Первое испытание Ноэля - Джина Майер

– Крыса, которая испытывает отвращение к людям, – вот это жесть!

– Почему жесть?

– Ну, обычно бывает наоборот, – объяснил Ноэль. – Мы, люди, считаем крыс мерзопакостными.

– Но для этого уж точно нет причин, – возмущённо возразила Двадцать девятая. – Крысы – чистоплотные животные. Это вы, люди, всюду разбрасываете мусор. Если бы мы за вами не подбирали, весь мир превратился бы в сплошную помойку. Всюду была бы грязь и остатки пищи.

– Я ещё никогда не смотрел на это под таким углом, – признался Ноэль. Мгновение он задумчиво смотрел в темноту. – А почему ты умеешь разговаривать? – осведомился он.

– А почему я не должна уметь? – ответила крыса вопросом на вопрос. – Ты ведь умеешь.

– Но не так, как ты. Твой голос звучит в моей голове.

– Мы, крысы, очень способны к языкам. – Или Двадцать девятая прикидывалась дурочкой, или и правда не понимала, что Ноэль имеет в виду. – А ты задаёшь слишком много вопросов, учитывая то, что поклялся прекратить.

– Ну, хорошо, – сказал Ноэль. – Больше никаких вопросов. Расскажи о себе. Ты давно плаваешь на этом судне?

– Я родилась на борту. Как и все мои братья и сёстры. Со временем большинство из них покинули корабль, а я всегда была здесь, если не считать коротких вылазок. Как и моя мама. Впрочем, два месяца назад в порту Лиссабона её поймала кошка. Моя бедная мамочка! И мы, несчастные её дети. Теперь мы сироты, все сто восемьдесят отпрысков.

– У тебя сто восемьдесят братьев и сестёр? – изумлённо спросил Ноэль.

– Сто семьдесят девять. Сто восьмидесятая – это я. Большинство из нас находится где-то в пути на суднах. Мы – семейство мореходов, и море у нас в крови, уже несколько поколений. Своего отца я не увидела. Мужчины-крысы – это сплошная иллюзия, мираж, они нисколечко не заботятся о своём потомстве. Весь груз ложится на плечи бедной мамы. Я ведь и сама мать, поэтому знаю, о чём говорю. – Она громко вздохнула. – Я родила одиннадцать детей, шесть девочек, пять мальчиков, и…

О боже всевышний, Двадцать девятую было не остановить. Нужно попробовать вернуть её словесный поток обратно к теме Островов злых животных.

– А что, собственно говоря, случилось с… номером Восьмым? – внезапно спросил Ноэль.

– Ты о моём сыне? У него всё хорошо. Он живёт на скотобойне в…

– Нет, я о твоей сестре. Как ей удалось попасть в эту школу?

– Она – умненькая и хитренькая, – ответила крыса. – Вся в меня. Поэтому я и не понимаю, почему они и меня не… Ох, неважно. Это уже в прошлом. – Двадцать девятая глубоко вздохнула. – Так на чём мы остановились? На моих детях, точно. Моя младшенькая…

Двадцать девятая всё говорила и говорила. Она рассказывала о своих детях, племянниках, племянницах, тётях и кузинах. Ноэль ещё пару раз попытался вернуться к Островам злых животных, но его вопросы невпопад Двадцать девятая не воспринимала. После длительного молчания она никак не могла наговориться!

Её бормотание подействовало на Ноэля как сказки на ночь, которые прежде всегда читала ему Карина: Ноэль стал засыпать. Вскоре его веки сомкнулись, и он погрузился в глубокий сон.

Когда он проснулся, Двадцать девятая молчала. Сквозь дверные щели проглядывал мрак, на дворе была ночь. Ноэль проспал несколько часов.

Он принялся размышлять о том, что рассказала ему крыса, и сон как рукой сняло.

Острова злых животных. Школа, в которой учили познавать себя и других школьников.

Какое отношение к этому имеет медведь? И знает ли его крыса?

– Двадцать девятая? – прошептал он в темноту.

Крыса не отреагировала. Вероятно, спала. Интересно, сколько она ещё рассказывала о своей жизни, пока не заметила, что Ноэль её больше не слушает?

Он осторожно поднялся. Срочно нужен свежий воздух. Пусть морской ветер выдует из его головы смятение и растерянность.

Он открыл дверь и протиснулся сквозь щель в узкий проход между грудами контейнеров. Бесшумно проскользнул вперёд к поручням. Посмотрел налево, направо, после чего вылез из укрытия и подошёл к перилам, за которыми перекатывалось море, как огромный уставший зверь.

Над ним от горизонта до горизонта расстилалось усыпанное звёздами небо. Бесконечно высокое и широкое. Над носовой частью судна висел серебристый полумесяц, как детская лампа, которую кто-то повесил над капитанским мостиком.

Прохладный ветер дул Ноэлю в лицо. Голые руки покрылись мурашками. Днём было жарко, а по ночам становилось всё холоднее. Забравшись в кладовую в последний раз, он прихватил оттуда одеяло, но в контейнере было так душно, что он им ещё ни разу не укрывался. А снаружи ему скоро понадобится куртка. Которой у него, разумеется, не было. Хотя… может, она больше и не понадобится. «Сегодня или завтра ночью тебя заберут», – сказала крыса.

В воздухе снова послышалось странное жужжание. Его тело отреагировало прежде, чем голова успела что-либо осознать. Ноэль пригнулся и почувствовал, как над ним что-то пронеслось. Взглянув наверх, он на долю секунды увидел большую чёрно-белую птицу. Чайку. После чего она снова скрылась во мраке.

Сердце Ноэля забилось как бешеное. Чайка, среди ночи и вдали от какого бы то ни было берега? Это ведь…

Не успел он додумать мысль до конца, как началась следующая атака. На этот раз птица неслась на него со стороны корабля. Острый клюв целился Ноэлю в глаза. Ему снова удалось увернуться, но с открытого моря на него летела следующая чайка, а за ней ещё одна и ещё!

Он закрыл лицо руками, но птицы окружили его со всех сторон. Они резко и гневно кричали. Один клюв вонзился в руку Ноэля – острый, как нож.

Он испуганно вскрикнул – и услышал громкие шаги.

– Who’s there?[2] – спросил решительный мужской голос.

Птицы затихли и поспешно улетели. Ноэль осторожно поднял голову, и ему в лицо ударил свет фонаря.

– Selamatkonuschameschawan? – прорычал мужчина на незнакомом языке.

Ноэль не разобрал ни слова, но догадался, что нужно бежать. Он пригнулся и нырнул в тень между контейнерами. Сторож последовал за ним, но, к счастью, он был более плотного телосложения и сквозь узкий проход протискивался медленно и с трудом.

Расстояние между ними увеличивалось, но преимущества Ноэля не хватало на то, чтобы где-нибудь спрятаться. Сторож захрипел, потом что-то прокричал. Когда Ноэль повернул к нему голову, то увидел, что тот достал рацию.

Он вызывает подкрепление, догадался Ноэль.