Подружки - Патрик Санчес

Положив трубку с сознанием выполненного долга, Джина поплелась на кухню в надежде отыскать таблетку аспирина и принять обычную дозу антидепрессанта. Взяв апельсиновый сок, она вернулась в кровать и включила телевизор. Давно у нее не было такой бурной ночки. Джина вспомнила свое отражение в зеркале — обнаженная молодая женщина с покрасневшими от слез и выпивки глазами и торчащими во все стороны волосами. Хуже всего было печальное выражение лица. Джина чувствовала себя героиней «мыльной оперы», одного из тех душещипательных сериалов, где невинная девушка скатывается все ниже и ниже и становится проституткой, но однажды, когда ее тошнит в туалете, на нее снисходит просветление, и она отправляется в Индию спасать детей бедняков.

Джина убеждала себя, что слишком строго судит свои поступки. В сравнении с подавляющим большинством знакомых она просто святая: всех, с кем Джина переспала после окончания колледжа, можно пересчитать по пальцам. Она никогда не приводила парня сразу к себе домой, желая сначала найти с ним общий язык, почувствовать к нему расположение. Кроме того, Джина принципиально общалась только с красавчиками: в век СПИДа и еще бог знает чего она не собиралась рисковать здоровьем с первым встречным замухрышкой. Все изменилось после вчерашнего «несчастного случая с Гриффином». Что с ней произошло? Как могла она пасть так низко? Ей всего двадцать восемь, она не выглядит ни старой, ни потрепанной. Ближайшие десять лет Джина будет сторониться как чумы мужчин, подобных Гриффину. Возможно, даже ближайшие пятнадцать, если антивозрастной крем фирмы «Пондс» действительно творит чудеса.

Вернувшись домой из кафе «Уотс Багсль» на Восемнадцатой улице, Шерил настроилась со вкусом провести остаток воскресенья. Смакуя чашечку кофе, она расположилась рядом с телефоном. В руке ее был давешний выпуск «Сити пейпер». Шерил все же решила откликнуться на два объявления, отмеченных ею прошлой ночью, и сейчас собиралась с духом, чтобы поднять трубку и набрать номер. Она не обдумывала, что скажет, ибо слова не должны смахивать на заранее отрепетированный текст. Ей хотелось, чтобы слова прозвучали непринужденно и без напряжения — мужчинам незачем знать, что она волнуется.

Наконец Шерил подняла трубку и набрала 900. Прослушав обычные указания на автоответчике службы информации, она набрала код первого объявления. Магнитофонная запись, включившаяся без малейшей паузы, сбила Шерил с толку:

«Привет, меня зовут Тирел. Все говорят, что я очень симпатичный, но у меня масса других достоинств. Четыре дня в неделю я тренируюсь в „Голдс“, поэтому у меня исключительная мускулатура, не сочтите за хвастовство. У меня короткие черные волосы, карие глаза и кожа цвета шоколада „Милки уэй“. В жизни я более всего ценю хорошее вино, классные рестораны, навороченные тачки и красивых женщин. У меня есть собственный дом, автомобиль „БМВ-500“ и высокооплачиваемая работа. Ищу привлекательную женщину, умную и красивую, способную заботливо ухаживать за мужчиной…»

На этой фразе Шерил без колебаний нажала кнопку «стоп», решив, что наслушалась достаточно. Снисходительные интонации свидетельствовали о том, что этот мужчина самоуверенный сноб, к тому же с дурным вкусом: «кожа цвета „Милки уэй“» — это ж надо додуматься… Конечно, собственный дом и роскошный автомобиль добавляют привлекательности любому мужчине, но Шерил считала неуместным трубить об этом, не успев познакомиться. Эти факты мужской биографии должны выясняться как бы ненароком, не то покажется, что обладатель шикарных машин и вилл набивает себе цену.

Разобравшись с Тирелом, Шерил набрала код второго объявления.

