Глиняная Библия - Хулия Наварро

– И все же с ним нужно договориться. По крайней мере, попытаться.

Едва он положил телефонную трубку, как его внимание привлек звук чьих-то поспешных шагов. В комнату, словно ураган ворвался высокий, стройный и симпатичный молодой человек одетый в костюм для верховой езды.

– Привет, дедушка. Ух, я весь вспотел!

– Не сомневаюсь. Мне кажется, что это не очень умная затея – заниматься верховой ездой в такую жару.

– Альваро пригласил меня взглянуть на бычков, которых он купил.

– Надеюсь, вы не стали с ним заниматься конной корридой и колоть этих бычков деревянными копьями?

– Нет, дедушка, я ведь тебе обещал, что не буду этого делать.

– Как будто ты выполняешь свои обещания… А где сейчас твой отец?

– В кабинете.

– Ты дашь мне возможность поработать?

– Дедушка, ты уже вышел из того возраста, когда надо работать! Оставь свои дела, и пойдем пообедаем в клубе.

– Ты прекрасно знаешь, что я ненавижу тех, кто вечно торчит в этом клубе.

– Да ты и всю Севилью ненавидишь. Не ходишь ни на какие приемы. Бабушка права: ты – очень скучный человек.

– Бабушка всегда права. Да, я скучный человек, однако и мне наскучили все эти люди.

– Это все оттого, что у тебя английское воспитание.

– Пусть даже и так, только оставь меня в покое, мне нужно кое о чем подумать. А где твоя сестра?

– Она уехала в Марбелью. Ее пригласил кто-то из семейства Коль.

– Уехала и со мной даже не попрощалась… Ваши манеры ухудшаются день ото дня.

– Да ладно, дедушка, не будь таким дремучим! Кроме того, Елене не нравится жить за городом. Только тебе, папе и мне нравится здесь, в загородной усадьбе, а бабушке, маме и Елене – нет. Они тут задыхаются среди огромного количества быков и лошадей. Так ты идешь в клуб или нет?

– Я остаюсь здесь. У меня нет никакого желания выходить из доме в такую жару.

Когда старик остался один, он вздохнул и улыбнулся. Его внук был неплохим парнем. Во всяком случае, не таким непоследовательным, как внучка. Что ему не нравилось в них обоих, – так это чрезмерное увлечение светской жизнью. Он в течение всей своей жизни предпочитал поменьше общаться с посторонними людьми. Его жена, Росио, стала для него настоящим подарком судьбы. Они познакомились совершенно случайно, влюбились друг в друга, и Росио настояла на том, чтобы они поженились. Ее отец поначалу противился, а затем понял, что этого не избежать, к тому же у его будущего зятя была неплохая репутация. В общем, Энрике женился на дочери представителя режима Франко в этой провинции, разбогатевшего в послевоенные годы благодаря всевозможным спекуляциям. Тесть взял его в свой бизнес, а чуть позже Энрике занялся импортно-экспортными операциями и со временем стал очень богатым человеком. Однако Энрике Гомес Томсон всегда предпочитал действовать очень осмотрительно и привлекать к себе не больше внимания, чем действительно было необходимо. Он был главой респектабельной севильской семьи, которая имела хорошие связи, пользовалась авторитетом, а члены этой семьи никогда не давали повода для сплетен.

Энрике всегда испытывал благодарность к своей жене. И в самом деле, без нее он не смог бы добиться такого успеха.

Он подумал о Франке и Джордже. Им тоже повезло в жизни, хотя, в общем-то, судьба явно не баловала их, не преподносила нежданных подарков. Просто они были умнее других людей и многого добились.

Роберт Браун с размаху ударил кулаком по столу и тут же почувствовал острую боль в руке. Он уже больше часа сидел у телефона. Сначала ему позвонил Ральф и рассказал о выступлении Клары Танненберг на конгрессе, после чего у Роберта даже разболелся живот. Затем Роберту пришлось поставить в известность о произошедшем своего «покровителя» – Джорджа Вагнера – и выслушать от него упреки в том, что он не сумел помешать выступлению этой девчонки на конгрессе.

Клара была очень своенравной особой, причем с самого рождения. Как вообще могло получиться, что у Альфреда родилась такая внучка? Его сын, Гельмут, был совершенно другим человеком и никогда не доставлял Альфреду никаких неприятностей. Жаль, что он умер так рано.

Сын Альфреда, будучи человеком очень умным, никогда не допускал оплошностей. Отец научил его, как оставаться невидимым, и он хорошо усвоил этот урок. А вот Клара… Клара вела себя как избалованный ребенок. Альфред прощал ей то, чего не простил бы Гельмуту. Он буквально нянчился со своей внучкой, родившейся от смешанного брака, даже когда она уже стала взрослой.

Гельмут женился на иракской девушке с черными как смоль волосами и кожей цвета слоновой кости. Альфред одобрил этот брак, который показался ему выгодным, ибо его сын породнился со старинной иракской семьей, влиятельной и богатой, даже очень богатой, к тому же имевшей могущественных друзей в Багдаде, Каире и Аммане, а потому уважаемой везде и всеми. Кроме того, Ибрагим – отец Hyp, жены Гельмута, – был человеком образованным и высококультурным.

Роберт стал думать о Hyp. Она никогда ничем не выделялась, разве что своей красотой, а Гельмут, похоже, был от нее без ума. Впрочем, она, возможно, была намного умнее, чем казалось Этих мусульманок разве поймешь?

Сын и невестка Альфреда погибли, когда Клара была еще совсем ребенком, и Альфред стал чрезмерно баловать свою внучку. Роберту Клара никогда не нравилась. При каждой их встрече он раздражался из-за того, что она называла его «дядя Роберт», его злила ее чрезмерная самоуверенность, порой перерастающая в дерзость, и выводила из себя пустая болтовня этой девчонки.

Когда Альфред отправил ее в США и попросил Роберта позаботиться о ней, Роберту было страшно даже представить, скольких ему это будет стоить хлопот, однако он не мог отказать Альфреду, ведь тот был его компаньоном и близким другом «покровителя» Роберта Джорджа Вагнера. В общем, Роберт постарался отправить Клару как можно дальше от Вашингтона и с этой целью помог ей поступить в Калифорнийский университет. К счастью, она влюбилась в Ахмеда, человека довольно разумного, с которым можно было иметь дело. Выдать ее замуж за Ахмеда Хусейни казалось настоящей удачей, ибо совместно с семьей Хусейни можно было проворачивать серьезные дела. И Альфред, и Роберт быстро нашли с Ахмедом общий язык. Однако Клара так и осталась для Роберта большой проблемой.

Разговор с Ральфом Бэрри испортил Роберту настроение на весь оставшийся день. У него разболелась голова – и это в тот момент, когда ему предстояло отобедать вместе с вице-президентом и с группой друзей-бизнесменов, горящих желанием узнать дату начала бомбардировок Ирака. Но это были цветочки: последовавший затем разговор с «покровителем» привел Роберта в совсем уж угнетенное состояние. Вагнер требовал, чтобы Роберт восстановил контроль над ситуацией, а если у него это не получится, грозился вмешаться лично. Теперь, когда громогласно, на весь мир было объявлено о существовании «Глиняной Библии», нельзя было допустить, чтобы эта самая «Глиняная Библия» попала к Альфреду и его внучке. Приказ Вагнера был однозначным: завладеть «Глиняной Библией», чего бы это ни стоило.