Адъютор - Владимир Корн

Я продолжал молчать. Вообще-то давно следовало оскорбиться, меня едва не сбили с ног, причем намеренно, и даже не думают извиняться. «А что, если принести извинения мне? – Мысль показалась забавной. – Они ждут совсем другого, и вдруг извинения. Любопытно было бы взглянуть на их лица!»

– Господа, – наконец начал я, и голос мой был образцом вежливости. – Время, место и выбор оружия – на ваше усмотрение. Единственное, попрошу о маленькой любезности. Сегодня один хороший знакомый заявил о моем недюжинном уме. Так вот, хочу в нем полностью удостовериться. Вы не будете против? – И, не дожидаясь ответа, повернулся к белому, как мой будущий конь, незнакомцу. – Вы – дворянин уже во втором поколении. Дворянство получил ваш отец. Но не за выдающиеся заслуги перед государством, а за те постельные утехи, в которых не отказывала ваша мать лицу, который и произвел в дворянское достоинство отца. Хотя, возможно, на ее месте была сестра, что укорачивает вашу родословную ровно наполовину. Сюда прибыли на ярмарку, чтобы продать излишки свиного навоза, который скопился за долгую зиму. Отчего ваше лучшее платье – вам его одолжил сосед, чья свиная ферма граничит с вашей, успело навсегда пропитаться миазмами. Еще бы, путь из Анстректа не близок!

Анстрект – одна из восьми провинций Ландаргии, и если желаешь обвинить кого-нибудь в тупости, всего-навсего скажи ему, что он уроженец тех мест.

Без толку. Девяносто девять человек из ста взвились бы, но на лице блондина не дрогнул ни единый мускул, он продолжал смотреть на меня все так же презрительно.

«Итак, Даниэль, – глядя на него, размышлял я, – придется тебе на время забросить все другие занятия и освежить навыки. Иначе все может закончиться настолько плачевно, что ты даже не успеешь потратить деньги».

Я мог бы и не устраивать всю эту комедию, которая была неприятна мне самому. Но это единственная возможность выяснить о нем хоть что-то. Но он даже рта не открыл, чтобы по акценту понять – откуда сюда заявился? Что сразу дало бы многое. Во всяком случае, ту школу, на базе которой он и начал постигать искусство верчения шампурами. Все мы сначала от чего-то отталкиваемся, а уже только затем начинаем махать крыльями.

– Вы все сказали, господин сарр Клименсе?

Увы, но ответил снова не он. Барон Кларисимо сар Соутсби, вот его имя, и мне удалось его вспомнить. А встречались мы с ним полгода назад в доме Бислоу, и, после представления друг другу, он весь вечер на всякий случай старался держаться от меня далеко в стороне. Ведь ты же пугало, Даниэль! Сейчас все обстояло совсем иначе.

– Как будто бы да, – хорошо было бы еще зевнуть, но не получилось.

– Ну, тогда позвольте и нам раскланяться. Надеюсь, не передумаете? – это прозвучало как оскорбление.

– Настолько нет, что найду вас после того, как все закончится. С той же самой целью.

А вот это было уже угрозой. Которой, кстати, он совершенно не испугался. Не побояться встретиться на дуэли со мной, Даниэлем сарр Клименсе! Так кого же они для меня приготовили, Пятиликий бы их всех забрал?

Секунданты, поверенный и душеприказчик у меня всегда одни и те же. Этим господам должны быть отлично известны их имена, и поэтому дальнейший разговор не имел смысла. Они и обговорят время и место. Хотя… Как там поет милая девушка Жанна?

Без разницы, право, без разницы…

Срочно на ней жениться и успеть зачать ребенка? Чтобы хоть что-то осталось от Даниэля сарр Клименсе помимо недолгой славы. Но что я оставлю ей самой? Горсть золота, которого с трудом хватит на лошадь и на расходы по дороге в Клаундстон. И долги, о которых сар Штраузен даже не подозревает.

