Плавучие крепости - Владимир Кофман

Киль и днищевые секции линкора «Н» на стапеле верфи «Блапунд Фосс» в Гамбурге, лето 1939 г.

С началом Второй мировой войны постройку корабля прекратили, однако разработка чертежей его усовершенствованных вариантов продолжалась вплоть до 1944 г.

Разработан в 1944 г., строительство не начиналось.

Водоизмещение стандартное 131000 т, полное 141500 т.

Длина по ватерлинии 345 м, ширина 51,5 м, осадка 13,5 м.

Мощность комбинированной паротурбинно-дизельной установки 280000 л.с., скорость 30 уз.

Броня: пояс до 380 мм, палубы 60+140+130 мм, противоторпедная переборка 45 мм.

Вооружение: 8 508-мм и 12 150-мм орудий, по 16 105-мм и 37-мм зенитных пушек, 40 20-мм автоматов, 6 ТА, 6 гидросамолетов.

Последовавшие за окончанием Первой мировой войны «кораблестроительные каникулы» не оставили без работы специалистов по броне и крупнокалиберной морской артиллерии: заочное соревнование продолжалось в лабораториях и на чертежных досках, а при первой же возможности достижения воплощались в металл.

Боевой опыт и успехи в области управления огнем говорили о том, что в будущем дистанция морского боя увеличится до 10–12 миль, а возможно, и больше.

На подобных расстояниях наиболее уязвимой становилась горизонтальная защита, поскольку пробиваемость палубной брони непрерывно растет с увеличением дистанции. Одновременно набирала силу авиация, главным оружием которой в 20—30-е годы считались бомбы. Таким образом, оба новых противника — самолет и падающий под большим углом тяжелый снаряд — настоятельно требовали одного и того же: усиления защиты палуб.

Здесь перед кораблестроителями вставали очень существенные, почти неразрешимые проблемы. Ширина корабля в несколько раз превышала высоту броневого пояса, поэтому палуба даже весьма умеренной толщины, около 100 мм, в пределах цитадели линкора водоизмещением в 30 тыс. т весила 2500–3000 т! Попутно выяснилось, что эффективность однослойной защиты выше, чем многослойной той же общей толщины. Поэтому решили отказаться от многочисленных тонких броневых палуб в пользу единственной толстой. Затем принялись за бортовую броню. Увеличившаяся дальность боя делала очень выгодным наклонный пояс, верхняя кромка которого отклонялась наружу. Такая схема, впервые примененная на линейном крейсере «Худ», давала на малых и средних расстояниях лишь небольшое преимущество, увеличивая эффективность защиты на 5—10 %, однако на предельных дистанциях сопротивление наклонных плит оказывалось в 1,3–1,5 раза больше, чем вертикальных.

Другим интересным решением явилось внутреннее размещение бортовой брони. Пояс (как правило, наклонный) располагался на некотором расстоянии от борта, выполненного из броневой стали толщиной 30–70 мм. Такой «сэндвич» не был возвратом к прежней многослойной броне, поскольку предназначали для совершенно другой цели. Внешняя обшивка должна была «обезглавить» снаряды, снабженные бронебойными наконечниками. Тем самым достигалось уменьшение пробивающей способности на 15–20 %, тогда как сам первый слой составлял 10–15 % от общей толщины бортовой защиты — хоть и небольшая, но все-таки экономия. Кроме того, если обшивка и основная броня находились на небольшом расстоянии друг от друга, то внешний слой препятствовал развороту снаряда к прямому углу, как бы фиксируя его заднюю часть.

Эти «маленькие хитрости» (наклон пояса и разнесенная броня) использовались в большинстве проектов последних линкоров. Так, наклонные плиты имели следующие типы (в скобках — угол наклона в градусах): английский «Нельсон» (22), французские «Дюнкерк» (14), «Ришелье» (15), американские «Вашингтон» (17), «Саут Дакота» и «Айова» (по 19), итальянские «Литторио» (12), японские «Ямато» (20). Немецкие кораблестроители показали себя явными консерваторами: на «Шарнхорсте» и «Бисмарке» они установили обычный наружный пояс без наклона, повторивший форму борта. К такому же решению пришли в своих последних линкорах англичане. Подобное ретроградство имело свой резон. Не говоря уже о чисто конструкторских и производственных проблемах, новомодные схемы с внутренней броней оставляли незащищенным обшивку, подверженную действию мелких снарядов и даже осколков. В результате защита не пропускала снаряды в машины и погреба, но позволяла кораблю набрать немало воды во внешние отсеки. Это отрицательно сказывалось на его остойчивости и ходовых качествах и требовало ремонта в доке после каждого боевого столкновения.

Не меньшие разногласия наблюдались и в вопросах горизонтального бронирования. Хотя во всех странах единодушно приняли схему с толстой главной броневой палубой, но ее высота над ватерлинией заметно различалась. Высокое расположение (в верхней кромке броневого пояса, заметно «подросшего» в высоту со времен первых дредноутов) обеспечивало большой запас плавучести, но тяжеленный высоко расположенный груз снижал остойчивость. Конструкторам подчас приходилось пытаться совместить несовместимое. К толстой главной палубе Германии добавляли тонкую верхнюю, полагая, что она заставит сработать взрыватель снаряда или бомбы, вызвав разрыв до низко расположенной основной преграды. Напротив, французы помещали вторую палубу под главной. В этом случае она служила для отражения осколков и кусков брони, образующихся при пробитии солидных плит главной броневой палубы. Японцы на «Ямато» оставили только одну горизонтальную палубу, зато максимальной толщины, а американцы постепенно «сползли» к системе трех палуб — верхней «взводящей», главной и нижней противоосколочной. Традиционные для старых линкоров скосы оставили только немцы, придав им весьма солидную толщину (свыше 100 мм) при пологом угле наклона, что в сумме с поясом обеспечивало машинным и котельным отсекам на малых дистанциях защиту, эквивалентную 700 мм вертикальной брони. Этим объяснялась поразительная живучесть «Бисмарка» и «Шарнхорста», которых пришлось добивать торпедами, хотя оба линкора быстро потеряли боеспособность. В общем, среди многочисленных систем защиты трудно выбрать оптимальную, поскольку все они являлись результатами компромиссов. Попытки создать «полностью защищенный» линкор приводили к появлению[13] монстров водоизмещением в 100 тыс. т и более, которые при этом оставались достаточно уязвимыми как для бомб, так и для снарядов!

Конечно, оставался еще один резерв — улучшение качества самого материала брони. Еще в начале 30-х годов немцам удалось создать новый вариант крупповской брони, называвшийся — «новая крупповская» или «Вотан». Ее сопротивляемость повысилась примерно на четверть. Прослышавшим о разработке англичанам и американцам пришлось немного поволноваться, пока образцы новой брони через Швецию не попали в их руки. В Британии, добившейся значительных успехов в броневом деле, с удовольствием констатировали, что собственные плиты ничуть не уступают немецким. Американцы тщательно изучили «мягкий» (нецементированный) «Вотан» и создали на его базе собственную однородную броню, превосходившую по характеристикам германскую. Свои, достаточно удачные, варианты разработали французы и итальянцы. Хуже пришлось Японии. отношение Британии к которой постепенно менялось от дружественного до настороженного. Будучи «отсеченными» от современных технологий, японцы считали поставленные им фирмой «Виккерс» еще в 1917 году партии брони последним словом техники, и через некоторое время сумели воспроизвести их качества. Но за это время англичане продвинулись вперед, а японцам пришлось ставить устаревшие плиты на свои самые современные линкоры типа «Ямато».