Свидетель защиты. Шокирующие доказательства уязвимости наших воспоминаний - Кэтрин Кетчем

— Если вы успешно пройдете тест, у прокуратуры появятся убедительные основания для закрытия дела, — объяснил Хиллер своему клиенту. — В противном случае у них будет моральное оправдание для того, чтобы продолжить расследование. К сожалению, совпадение фактов позволяет думать, что вы могли бы быть этим насильником: автомобиль, временные номера, описание со слов жертвы и просто то, что вы были в этом районе в эту ночь. Но у вас есть твердое алиби со свидетелями, репутация, постоянная работа и отсутствие судимости. Идите и пройдите через полиграф, это дает нам наилучшие шансы на закрытие дела.

Тайтус согласился на полиграф — и с треском провалил тест. Все четыре черных иглы, показывающие значения давления, частоты пульса, дыхания и кожно-гальванические реакции, процарапали линии, которые интерпретируются как «ложь». В основе работы полиграфа лежит теория, гласящая, что, когда человек лжет, происходят характерные физиологические реакции, инициируемые эмоциями, и потом эти реакции можно оценить количественно и сравнить с «контрольными» реакциями на эмоционально нейтральные вопросы. Но люди понимают, какие вопросы являются значимыми, и выдают реакцию стресса/страха при ответах на нейтральные вопросы. То есть полиграф измеряет уровень страха и стресса, не более того.

Тайтусу был задан вопрос: «Вы изнасиловали Нэнси ван Роупер двенадцатого октября?» Зная, что ответ на этот вопрос определяет его будущее, Тайтус, видимо, запаниковал, и царапающие черные иглы указали, что имеет место паника.

Ознакомившись с отвратительными результатами тестирования Тайтуса на полиграфе, прокуратура приняла решение продолжить дело. Стив Тайтус должен был предстать перед судом по обвинению в изнасиловании.

Судебное разбирательство планировалось начать в конце февраля, и Том Хиллер решительно взялся за трудную работу по защите этого клиента, ярость и горечь которого могли сработать только против него. Тайтус был возмущен и полон злобы и враждебности к детективу Паркеру и департаменту полиции порта Сиэтл в целом. Он бродил взад-вперед по офису Хиллера, его руки были сжаты в кулаки, а все тело было жестко напряжено. Он напоминал Хиллеру дикое животное, посаженное в клетку, которое нельзя ни приручить, ни успокоить. Хиллер знал, что, если он не сможет так или иначе успокоить Тайтуса до суда, у них будут проблемы. При его теперешнем состоянии присяжным достаточно было бы просто взглянуть на этого агрессивного, подозрительного, озлобленного человека, чтобы сделать роковой вывод — «виновен».

Хиллер сел за круглый стол вместе с Тайтусом и его родителями, и они смогли точно определить, где Тайтус был и что он делал с полудня до полуночи 12 октября 1980 года. Все они согласились, что он покинул родительский дом, расположенный в трех с небольшим километрах к северу от аэропорта Сиэтл-Такома, в 18:10 и прибыл в свою квартиру в Кенте в 18:30 вечера. Когда он входил в квартиру, в ней звонил телефон, но, когда он поднял трубку, на другом конце линии трубку уже повесили. Он собирался встретиться со своим лучшим другом Куртом Шефером, но опоздал, поэтому сразу же позвонил Шеферу, который жил в этом же жилом комплексе.

Через десять-пятнадцать минут Шефер уже входил в квартиру Тайтуса.

«Это было не позже 18:50», — сказал Тайтус Хиллеру, потому что, прежде чем Тайтус в 19:00 сделал междугородный телефонный звонок Гретхен в Такому, они с другом сидели в квартире и говорили уже не менее десяти минут. После этого звонка Тайтус и Шефер смотрели по кабельному телевидению «Супермена». В 21:20 Тайтус вышел из своей квартиры, чтобы забрать Гретхен и отпраздновать их совместную годовщину.