Так, Даниэль, с подобным настроением тебе твоего загадочного противника не одолеть.

Чем мне всегда нравился мастер Гридль, так это тем, что в нем совершенно нет подобострастия перед лицами благородного происхождения. Согласен, у нас в Ландаргии дела с этим обстоят несколько иначе, чем, например, в том же Данкранке. Там простолюдинам приходится кланяться в пояс любому проходящему мимо дворянину, когда их отличает всего-то наличие у последнего на шее золотой цепи. Или шпаги. Или перстня с родовым гербом. Или еще какой-нибудь мелочи в том же духе. Пусть даже в остальном они всем схожи – достатком, образом жизни, заботами, образованием и так далее. Порой различить их можно лишь по надутым щекам тех, которые считают, что уже само происхождение дает им все, что они требуют. Смешные!

Точно так же дела обстоят и со служителями всех Пяти Домов. Они тоже требуют не меньшего уважения от простого люда. Хотя никто из адептов Домов не имеет права быть дворянином, на это особо указывал сам Пятиликий. Как по мне, жрецы и там и здесь. Одни блюдут старые обычаи, а другие – невнятные каноны. Зачастую абсурдные и противоречащие самим себе. В одних странах меньше, а в некоторых, в том же Данкранке – чересчур.

– Нет, сарр Клименсе, на мой скромный взгляд, дело того не стоит. – Гридль покачал головой. – Но если вы начнете настаивать, считаю, мне удастся преобразить пистолет в карабин. Опасаюсь только, пострадает его отделка.

Он замолк, глядя на меня. Несомненно, ему пришлось отвлечься от каких-то неотложных дел, и я был ему благодарен.

– А что с замками? Получится поменять их на капсюльные?

– Вот с ними все будет проще. Останется только проследить, чтобы они не смотрелись на оружии чужеродно. Кстати, какой у меня срок?

– Думаю, не больше четырех-пяти дней. Так что про чужеродность можно смело позабыть, главное – замки. – И с надеждой спросил: – Успеете?

Если нет, придется оставить все как есть.

– Несомненно, – не задумываясь, кивнул он. – Да, как вы собираетесь их использовать?

– Как седельные. Все-таки для того, чтобы носить их за поясом, они тяжеловаты. Даже по одному. Можно, конечно, укоротить стволы, чтобы облегчить вес. Но не нарушится ли их замечательный бой, вот что меня беспокоит.

– Сарр Клименсе, выбросите эту мысль из головы! – Гридль даже руками замахал. – Это же работа самого Сартроникса! Длина нарезов в канале ствола уменьшится, и это не сможет не повлиять на тот самый бой, о котором вы так беспокоитесь. Признаюсь как на духу, сам я мечтаю о том, чтобы начать творить что-то подобное.

Он посмотрел на меня: убедил, нет? Конечно же.

В отделке Гридль наверняка смог достичь тех же высот. Но украшения заботят меня меньше всего. Вряд ли даже единственного человека в мире спасли самые искусные инкрустации, но великолепный бой – множество.

– Убедили, мастер Гридль, конечно же убедили. Помимо замков не будем в них менять ничего.

По-моему, он вздохнул с облегчением. Ну да, Сартроникс для него – это примерно то же, как если бы известному мастеру по изготовлению музыкальных инструментов предложили бы скрипку гениального Мигуэля Штранке с просьбой улучшить ее звучание.

– Знаете, сарр Клименсе, мне пришла в голову вот какая мысль. А что, если приклад все-таки сделать? Ведь без него верхом на гарцующей лошади, удерживая пистолет одной рукой, попасть будет трудно даже из самого «Сартроникса». Но! – со значением поднял Гридль палец. – Но сделать его съемным. То есть при необходимости его легко будет установить на место и так же несложно снять. Так, – забормотал он, водя пальцем по столешнице, как будто зарисовывая. – Стержень, нарез в торце рукояти, чаша на прикладе там, где они будут соединяться, подпружиненная защелка со штифтами… Балансировка? Ага-ага!