Блеф - Девни Перри

что не сказал бы ей, что провел ночь с женщиной. Но моего молчания было достаточно, потому что моя дочь не была глупой.

Лицо Саванны сморщилось, и она вытерла то место, куда я поцеловал ее в лоб.

— Фу.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я, более чем готовый сменить тему. — Твоя мама знает, где ты?

— Конечно, нет. — Она отправила в рот ложку хлопьев.

— Саванна.

— Что? — Пока она говорила, молоко стекало у нее по подбородку.

Я оторвал от рулона бумажное полотенце и протянул ей, чтобы она могла вытереть лицо. Затем я подошел к шкафу и достал кофейную кружку. Пока мой кофе готовился, я краем глаза наблюдал за Саванной.

Ее светлые волосы были собраны в конский хвост. Этой осенью, после инцидента на ферме, она подстригла их, и когда распускала их, концы образовывали прямую линию между лопатками. Обычно волосы были прямыми и гладкими, но сегодня они были растрепаны после сна.

Ее фиалково-голубые глаза были затуманены, как будто она только что проснулась.

В какой-то момент прошлой ночью она решила переночевать здесь. А меня не было. Блять.

Просто еще одна причина, по которой вся эта история с Эверли должна была закончиться сейчас. Я должен был быть дома, когда она прокралась ко мне.

— Что произошло прошлой ночью? — спросил я.

— Ничего. — Она съела еще ложку хлопьев, чтобы избежать прямого ответа.

Я взял свою кружку, отхлебнул дымящийся кофе и прислонился к стойке. Если мне придется ждать, пока она закончит есть, так тому и быть.

Моя дочь многое унаследовала от меня. Овал лица. Прямой нос. Упрямство.

У нее были мои синие глаза, хотя у нее они были ярче, чем у меня. В центре ее радужки был фиолетовый оттенок, какого я никогда не видел. Она была самым прекрасным созданием в моей жизни. Ни одно произведение искусства, которое я когда-либо рисовал, не могло сравниться с нежной красотой моей дочери.

Она была бы еще красивее, если бы на ее лице не застыла печаль. Все, чего я хотел, — это чтобы она была по-настоящему счастлива. Я хотел, чтобы в ее жизни было больше хороших дней, чем плохих. Но для этого мне нужно забрать ее от матери.

Если бы мы жили в другом штате, эта задача была бы намного проще. Саванна была бы достаточно взрослой, чтобы просто самой принять это решение. Но в Монтане у детей не было выбора, когда им исполнялось тринадцать или четырнадцать. Ее судьба — моя судьба — была в руках судьи.

Саванна продолжала есть хлопья, но если она думала, что уйдет отсюда без объяснений, то ошибалась. Доев, она поднесла тарелку к губам и сделала большой глоток молока. Затем она положила ее в посудомоечную машину вместе с ложкой и, улыбнувшись мне, попыталась убежать.

— Не так быстро.

Она молчала, ее плечи опустились.

— Что случилось прошлой ночью?

— Ничего, — пробормотала она. — Я не могла уснуть.

— Значит, ты приехала сюда на байке посреди ночи по снегу и пробралась внутрь потому что не могла уснуть?

— Ну да.

— Не верю.

Она обернулась и закатила глаза.

— Мама и Джулиан вели себя шумно.

Я поморщился и украдкой посмотрел на нее.

— Фу.

— Именно.

— Мне не нравится, что ты катаешься по городу на своем мотоцикле по снегу. Дороги скользкие. — Особенно ночью, когда все, что растаяло за день, снова замерзает.

— Я осторожна.

— Тебе нужна машина.

— Мне нравится мой мотоцикл.

Я нахмурился и сделал еще глоток кофе. Этот мотоцикл был отчасти моей виной. Всякий раз, когда ей требовались деньги, я протягивал ей пачку наличных. Я упустил достаточно времени, чтобы побыть с дочерью. Поскольку я не мог ходить с ней по магазинам на людях, мне казалось разумным убедиться, что она сможет купить все, что захочет. Откуда, черт возьми, я мог знать, что она накопит столько денег и купит гребаный байк?

Я предлагал ей вместо этого дать денег на машину, но она всегда отказывалась. Что-то в этом мотоцикле было ей дорого. Что именно, я понятия не имел.

— Любая машина, которую ты захочешь — твоя.

Она покачала головой.

— Спортивный автомобиль. Грузовик. Жук. Минивэн. Выбирай любую.

Саванна опустила взгляд в пол.

— Нет, спасибо.

— Почему ты не хочешь машину?

— Мне нравится мой байк.

— Тебе нравится кататься на нем в сильный мороз?

Она пожала плечами.

— Я не возражаю. У меня есть куртка.

— Ладно. — Не было смысла спорить, если она была непреклонна. Может быть, если бы она жила здесь, она бы с большей готовностью выбрала транспортное средство с настоящей крышей и приемлемым уровнем безопасности. Может быть, она объяснила бы, почему ей нравится этот мотоцикл.

Возможно, если бы она жила здесь, я бы по-настоящему узнал свою дочь.

С годами мы постепенно сблизились. Из-за слишком коротких визитов и, в последнее время, неожиданных ночевок я узнавал о ней все больше и больше. Но я не знал Саванну.

Я не заслужил ее доверия.

Этот факт разбивал мне сердце.

— И куда, по их мнению, ты отправилась? — спросил я. Их — это Эйприл и Джулиан.

— Я оставила записку, что пошла домой к Кэнди.

— Кто такая Кэнди?

— Моя подруга.

Я прищурился.

— Я никогда раньше не слышал о Кэнди. — Но, опять же, я не знал, с кем она общается.

— Потому что Кэнди не существует. Я ее выдумала. — Дьявольская улыбка, появившаяся на лице Саванны, заставила мое сердце сжаться. В том возрасте у меня была такая же улыбка. И из-за нее у меня было много неприятностей.

— Саванна, — упрекнул я.

— Что? Не то чтобы мама общалась с другими мамами.

— Но что, если она это сделает?

— Тогда я дам ей фальшивый номер или что-нибудь в этом роде. Не знаю. Это не имеет значения, потому что мама не станет проверять. Ей все равно.

Да, Эйприл действительно было все равно. На самом деле ей никогда не было до этого дела.

Эйприл любила только Эйприл. Главной заботой Эйприл была сама Эйприл. Кроме того, она заботилась о том, чтобы тратить деньги Джулиана и удовлетворять его фетиши во время секса. По крайней мере, такие слухи ходили по городу. Эйприл слишком часто намекала своим друзьям, что Джулиан любит грубость.

Некоторые люди в городе, такие как Дюк, восприняли эти слухи как оскорбление. Дюк как-то намекнул мне, что, по его мнению, Джулиан избивал Эйприл до полусмерти. Он никогда бы не признался в этом публично, не имея доказательств. Он был одним из немногих в Каламити, кто не слишком уважал фамилию Тош.

Я думаю, Джулиан