Темные отражения. Немеркнущий - Александра Бракен

– Мы… ждем кого-то еще? – осторожно, как можно более спокойным голосом, спросила я.

Албан понял мой вопрос.

– Это просто неформальный разговор, Руби. Уровень секретности этой операции означает, что мы не можем провести разбор полетов перед всей организацией. Ты не должна стесняться и можешь говорить откровенно.

Я прижала руки к коленям, пытаясь унять дрожь.

– Во время полета агент Мидоус, – начала я таким громким голосом, что даже самой стало некомфортно, – прошелся с нами по основным пунктам задания, рассказав о цели и о том, что известно об структуре этого конкретного бункера. Он также напомнил нам о запасных планах, которые мы обсудили до отъезда.

Широкий рот Албана явно не был приспособлен скрывать чувства хозяина. Один уголок дернулся:

– А какой-нибудь из этих запасных планов предполагал, что вы с Вайдой покинете бункер?

– Нет, сэр, – ответила я. – Агент Мидоус приказал нам занять позицию на лестничной клетке и прикрывать их оттуда.

Албан положил локти на стол и подпер подбородок пальцами:

– Не могла бы ты объяснить, почему вы ушли?

Я не смотрела на Роба, но знала, что он не сводит с меня глаз. Все взгляды были нацелены на меня, и от их тяжести у меня сложилось впечатление, что «Мидоус» уже ответил на этот вопрос сам.

«Если из-за меня у Роба будут неприятности, – подумала я, – будут ли неприятности у меня самой?» Его вспыльчивость была всем известна. Я знала, что, когда решила выбраться с Вайдой наружу, Роб точно разозлится. Какова же будет его реакция, если я сдам его и расскажу остальным, что случилось на лестнице? Я не могла позволить им увидеть, что меня мучают подозрения, не могла задать вопросов, которые хотела задать. «Почему ты не предупредил нас?» Тогда мой коммуникатор еще работал, и я бы услышала.

– На лестничной клетке стало… опасно. Я дала Вайде команду уходить, так мы могли бы контролировать ситуацию снаружи.

– И ты не сообщила мне об этом, потому что… – спросил Роб, почти выдавая себя гневом.

– Мой коммуникатор сломался, – ответила я, – вы же это видели, когда мы перегруппировались.

Он крякнул.

– Хорошо, – помолчав, проговорил Албан. – На лестничной клетке было небезопасно? Как так?

«Там взорвалась граната. Роб взорвал гранату», – шесть слов. Идеальный способ заставить Роба испытать все унижение выговором, который он заслужил. Албан бы мне поверил. Он никогда, ни разу, не сомневался в моем слове – даже защищал меня перед своими советниками, когда мне случалось вытащить нежелательные новости из очередного неудачника. Шесть слов, чтобы сказать ему правду: Роб запорол порученную ему операцию, по глупости или умышленно, а мы с Вайдой были на волоске от того, чтобы погибнуть.

И вдруг я прозрела – сама не поняла, как родилась во мне эта уверенность, но это было настолько же очевидно, как гремящая в ушах кровь. Если поймаю его сейчас и макну в собственную лужу, в следующий раз он возьмет меня на мушку и не промахнется.

– Она была… плохо построена и рухнула, – объяснила я. – Не выдержала нашего веса. Жуткая конструкция.

– Хорошо, – протянул Албан. – Агент Стюарт сообщил, что на самом деле его нашли вы с Вайдой. Как это случилось?

– Она и та, вторая, полностью проигнорировали мой приказ вернуться в бункер, вот как! – заявил Роб. – Я точно знаю: вторая его слышала. Знаю: это ты отказалась возвращаться назад.

Все четверо мужчин повернулись ко мне. Поле моего зрения сузилось – по краям снова проступила чернота. Я прижала руку к горлу, оттягивая тугой воротник – у меня сковало горло, и я пыталась набрать в грудь воздуха, прорваться сквозь спазм.

Я хотела Лиама. Все, чего я хотела, это Лиама, прямо здесь, рядом, чтобы вдохнуть запах его кожи, дыма, сладкой травы.

– Руби, – сказал Албан голосом столь же спокойным, глубоким и терпеливым, как море, – не могла бы ты ответить на мой вопрос?

Я хотела, чтобы все это закончилось. Хотела вернуться в спальню, залезть в койку под покров холодной тьмы и провалиться в ничто.

– Он прав. Я велела Вайде игнорировать приказы. Когда мы вылезли наружу, то увидели нацгвардейцев. Они выводили заключенных из тайного выхода, о котором не было известно. Я не спросила разрешения продолжать. Хотя знаю, что должна была.

– Потому что прекрасно знаешь: единственное, что ты должна делать – это выполнять приказы своего командира! – рявкнул Роб. – Мы не потеряли бы столько людей, останься вы там и прикрывая наше отступление?

Телевизоры позади Албана были выключены, но клянусь, я слышала их шипящее дыхание тем отчетливей, чем дольше мужчина молчал. Не отрывая от меня взгляда, он прижал ладонь к макушке.

И тут полился голос Коула с южными, подобно сладкому чаю, нотками:

– Ну и слава богу, что ты ослушалась; иначе я был бы уже на полпути в пекло.

Стало ясно, что я недооценивала вес Коула в организации. Нет, вес – не то слово. Скорее уж, власть, основанную по большей части на обаянии, поддержанном смертоносной эффективностью. Брови Албана поползли вверх, но он только кивнул, позволяя Коулу продолжать.

– Давайте хотя бы здесь называть белое белым, вот что я хочу сказать, – предложил Коул, откинувшись, усаживаясь поудобнее. – Именно Руби меня вытащила. И ее еще и отчитывают?

– Она не подчинилась моим прямым приказам!

Коул скучающе отмахнулся от Роба небрежным движением руки:

– Господи, посмотрите на эту бедную девочку! По моей милости из нее выбивают дерьмо. Если вы полагаете, что я буду помалкивать и позволю ей взять на себя вину за задание, которое, между прочим, завершилось успехом, ошибаетесь.

Окружающие молчали, и я уже открыто посмотрела на самодовольное лицо Коула, потом – на убийственное Роба. Небольшое пространство между ними наполнилось не просто недоверием и раздражением – тут была многолетняя история, насыщенная ненавистью, причин которой я не понимала.

Напряжение, омрачавшее лицо Албана, стерлось, словно бы смытое дождем. Наконец, мужчина тоже улыбнулся.

– Здесь я склонен согласиться с агентом Стюартом. Руби, спасибо, что быстро приняла решение на ходу. – Албан переложил несколько бумаг на столе. – Мидоус, я изучу ваш полный отчет сегодня же вечером. А сейчас вы свободны.

Когда старший агент встал, вскочила и я, устремляясь к двери, чтобы как можно быстрее убежать. Но голос Албана поймал меня:

– И еще одно, Руби, если ты не возражаешь. Хочу обсудить кое-что с тобой и Коулом.

«Отпустите меня, отпустите меня, отпустите меня…»

Роб явно пребывал в бешенстве, но у него не оставалось выбора. Дверь за ним хлопнула так, что загремели старые стеклянные бутылки из-под кока-колы, выстроившиеся на полке над притолокой.