Личное дело студентки - Виктория Селезнева

- Я не собираюсь ложиться, - произносит он, упирая ладони в стену над моей головой.

- Совсем? – задаю я глупый вопрос, понимая, что мозг уже отключился.

- Как пойдет, - усмехается Матвей, наклоняясь ко мне.

Его губы не нежничают с моими, атакуя сразу в неконтролируемом поцелуе. Руки мужчиныперемещаются со стены ко мне на ягодицы, сминая их и задирая и так короткие шорты. Тело Матвея, словно каменная глыба, давит на меня так, что становится нечем дышать. Поэтому я отрываюсь от его губ, чтобы глотнуть хоть немного воздуха, но настойчивая рука хватает меня за затылок, не давая отстраниться.

В какой-то момент мужчина приподнимает меня, заставляя обхватить его торс ногами, и уверенно несет вглубь квартиры.

- Налево, - только и успеваю сориентировать я его, а затем снова проваливаюсь в мир возбуждения.

Мы практически падаем на мою кровать, но не прекращаем целоваться. Требовательные руки Матвея стаскивают с меня сначала шорты, а затем и майку.

Из горла вырывается стон, когда руки мужчины добираются до оголенной груди. Мои же пальцы уверенно пытаются стащить футболку преподавателя, одновременно трогая накаченное тело.

Матвей как-то незаметно оказывается между моих ног, и я прижимаюсь к нему еще крепче, желая поскорее почувствовать его внутри.

Мы ничего не говорим, просто бешено целуемся, ласкаем друг друга и избавляемся от одежды. В какой-то момент я осознаю, что на нас больше нет ни кусочка ткани, и, проведя рукой вниз, ощущаю все желание мужчины.

Матвей отстраняется буквально на мгновение, не забывая о защите, а затем вновь оказывается между моих ног, но уже не целует меня, а смотрит мне в глаза.

- Знала бы ты, как я тебя хочу, - глухо шепчет он, и на этих словах входит в меня. Я охаю, не в силах что-то сейчас ответить, и снова открываю глаза, когда мужчина начинает неторопливые движения. Видно, что он себя сдерживает, не дает вырваться на свободу той мощи, которая просто порвет меня на части.

- Я чувствую, - сквозь стон пытаюсь улыбнуться я, и тут же выгибаюсь от следующего мощного толчка.

В итоге, у Матвея слетает стоп-кран, а я, под влиянием эмоций, чувств и физического удовольствия смешанного с небольшой болью, запускаю пальцы в волосы мужчины, а затем с криком выгибаюсь ему навстречу на пике наслаждения. Спустя некоторое время я понимаю, что Матвей делает финальный толчок и, тяжело дыша, упирается лбом мне в шею.

Сердце колотится так, словно я только что с занятий по кроссфиту. Наслаждение все еще растекается по животу и между ног, не давая начать мыслить здраво.

Покровский поднимает голову и улыбается.

- Ты как?

- Спрашиваешь? – ухмыляюсь я, проводя пальцем по щеке Матвея.

Он как кот трется об мою руку, затем приподнимается на локтях и встает с кровати.

- Ты уедешь? – вопрос вылетает быстрее, чем я осознаю, насколько жалко он звучит.

Матвей оборачивается и кивает.

- Но не сейчас, - добавляет он, заметив мое скуксившееся лицо. – Часа в четыре утра, надо будет успеть до семи подготовить все бумаги.

- Спать будем? – улыбнувшись, спрашиваю я.

- Как пойдет, - повторяясь, хмыкает мужчина и скрывается за дверью.

Я же откидываюсь обратно в кровати и глупо улыбаюсь в потолок. Ой, дура…

Когда Матвей возвращается, я, следуя его примеру, ухожу в душ. Уже там, стоя под струями воды, я начинаю осознавать произошедшее. Не то чтобы для меня все это стало неожиданностью, просто одно дело предполагать, что будет, если не остановить наш флирт, а другое – когда это все в самом деле происходит.

С другой стороны я не паникер, да и Матвей – взрослый мужчина, должен понимать всю степень ответственности от снятия трусов со своей студентки.

Когда я возвращаюсь в комнату, застаю лежащего на моей кровати голого мужчину, прикрывающего лишь стратегическое место одеялом. Похоже, кто-то не собирается ограничиваться одним разом.

Я забираюсь сверху на Матвея, чувствуя, как он возбуждается вновь.

- Это полотенце явно лишнее, - суровым голосом произносит он, развязывая на мне махровый кокон.

- Как скажешь, - отвечаю я, облизывая губы.

Раунд второй.

Будильник ворвался в мой крепкий сон, как самый страшный кошмар.

- Мне нужно ехать, - раздался шепот над ухом.

- Ммм, - промычала я что-то несвязное, забираясь верхом на Матвея и устраиваясь поудобнее.

- Кристина, - поглаживая меня по бедру, снова призвал к моей совести преподаватель, - если я сейчас никуда не поеду, то не успею подготовить документы и не заработаю кучу денег.

- Одной кучей больше, одной меньше, - пробормотала я, не желая отпускать мужчину. Да, я эгоистка.

- У меня их не так много, как ты думаешь, - хмыкнул Матвей, скатывая меня с себя на кровать.

Уснули мы где-то только около часа ночи, а будильник Покровский ставил на четыре утра. Три часа сна, для меня это самый страшный кошмар.

Зазвенела бляшка ремня, и я приоткрыла один глаз, чтобы полюбоваться прекрасным зрелищем одевания профессора. Раздевание мне нравится больше, но что поделаешь.

- Закрой за мной, - поцеловав меня, произнес Матвей.

Я кивнула, и как зомби последовала за мужчиной в прихожей. Там уже, забравшись на него как обезьянка, я снова застопорила его уход. Но Матвей оказался очень ответственным и, несмотря на стояк, который я явно ощутила, все же покинул меня.

Ну вот, сначала проснуться не могла, теперь уснуть.

Я еще час прокручивала в голове все, что произошло, и пришла к выводу, что нисколько не жалею.

До пятницы мы общались с Покровским всего пару раз и то по телефону. Он был весь в делах, обещая на выходных восполнить свой побег.

Думала ли я, что он меня избегает? Были мысли, признаюсь, но скорее всего он действительно по уши в делах. Впрочем, скоро все равно понятно все будет.

В четверг после обеда я привезла маму из больницы. Весь вечер ходила за ней хвостиком по квартире, не давая ничего делать и желая постоянно ее накормить. В итоге даже моя мама не выдержала такого настойчивого внимания и рявкнула на меня, чтобы я успокоилась.

С Покровским в пятницу мы встретились на парковке. Припарковав рядом автомобили и обменявшись взглядами, мы вышли из машин одновременно. Вокруг была куча студентов, и как бы мне не хотелось повиснуть, ну или хотя бы прижаться к мужчине, пришлось этого не делать.

- Доброе утро, Матвей Дмитриевич, - с улыбкой произнесла я.

- Доброе утро, Кристина, - сдержано ответил мне Матвей. – Как настроение?

- Отлично, - улыбнулась я, доставая с сиденья сумку и нагибаясь так, чтобы у мужчины не осталось сомнения, для кого это представление. – Выходные обещают быть хорошими.