Полночная жара - Саманта Байард

– Очень внимательно. А что скажете насчет «жучка»?

– Здесь, похоже, действует любитель. Найти подобную вещь не составляет труда для того, кому это действительно нужно. Может быть, два вопроса не взаимосвязаны. А может, у кого-то просто разыгралась паранойя.

– Дядя? Вы имеете ввиду моего шефа? Я не могу себе этого представить, это просто невероятно.

– Вы очень молоды и очень добры. И это хорошо. Но я подозреваю каждого, такова моя профессия, – вздохнул Эндрю и вытащил ключ из замка зажигания. – Сейчас мы войдем в дом, и я не уйду, пока не осмотрю его. Ведь мы не знаем, у кого были ваши ключи весь день и всю прошлую ночь.

– Но у меня горничная. Так что никто не мог войти незамеченным, – пояснила Бриджет.

– А что, вчера она весь день была на месте? – уточнил Эндрю.

Бриджет вздохнула.

– Нет, она учится в университете, специализируется на русской истории. И вчера у нее как раз были занятия.

– Так ее не было весь день. И поэтому мы ни в чем не можем быть уверены. А в доме есть какая-нибудь сигнализация?

Бриджет полегчало.

– Конечно, у нас есть сигнализация, как я могла об этом забыть! Чтобы проникнуть в дом, нужно знать секретный код, – пояснила она, но тут же спохватилась: – Вот черт!

– Что такое? Что вы еще вспомнили? – взволнованно спросил Эндрю.

– И почему именно я привязана к этому дому? Сестра может жить в Лондоне, там, где ей вздумается. Брат предоставлен самому себе в своем колледже. А меня родители просто цепями приковали к этому чертову замку еще до того, как я распаковала здесь вещи! – воскликнула Бриджет. – Если они узнают, что я наделала…

Эндрю взял у нее из рук ключницу, внимательно осмотрел, вынув связку ключей, потом вывернул кожаный футляр наизнанку. На внутренней сторонке был аккуратно выведен белой краской номер секретного кода.

– Написали для забывчивых? – спросил он.

– Я ненавижу вас, – прошептала она, выдергивая ключницу из его руки. – Скажите, кстати, если я дам вам четверть фунта, вы не проболтаетесь об этом моим родителям?

– Нет, будьте спокойны, но не за деньги, а если поцелуете меня. В этом случае обещаю даже не читать лекции по безопасности. А если и буду, то не дольше десяти минут.

Бриджет впилась в него взглядом, потом открыла дверцу машины.

– Пойдемте! Я хочу, чтобы вы осмотрели весь дом на предмет обнаружения всяческих угрожающих предметов. Потом я накормлю вас ужином и покажу бумаги. Только предупреждаю, не рассчитывайте, что каждый найденный предмет будет сопровождаться оплатой в виде поцелуя. Вы даже не потрудились уничтожить ту гадость, что обнаружили в моем кабинете.

– Я знал, что она припомнит мне это, – проворчал Эндрю, вылезая из машины.

Он осмотрел комнаты первого и второго этажа, потом, спустившись в гостиную, около двадцати минут беседовал с Надин…

Бриджет переоделась наверху в спальне. И появилась внизу в черных джинсах и свитере цвета кофе с молоком, перехватив резинкой свои роскошные волосы в хвост. Эндрю как раз хотел задать горничной один из последних вопросов, но замолчал, забыв, о чем собирался спросить.

– Эй, я здесь! – Надин поводила рукой перед его глазами. – Мне очень жаль, что я не воздействую так же ошеломляюще на мужчин.

– Перестань, Надин, – нахмурилась Бриджет. – На мужчин ты воздействуешь не менее эффектно.

Горничная засмеялась.

– Хорошо, договорились, на самом деле я – богиня. Теперь все встало на свои места. Только почему, вы, сэр, остолбенели, когда смотрели на нее, спускающуюся по лестнице? – спросила она Эндрю, показывая на Бриджет пальцем. – Я что, пустое место?

– Вовсе нет, – низким хриплым голосом проговорил Эндрю. – Просто она – ребенок. Я боялся, что она упадет, поскольку не держится за перила. Вот и все.

– Как вы правы, – вздохнула Надин и скорбно покачала головой. – За малышкой нужен глаз да глаз, несмотря на то, что она на две головы выше меня. Знаете, маленькие детки – маленькие бедки… Ума-то не прибавляется.

– Ребята, по-моему, вы нашли друг друга. И теперь объединитесь, чтобы мучить меня, ни в чем не повинного человека, – укоризненным тоном произнесла Бриджет. Она забралась с ногами на огромный кожаный диван и состроила Надин рожицу. – Предательница! Против такой силы мне надо основательно вооружаться, приобретать целый арсенал средств обороны и нападения, чтобы достойно ответить на этот ваш вызов.

– Мы пошутили, честное слово! – сказала Надин, присаживаясь на минутку рядом с ней. – Я пойду. Меня призывает моя наука, русская история. Буду выяснять, почему им понадобилось так много времени и столь изощренные способы, чтобы убить Распутина? Что вы думаете, мистер агент, по этому поводу? Может быть, вместе проведем исследование? – И она посмотрела на Эндрю широко раскрытыми наивными глазами, полными трепета и восторга.

– Убирайся, Надин! – Бриджет потрепала ее по волосам.

Бедной девушке ничего не оставалось, как встать и, соблазнительно покачивая бедрами, удалиться.

– На самом деле она никакая не горничная, не так ли? – спросил Эндрю.

– Считается горничной. Но руководит и приглядывает за мной по поручению мамы, которая все еще видит во мне девочку. Маме кажется, что присутствие Надин для меня просто необходимо, – вздохнула Бриджет. – Она считает, что рядом со мной должен быть человек, который догадается вызвать врача, если я подхвачу насморк, или позвонит в полицию, если меня не будет дома к назначенному времени, ну и на случай всяких других неожиданностей. Мама вполне разумный человек, но когда дело касается меня, у нее срывает крышу: она почему-то убеждена, что со мной обязательно должно произойти что-нибудь отвратительное.

Эндрю кивнул и улыбнулся.

– Поверьте, все матери одинаковы. И думают одно и то же. Я это знаю. Моя – точно такая же. Всю жизнь ее воспитываю, но результат нулевой. К сожалению, они часто бывают правы. Итак, Надин вчера действительно не было дома, – продолжил он, возвращаясь к неприятной теме своего визита.

Бриджет наклонилась вперед.

– Мы можем говорить здесь? – спросила она шепотом.

– По крайней мере, первичный осмотр ничего не дал, в доме чисто. Если не считать пыли за диванами. Можно, конечно, попросить Надин убрать, если вы не боитесь лекций об угнетении рабочего класса.

– Ужасно смешно! – холодно глянула на него Бриджет.

Он всякий раз приходил в восторг, когда на ее лице появлялось такое выражение. Вообще она успешно держала стиль избалованной вниманием фотомодели с обложки какого-нибудь глянцевого журнала. Но иногда в ее облике можно было увидеть рассерженного ребенка. Эта смесь женщины и девочки могла сбить с ног любого. Он любовался ею.

– Во всяком случае, мы можем констатировать, что в доме вчера никого не было. Я не нашел ничего подозрительного.