Чудесный нож - Филип Пулман

— Разве это возможно? — спросила Серафина.

— Жизнь лорда Азриэла полна свершений, которые другим показались бы невозможными. Я не рискнул бы утверждать, что есть вещи, которые ему не под силу. Но на первый взгляд — да, Серафина Пеккала, он абсолютно безумен. Если это не удалось ангелам, как человек может рассчитывать превзойти их?

— Ангелам? Кто такие ангелы?

— По мнению церковников, это существа чисто духовной природы. Церковь учит, что еще до сотворения мира некоторые ангелы восстали и были низвергнуты из рая в ад. Это значит, что они потерпели поражение. Не смогли выполнить задуманное. А ведь ангелы — могущественные создания, в то время как лорд Азриэл — всего лишь человек и его могущество ограничено человеческими возможностями. Зато его дерзость поистине безгранична. Он ставит перед собой такие цели, о которых обычные люди и думать бы побоялись. Смотрите, чего он уже достиг: благодаря ему разверзлось небо, открылась дорога в иной мир! Кто еще способен на такое? Кто еще осмелился бы даже помыслить об этом? Так что с одной стороны, Серафина Пеккала, я готов сказать: да, он не в себе, он опасный безумец. Но не забывайте, что мы ведем речь о лорде Азриэле, а он не похож на остальных людей. Может быть… Если такое вообще возможно, это совершит только он, и никто другой.

— А что будете делать вы, Торольд?

— Я останусь здесь и буду ждать. Мой долг — охранять этот дом, пока лорд Азриэл не вернется и не отдаст мне новое распоряжение… или пока я не умру. А теперь я хотел бы спросить то же самое у вас, мадам.

— Я хочу убедиться, что девочка в безопасности, — сказала она. — Когда-нибудь мой путь может снова привести меня сюда, Торольд. Я рада слышать, что вы остаетесь здесь.

— С места не тронусь, — пообещал он.

Она отказалась от предложенной Торольдом еды и распрощалась с ним.

Через минуту-другую к ней вновь присоединился ее деймон-гусь, и они молча понеслись над затянутыми туманом горами. Ведьму терзала мучительная тревога, и в этом не было ничего удивительного: каждый клочок мха, каждый затянутый льдом бочаг, каждая пядь ее родной земли взывали к ней и тянули ее обратно. Она опасалась за них, но и за себя тоже, потому что ей предстояло измениться: ведь она ввязалась в чуждые ей человеческие дела, и бог лорда Азриэла не был ее богом. Неужели ей суждено очеловечиться? Неужели она перестает быть истинной ведьмой?

Если это действительно так, она не может обойтись без поддержки своих соплеменниц.

— Домой, Кайса, — сказала она. — Мы должны поговорить с сестрами. В одиночку нам со всем этим не справиться.

И они полетели сквозь клубящиеся горы тумана к озеру Инара — туда, где лежала их родина.

В лесных пещерах у озера они нашли других ведьм из своего клана; с ними был и Ли Скорсби. После катастрофы на Свальбарде аэронавт приложил все усилия к тому, чтобы удержать шар в воздухе, и ведьмы показали ему дорогу в свои родные края.

Там он принялся за починку поврежденной корзины и баллона.

— Очень рад видеть вас, мадам, — сказал он. — Есть какие-нибудь новости о нашей девочке?

— Нет, мистер Скорсби. Сегодня вечером мы устроим совет и решим, как действовать дальше Вы согласитесь принять в нем участие?

Техасец сморгнул от удивления, потому что еще ни одному человеку не предлагали участвовать в ведьминском совете.

— Почту за честь, — сказал он. — К тому же у меня самого есть кое-какие соображения.

В течение всего дня ведьмы продолжали прилетать, словно хлопья черного снега на крыльях бури, — их шелковые одежды развевались на ветру, а ветки облачной сосны со свистом рассекали воздух. Охотники в промокшем лесу и рыбаки на тающих прибрежных льдинах слышали шелест, которым переполнилось небо, и, если бы им не мешал туман, увидели бы, как над их головой несутся ведьмы, точно клочки тьмы, подхваченные таинственным приливом.

