью обычно стоит охрана твоего клиента. Но это мне девочки рассказывали, когда я в салоне работала. Я госпожой никогда не была. У меня не такой жесткий характер. Для таких девушек в салоне был специальный отбор».

«С мужчинами разобрались, ну, а девушки. Почему они становятся жрицами любви?»

«У всех на то разные мотивы. За всех говорить не могу. Я пришла, потому что надо было кормить дочь. На работу нормальную не брали. Образования у меня нет – какое образование в деревне…. Приехала в город, думала – зацеплюсь. Когда помыкалась с зарплатой 8 тысяч, которой едва хватало на оплату съемной квартиры… и решила попробую. Возвращаться обратно к больным родителям с таким фиаско ой как не хотелось. Моя история банальна, дальше некуда. Все плохо было… сейчас лучше, могу ездить отдыхать… этим летом была в Турции, зимой в Египте. Дочка осенью в школу пойдет, вся собрана – учебники, одежда, портфель. Сейчас только один портфель минимум три тысячи стоит. Это почти ночь моей работы».

«В любой работе есть иерархия, и у вас есть?»

«Об этом много говорят. Эту информацию можно найти на любом форуме. Но для вас расскажу – самыми дешевыми считаются вокзальные шлюхи. Обычно это простые бомжихи или алкоголички. Они готовы работать за бутылку водки. У них нет никакой крыши, но полиции на вокзале они платят определенный взнос. Сейчас у нас в городе все под охраной, на вокзал просто так не попадешь – поэтому последнее время таких боевых подруг я не видела. Но в теории они есть. Далее идут трассовые проститутки, обслуживающие дальнобойщиков и уличные. У них уже есть сутенеры, им они отдают примерно 60% своего заработка. Далее идут салонные проститутки. Это те самые проститутки, о которых мы слышим чаще всего. Их заказывают в сауны, приходят к ним в бордели. С них имеют заработки и бандиты, и полиция. Там девушки получают 30 % от своего заработка. После на ступень выше – гостиничные проститутки. Администратор регулярно за определенную плату сообщает проститутке, какие постояльцы заселились в отель. Та действует по своему плану – находит клиента и предлагает ему свои услуги. За счет таких проституток живет не только администратор, но и служба безопасности отеля», – говорит Нелли.

«Самые дорогие – элитные проститутки, обслуживающие наиболее состоятельных клиентов. Их мало. Это, как правило, образованные, ухоженные женщины, способные не только оказывать секс-услуги, но и поддержать разговор на любую тему. Иногда их нанимают для загранпоездок. Это своеобразные русские гейши. В последнее время появились проститутки, которые называют себя индивидуалками. Сейчас я так работаю. Принимаю клиентов 2-3 раза в неделю. Откройте сайты – они пестрят такими услугами. Девушки ищут клиентов через интернет. На свой страх и риск работают – без «крыши». Если что случится – клиент окажется психом или не захочет платить, девушка сама должна будет «разрулить» проблему. Но у них есть и преимущество – им не надо ни с кем делиться своими доходами. Моя квартира находится на сигнализации. И пока со мной ничего плохого не происходило – я имею нескольких постоянных клиентов. А еще занимаюсь виртом* за деньги – это тоже при умном раскладе приносит неплохой доход. 10 минут – 300 рублей. В день можно заколотить тысяч 7, даже не напрягаясь, ну, это если наработать определенную базу клиентов. В нашей стране проституция – это вообще не коммерция, а способ выживания.

Нелли старается держать марку, улыбаться, отрывать глаза от земли, казаться невозмутимой и сильной. Но потом срывается на грустную ноту.

«Из этого бизнеса невозможно уйти – ты почему-то все время оказываешься должна кому-то. Начинаются угрозы, звонки, шантаж: «Все расскажем родителям». Поэтому проще приходить сюда, не имея никого. Когда ты неуязвим. Но парадокс в том, что ты приходишь сюда, как раз потому что… не поступила, не нашла работы, кормишь больную мать или же у тебя двое детей, а ты одна… Я пришла из-за ребенка. Поверьте, в бордель идут не от хорошей жизни!»

Нелли утверждает, что в нашей стране проститутки беззащитны перед законом вообще. Им приходится постоянно отдавать дань полицейским.

«Проститутки беззащитны перед любым насилием. Если против такой девушки совершено правонарушение или вообще уголовное преступление, то ей скажут: «Сама виновата. Мы тебе не поможем! Ты знала, куда шла». Не раз слышала и знаю, что девочек могут просто вызвать в сауну. А потом показать корочки кого угодно из власти. И заставить девчонок отрабатывать. Их могут насиловать, избивать, и запугивать. А потом сутенеру сказать, чтобы они приехали и отдали за каждую из них еще денег, чтобы их выпустили и не оформили по статье 6.11 «Занятие проституцией». Тем, кто сейчас думает идти в проституцию или нет – хочется сказать, что не надо сюда идти – ну, не надо. Тогда я не смогла найти другого выхода. Но, вероятно, он был. Проституция – это последнее пристанище. И пока это явление существует здесь, в этой реальности, где всегда есть опасность, исходящая от сутенеров, полиции, прочих властных структур, пока нет законов, защищающих, на мой взгляд, такую же обычную и нужную работу, как многие другие, не стоит сюда идти…»

Когда интервью закончилось, Нелли оставила меня в замешательстве. От ее