Скиталец - Константин Георгиевич Калбанов

школу. Дети говорят, что ему вчера было дурно и его стошнило. А потом он полностью оправился и даже дрался с мальчишками.

– Думаете, он одаренный? – тут же подобрался директор.

– Вывод напрашивается сам собой. Н-но-о…

– Понимаю. Однозначно утверждать нельзя. Вот что, пригласите-ка ко мне Уступова, – поднимаясь со своего места, попросил директор.

И, уже не глядя Васина, подошел к открытому окну. Осмотрел школьный двор и, приметив движение у одной из хозяйственных построек, позвал:

– Егорыч!

– Да, Вильгельм Альбертович, – почти тут же отозвался появившийся в дверях мужчина средних лет с окладистой бородой.

– Разводи пары, мне нужен паромобиль.

– Сами поедете или мне сбираться?

– Сам управлюсь.

– Сию минуту, будет исполнено, – деловито кивнув, заверил школьный завхоз и на все руки мастер.

– Вызывали, Вильгельм Альбертович? – вошел в кабинет учитель физкультуры.

– Вот что, Андрей Геннадьевич, забирайте четвертый класс и проводите с ними физкультуру. А если мы с Климом Васильевичем не успеем вернуться, то и следующим уроком.

– Но у меня будет третий класс…

– Значит, проведете с двумя.

– Я все понял. Можно идти?

– Идите. А вы, Клим Васильевич, извольте со мной.

– Позвольте я только трость со шляпой заберу из учительской.

– Непременно.

Когда они вышли на крыльцо, паромобиль марки «Опель» уже стоял у парадной, посвистывая, как кипящий чайник со свистком. Своим обличьем он походил на обычную легкую пролетку со складывающимся верхом. Разве только колеса куда легче – из гнутого стального обода, тонких спиц и на резиновом ходу. Впереди капот, под которым расположился трубный котел. Сама паровая машина – под днищем коляски.

Не самая последняя модель. Ибо не по карману. Но служит своему владельцу уже добрых три года. А главное, никакая лошадь не сравнится с ней ни в скорости, ни в плавности хода. Продукт научно-технического прогресса! Хотя норов конечно же порой выказывает, не без того. Но на то есть Егорыч, который с помощью директора освоил специальность механика.

Михалев без тени сомнений сел за руль паромобиля, и как только Васин пристроился на пассажирском сиденье, выжал педаль акселератора. Автомобиль тяжко вздохнул, на мгновение окутавшись облачком пара, выметнувшегося из-под днища, и плавно тронулся с места, хрустя покрышками по гравию двора. Еще секунда, и он покатил в сторону ворот, поднимая за собой облако пыли.

Классные учителя непременно знали не только своих учеников, но и их родителей. Бывали у них дома и были в курсе семейных дел. Таковы требования. Опять же все они состояли на связи с боярской полицией и царским корпусом жандармов. Поэтому Васин прекрасно знал дорогу и показывал ее Михалеву.

Едва остановились у нужного двора, как их тут же окутало пыльное облако. Единственное неудобство большой скорости автомобиля – вот эта самая пыль. В лимузинах эта проблема решена за счет закрытого и герметичного салона.

Правда, стоит такой красавец столько, что на острове их только три. И все на подворье боярина. Могли бы, конечно, прикупить еще и заводчики с парой купчишек. Н-но-о… не по Сеньке шапка. Для начала неплохо бы дворянским званием обзавестись, а уж потом кичиться своим состоянием. Так что тоже обходятся моделями попроще.

На сигнал клаксона вышла моложавая женщина. Едва завидев гостей, она поспешила прибрать дворового паса и открыть калитку, приглашая их в дом. Директор держался без чванства. В конце концов, ему с этим контингентом приходится работать на протяжении многих лет. Да и дом этот, в отличие от многих других, выглядит обихоженным.

– Марфа Андреевна? – уточнил Михалев, оказавшись в хате.

– Да. Я это, – растерянно подтвердила женщина.

– Я директор школы.

– Я знаю, Вильгельм Альбертович.

– Сегодня Григорий не пришел в школу. Я хочу, чтобы вы понимали – у вашего сына сейчас весьма ответственный период. Ему почти четырнадцать, и процесс посвящения может начаться совершенно неожиданно. У всех он протекает по-разному. Именно по этой причине мы поощряем у старшеклассников спортивные игры на территории школы после уроков. Так они дольше остаются неподалеку от меня, чтобы я вовремя успел им помочь. По этой же причине я подолгу нахожусь в школе, а завхоз всякий раз точно знает, где меня можно найти.

– Я понимаю, – кивая в такт словам директора, произнесла женщина.

– Это хорошо. Так где же Григорий? Признаться, меня беспокоит факт его пропуска.

– Так если бы я знала, Вильгельм Альбертович. Записку, стервец, оставил, утром на чердаке нашли. Мол, хочу счастья попытать. Походить по морям. А с кувалдой к заклепкам, как батя, встать всегда успеется.

– Как же так? Не пройдя посвящения?

– Как так? – как подрубленная опустилась на стул Марфа. – А Ваня решил было, что он уж прошел посвящение и, ни слова не говоря, сбежал. Хотел отпроситься с верфи пораньше, чтобы успеть вас в школе застать да о Сути Гришкиной выяснить… А он, значит… – Женщина с надеждой посмотрела на директора.

– Нет, Марфа Андреевна. Посвящение он не проходил.

– Да что же это за напасть! Это он что же, пустышом останется? – И вновь взгляд, полный надежды, на директора.

– Быть может, и нет. Мы предполагаем, что Господь выделил его, наделив своим даром.

– Кого? Гришку? Это Гришка-то одаренный? Не может быть! – не веря в эти слова, испуганно махнула рукой женщина.

– Чтобы это выяснить, нужно с ним поговорить, – задумчиво произнес директор.

– Так где его искать-то? Написал, что сговорился с контрабандистами и те за плату обещали вывезти его на другой остров. А там уж он на корабль устроится.

– Вообще я удивляюсь вам, Марфа Андреевна. Ваш сын сбежал, а вы так спокойно об этом рассуждаете, – решил вставить свои пять копеек Васин.

– Так а чему дивиться-то? Ваня, муж мой, тоже в свои годы сбежал из дому. Потому как по морям ходить хотел. А яблоко-то от яблоньки недалеко падает, – утирая кончиком платка выступившие слезы, ответила она.

– Марфа Андреевна, а чем увлекался ваш сын? – поинтересовался директор.

– Так гимнастикой. Эвон и по утрам бегал, и тяжести таскал, и по земле валялся, аки порося. Дождь, снег – все нипочем.

– Значит, гимнастика…

– Ну да.

Топилина отвела директора и учителя на задний двор, где продемонстрировала все приспособления Гриши. Васин подтвердил, что в гимнастике у парня и впрямь все обстояло самым лучшим образом. Да и Уступов наверняка то же самое скажет. Директор молча слушал, прокручивая в голове возможные варианты.

– И что вы об этом думаете? – спросил Васин, когда они уже катили в паромобиле.

– Если судить по подбору инвентаря, вполне возможно, что он одаренный атлет.

– А может, художник? У него хорошо получалось рисовать.

– Не мне вам объяснять, что дар проявляется заблаговременно в неосознанной тяге к нему. Он рисовал при