«Привет! Спасибо, что откликнулись. Меня зовут Хэл, я живу в Александрии, пригороде Вашингтона. Я не умею рассказывать о себе, поэтому скажу коротко: мне тридцать два года, рост пять футов десять дюймов, вес сто шестьдесят пять фунтов, волосы светло-каштановые, глаза зеленые. Могу заверить, что я не полный невежда, хотя и не забываю дорогу в спортзал и поддерживаю себя в довольно хорошей форме. Я люблю делать практически все: ходить летом в походы, посещать кино и рестораны, загорать на пляже, кататься на мотоцикле, читать — словом, выбор широк. В Вашингтоне я хотел бы найти новых друзей и посмотреть, что из этого получится. Если вы назовете ваше имя и оставите номер телефона, я обязательно перезвоню, и мы вместе выпьем кофе или сходим куда-нибудь. Еще раз спасибо, что нашли время ответить на мое объявление».

Шерил очень понравился голос Хэла: этакий простой славный парень, ничего общего с напыщенным снобом Тирелом. Хэл говорил дружелюбно и, казалось, немного смущался. Шерил нажала кнопку, чтобы записать ответное сообщение.

«Привет, меня зовут Шерил…»

На этом ее фантазия иссякла. Решив начать сначала, Шерил снова нажала на кнопку:

«Привет, меня зовут Шерил…»

И все, больше ни единой мысли. Пауза затягивалась. Девушка нажала на «стоп».

— Спокойно, Шерил, не дергайся, — подбадривала она себя, нажимая на кнопку третий раз.

«Привет, меня зовут Шерил, и я решила отозваться на ваше объявление. Я, как и вы, не знаю, о чем сейчас следует говорить, поэтому тоже постараюсь изложить все коротко. Дайте-ка подумать… Мой рост примерно пять футов пять дюймов, вес сто десять фунтов, я афроамериканка, волосы черные, стрижка короткая, глаза карие… Боже, что же еще… Мне кажется, я привлекательна и со мной интересно. У меня нет особых пристрастий или хобби, мне нравится разнообразный досуг. Летом люблю бывать на воздухе, гулять с друзьями, частенько с удовольствием готовлю… И все такое. Ваше сообщение мне очень понравилось, и я решила ответить. Буду ждать вашего звонка».

И Шерил назвала свой телефонный номер. Перемотав пленку, она прослушала свое сообщение и убедилась, что все звучит нормально. Шедевром свое послание Шерил не назвала бы, но ничего лучшего в голову не приходило. Шерил прикоснулась пальцем к кнопке для отправки сообщения, не решаясь нажать ее. Она все еще не была уверена, что ей это нужно. Шерил долго держала палец на кнопке; потом, глубоко вздохнув, воровато нажала ее и сразу же отдернула руку. Она уже сомневалась, удачна ли затея со знакомством по объявлению, но было поздно что-либо менять.

Линда не спеша шла по Коннектикут-авеню на вечернюю службу в церковь Святой Маргариты. Вообще-то это был приход епископальной церкви, но местные церковные власти великодушно разрешили общине католиков-гомосексуалистов «Дигнити» каждое воскресенье служить в храме католическую мессу. Линда бывала здесь редко, предпочитая утреннюю службу в обычном католическом храме, расположенном недалеко от ее дома. Длинные вечерние службы «Дигнити» совпадали по времени с вечерним показом «Симпсонов». Гораздо проще выслушать сорокаминутную обедню и освободиться до следующего выходного. Правду сказать, по некоторым вопросам Линда расходилась во мнениях с католической церковью: в частности, не могла согласиться с осуждением гомосексуализма. Но в храме она всегда чувствовала себя спокойно и комфортно. Линда была католичкой и даже проучилась одиннадцать лет в католической школе, пока родители не развелись и мать с двумя дочерьми не переехала в Вашингтон. Здесь Линда поступила в высшую школу Тен-ли, где подружилась с Джиной.