Алиби у него было твердокаменное, за исключением пятидесяти минут с 18:10 вечера, когда Тайтус покинул дом родителей, и до 19:00, когда он сделал звонок, который подтверждался записями междугородной телефонной компании. И Тайтус, и Шефер настаивали на том, что Тайтус позвонил Шеферу около 18:30 и что Шефер пришел в квартиру Стива между 18:45 и 18:50. Но никаких убедительных доказательств этого не было, и присяжные вполне могли бы решить, что Шефер лжет, чтобы прикрыть своего лучшего друга. И еще: потерпевшая говорила полицейским, что насильник подсадил ее в свою машину в 18:45, а звонок в полицию порта Сиэтла был зарегистрирован в 19:22. Покинув дом родителей, Тайтус физически не мог успеть подсадить голосовавшую девушку, отвезти ее в заброшенный дом, изнасиловать ее, добраться до дома и в 19:00 позвонить из дома по междугородному телефону.

Как ни сопоставляй и ни «растягивай» факты, невозможно втиснуть в пятнадцатиминутный временной интервал изнасилование и 20 минут езды.

В пользу Тайтуса свидетельствовало и сделанное потерпевшей описание одежды насильника. Нэнси ван Роупер рассказала полицейским, что насильник был одет в костюм-тройку кремового цвета. Между тем, когда Тайтус выходил из родительского дома, на нем были темные брюки, темный свитер и зеленая рубашка. Это подтверждается фотографиями, сделанными во время празднования дня рождения. Зачем Тайтусу понадобилось менять одежду перед изнасилованием? Но даже если бы кому-либо в прокуратуре удалось придумать вескую причину, побудившую насильника надеть костюм-тройку (а Тайтус утверждал, что такого костюма у него никогда не было), никто из них не смог бы замедлить время настолько, чтобы за двадцать минут (к 19:00) Тайтус успел переодеться, совершить изнасилование, еще раз переодеться и вернуться в свою квартиру. Это просто невозможно.

Самым сильным пунктом алиби Тайтуса было подтверждение времени совершения междугородного телефонного звонка, но были и другие весомые аргументы в его пользу. У прокурора не было абсолютно никаких вещественных улик, подтверждающих обвинение Стива Тайтуса в изнасиловании. Криминалистическая лаборатория штата тщательно изучила служебный автомобиль Тайтуса и одежду потерпевшей и не обнаружила ничего, ноль, никаких совпадений: ни образцов волос, ни волокон одежды, ни отпечатков пальцев — ни-че-го. Полиция порта Сиэтла обнаружила в «шевроле» Тайтуса восемнадцать отпечатков пальцев, но ни один из них не принадлежал потерпевшей. Полицейские взяли образцы синего винила с сидений «шевроле» (винила, а не вельвета, о котором говорила жертва изнасилования!) и протестировали их на наличие пятен спермы; и снова все анализы дали отрицательный результат. Волосы с головы насильника, снятые со свитера потерпевшей, не соответствовали образцам волос с головы Тайтуса.

К тому же вскоре появилась еще одна хорошая новость (можно сказать, просто сказочная): Западная криминалистическая лаборатория штата Вашингтон установила, что следы шин «мишлен», сфотографированные на месте изнасилования и ставшие важной составляющей обвинения, не могли быть оставлены автомобилем Тайтуса. Металлокордные радиальные шины являются стандартной опцией на многих импортных автомобилях, внешне похожих на «шевроле» компании Тайтуса.

Самым весомым доказательством против Тайтуса было опознание его потерпевшей. Нэнси ван Роупер опознала Стива Тайтуса как насильника, и у Хиллера не было никаких оснований надеяться, что она передумает в последнюю минуту. В суде она, несомненно, укажет на Тайтуса и произнесет убийственные слова: «Это он. Это сделал он». Хиллер знал, что в любом случае опираться на показания очевидцев — дело весьма сомнительное, но в случае изнасилования, когда жертва находится с глазу на глаз с напавшим на нее человеком, опознанию придается большее значение, нежели в других случаях. Жюри присяжных также может обратить особое внимание на эмоциональную травму, связанную с изнасилованием. Жизнь семнадцатилетней девушки искорежена случайным актом насилия, и вряд ли суд проявит в отношении обвиняемого хотя бы минимальную долю сочувствия.