Год Людоеда: Детская тема - Петр Кожевников

— У меня, между прочим, есть и другие проблемные ребятишки. Так что контингент я вам обеспечу. Дело за спонсорством, — Соня смежила веки, словно о чём-то вспоминая, резко раскрыла их, расширила глаза и ласково оглядела гостей. — Вы уж извините меня, ребятки, за грустные разговоры — просто на душе наболело. Я сегодня так вымоталась, да и пьяненькая немножко, поэтому позволю себе прочитать вам стихотворение одного юноши, а вот кому оно посвящено — ни за что не скажу! Слушайте!

Чтобы завершить эту тему, скажу вам, ребята, что мне сегодня уже был один довольно неожиданный и даже странный звонок. Мужской голос… — Морошкина отхлебнула остывший чай, давая всем возможность немного пофантазировать.

— Начало многообещающее! — Подопечная призывно оглядела компанию и жертвенно всплеснула своими изящными руками, в изгибах и изломах которых чувствовалось, что хозяйка сама является их давнишней поклонницей. — Я тебе, Сонька, сколько раз говорила, что мы ещё отнюдь не старые. Так что мужской голос тебе сказал?

— Он представился, то есть этот вполне солидный голос представил своего обладателя неким Львом, старым знакомым Киры Лопухиной. Лев сказал, что Кира рассказывала ему много хорошего о нашем классе и традиционных ежегодных встречах. Даже звала как-то с собой, но тогда это у него, к сожалению, не получилось, — Соня невольно посмотрела на фотографию одноклассницы, висевшую в траурной рамке на стене над диваном. — Лев объяснил мне, что совсем недавно вернулся в Петербург и очень интересуется нашим классом, потому что видит в нём некоторую связь с Кирой. Кстати, Лев мне сообщил, что Стаська сейчас вместе с Жуковым за границей. Что и почему, я не стала уточнять. Девочка вроде бы выиграла какой-то гуманитарный грант на учёбу в тамошнем заведении. А я так думаю, что родители просто заплатили за Стаську, а сами решили тоже какое-то время пожить за границей. Ну, если есть такая возможность, чего не пожить, правда? Кстати, я Льва даже пригласила на нашу встречу, хотя потом подумала, что, наверное, зря — мы же о нём ничего не знаем. Впрочем, мои опасения оказались напрасными, поскольку он тотчас сказал, что вряд ли сумеет попасть ко мне сегодня, хотя и очень будет стараться. Да, он уточнил, как поздно можно заявиться в гости. Я попросила не беспокоить меня после часа ночи.

— Сонь, а я даже до полуночи у тебя не смогу задержаться, — жалобно протянула Зина и смерила взглядом мужчин. — Данилыч обещал сегодня домой пораньше вернуться. А я ещё раньше дала себе слово привести кухню в порядок и ужин приготовить. Пока наша Вероничка в Финляндии, хлопот по дому, конечно, меньше, но они всё равно есть. Ты же сама знаешь! Ну а вы-то, кавалеры, останьтесь — вдруг этот Лев действительно какой-нибудь озабоченный и нашей Морошки домогается из самых низменных побуждений?

— Соня, мне не составит никакого труда у тебя подежурить до ноля часов. Меня нынче, правда, просили выйти на дежурство для усиления, но это где-то к часу, причём рядом с тобой, так что я вполне успею. Ну а позже-то какой нормальный человек, тем более совершенно незнакомый, способен заявиться в гости? — Весовой перевёл взгляд на Подопечную, чтобы убедиться в серьёзности её обращения. — Если этот царь зверей взаправду знал Киру, так мы его на сей предмет хорошенько проэкзаменуем. Как говорится, один ум хорошо, а два лучше! Ну а в том случае, ежели этот мужик с тараканами, то со мной ты можешь его не бояться.

— Ой, правда! Вес, ты же у нас боксёр! — Зина сжала пальцы в кулаки и потрясла ими над головой. — Правда, говорят, сейчас все бандиты такие приёмы знают, которыми раньше даже кэгэбэшники не владели.

— Да я и в борьбе тоже кое-что разумею, и с оружием за двадцать пять лет службы приходилось не раз обращаться. А что касается бокса, то в его силе тоже не надо сомневаться. Я же, веришь, Игорёк, у самого Юрия Лупцова в строю стоял, — Стас вдруг выбрал своим поверенным Кумирова, очевидно, как второго мужчину в их компании, и уставился на него широко раскрытыми, требующими поддержки глазами. — А это, знаешь, высший уровень!

— Прости, Стас, но для меня спортивные звёзды, особенно драчуны, — пустой звук, — Кумиров ответил Весовому понимающим, но безучастным взглядом. — Ну, то есть я, может быть, когда-то и слышал такую фамилию, но она так смешалась с другими, что давно уже неразличима.

— Спасибо тебе, Стасик, но я, думаю, отобьюсь: нас в школе милиции тоже кое-чему учили, — Соня вдруг несколько мечтательно посмотрела в направлении окна и даже указала туда пальцем. Там, на подоконнике, на фоне ночного города, мерцающего разномастными огоньками, в белой фарфоровой вазе, расписанной неожиданно лиричными репейниками и с детства знакомой одноклассникам, высился букет кремовых роз. — Принёс молодой индус: работает в фирме по доставке цветов. Дал мне конверт. В нём написано: «Друг вашего класса». Думаю, от него.

— Ну, это уже куда серьёзнее! — Зина развела руками и окинула всех игриво-беспомощным взглядом. — Мы здесь действительно ничем не поможем. Мне такой роскоши отродясь не дарили. Да их там не меньше двух десятков! Морошка, это твой шанс!

Первое сообщение о появлении Людоеда Питерского появилось в исключительно популярной телевизионной программе «Детская тема». В тот тёплый майский вечер пятиминутный сюжет под названием «Легко ли съесть ребёнка?» шокировал даже самых привычных к видеоужасам зрителей. Автор и ведущая Лолита Руссо поделилась в нём первыми следственными догадками о привлёкшем журналистку событии. Лолита уже не в первый раз обращалась к теме насилия над несовершеннолетними. Многим запомнилась шумиха в городских СМИ после материала Лолиты о воровстве и подмене детей в родильных домах.

Жертва людоеда, семилетняя Афродита Рыночная, была воспитанницей областного детского психоневрологического интерната, заведения, которое специалисты называют аббревиатурой — ПНИ. Девочка была найдёнышем, а обнаружили её года три назад, вернее, буквально откопали спящей и вряд ли рассчитывавшей на пробуждение на периферии Козьего рынка — в зловонном хаосе прелых тряпок и газет.

Найдёнышу, по заключению врачей, было года четыре. Девочка могла произнести несколько малопонятных слов, не ведала своего имени, а уж сообщить о своих родителях или месте обитания и вовсе ничего не умела.

Среди мелких и средних физических изъянов в виде всевозможных шрамов и кожных недугов у беспризорницы имелось одно, по мнению врачей, приобретённое уродство — у неё отсутствовала левая кисть.

Афродиту отправили в больницу, а позже — в психоневрологический интернат. Здесь её и нарекли по признаку увечья — Афродитой, а по месту обнаружения — Рыночной.

За три года пребывания в интернате Афродита освоила речь, но сохранила косноязычие и заикание. Основным указанием на её умственную ограниченность стало то, что девочка почти не расширяла свой лексикон, выраженный самыми необходимыми словами: «Пит!» (вместо «Пить!»), «Ить!» (вместо «Есть!»), «Писа!» (вместо «Писать!»).