Вечером под соснами вокруг озера заполыхали сотни костров. Самый огромный костер был сложен перед входом в пещеру, где проходили ведьминские советы. Там после трапезы и собрались ведьмы. В центре сидела Серафина Пеккала; на ее светлых волосах красовался венок из мелких алых цветов. Слева от нее сидел Ли Скорсби, а справа — почетная гостья по имени Рута Скади, королева латвийских ведьм.

Она прилетела всего час назад, удивив Серафину своим появлением. Миссис Колтер показалась Серафине прекрасной для обычной женщины, чей век короток, но красота Руты Скади была не менее яркой, и притом с дополнительным оттенком чего-то загадочного, сверхъестественного. Она общалась с духами, и это наложило отпечаток на ее внешность. Она была живой и пылкой, с большими черными глазами; ходила молва, что сам лорд Азриэл был некогда ее любовником. В ушах у нее висели тяжелые золотые серьги, а корона на ее черных вьющихся волосах щетинилась клыками снежных тигров. Деймон Серафины Кайса узнал от деймона Руты Скади, что она сама убила этих тигров, чтобы покарать племя тартар, которые им поклонялись: тартары не оказали ей должных почестей, когда она посетила их земли. Лишившись своих богов-покровителей, дикари растерялись и, мучимые тоской и страхом, стали умолять ведьму, чтобы она позволила им теперь поклоняться ей, но она отвергла их с презрением: ибо, сказала она, что ей проку от их преклонения? Тиграм оно не помогло. Вот какая была Рута Скади — прекрасная, гордая и безжалостная.

Серафина не слишком хорошо представляла себе цель ее визита, но встретила гостью очень радушно; ритуал требовал, чтобы она отвела ей место справа от себя. Когда все собрались, Серафина взяла слово.

— Сестры! Вы знаете, зачем мы встретились: нам необходимо решить, как вести себя в свете новых событий. Небо разверзлось, и лорд Азриэл открыл путь из этого мира в иной. Должны ли мы принять это во внимание, или нам следует жить так, как мы жили до сих пор, и заниматься лишь своими собственными делами? Другой вопрос касается девочки по имени Лира Белаква, которую медвежий король Йорек Бирнисон нарек Лирой Сирин. Она выбрала правильную ветку облачной сосны в доме доктора Ланселиуса, доказав, что именно ее пришествия мы всегда ожидали; но теперь эта девочка пропала. Сегодня у нас двое гостей, которые поделятся с нами своими мыслями. Сначала мы выслушаем королеву Руту Скади.

Рута Скади встала. Ее белые руки блестели на свету костра, а глаза сверкали так ярко, что даже ведьмы, сидевшие в заднем ряду, могли видеть ее выразительное лицо вплоть до мельчайшей черточки.

— Сестры, — начала она, — позвольте мне рассказать вам, что происходит и с кем мы должны сразиться, ибо война уже не за горами. Я не знаю, какие у нас будут союзники, но мне известно, кто наш противник. Это Магистериум — иначе говоря, церковь. На протяжении всей своей истории — по нашим меркам, она не так уж длинна, но в нее уложилось много, очень много человеческих жизней, — церковь пытается подавить и взять под контроль все естественные побуждения. А если ей это не удается, она стремится искоренить их. Некоторые из вас видели, что творилось в Больвангаре. Это было ужасно — но это не единственное такое место и не единственное их преступление. Вы, сестры, знаете только север; я же путешествовала по южным краям. Поверьте мне, там тоже есть церкви, где режут детей — не так, как в Больвангаре, но не менее ужасным способом: им обрезают половые органы. Да-да, и мальчикам, и девочкам, — их режут ножом, чтобы эти органы навсегда потеряли чувствительность. Вот чем занимается церковь, и притом всякая церковь: она контролирует, подавляет, уничтожает любое истинное чувство. Поэтому я говорю: если начнется война и церковь окажется на одной стороне, мы должны занять другую, с какими бы неожиданными союзниками нам ни пришлось в этом случае сражаться бок о бок. Мое предложение таково: мы должны объединить свои кланы, вместе отправиться в новый мир и посмотреть, что там можно найти. Если Лиры Сирин нет в нашем мире, это значит, что она уже покинула его вслед за лордом Азриэлом. А лорд Азриэл — ключ ко всему происходящему, поверьте мне. Когда-то он был моим возлюбленным, и я охотно стану под его знамена, потому что он ненавидит церковь и все ее злодейства. Это всё, что я хотела вам сказать.