Приманка на любовь - Марина Серова

– Зоо – что? А в чем, собственно, дело?

– Да так, просто вспомнила твоего соседа – пса Ральфа, да и тетушка подлила в свое время масла в огонь своими «фермерскими» снами… Впрочем, это неважно.

– Ну да, для вас, может быть, и не важно! Я же не человек, а так – подшефное тело, за сохранность которого вам платят! – Голос его задрожал, и я испуганно посмотрела на него, опасаясь истерики. Впрочем, парень довольно быстро взял себя в руки. Несколько раз вдохнул полной грудью и произнес своим обычным тоном. – Простите, это эмоции. Просто я – программист и привык, чтобы каждое мое действие было подчинено какой-то логике! А сейчас какой смысл нестись без цели, сломя голову, вон из кабинета! – развел он руки в стороны.

Я, конечно, понимала, что мой подопечный не совсем прав. И его реакция мне даже понравилась, по крайней мере, она указывала на то, что Василий все-таки переживает из-за происходящих событий. В конце концов, он обязан знать, что творится. Да и мне необходимо считаться с его исключительными умственными способностями. Ритм его жизни уже давно идет в соответствии с компьютерной логикой, и он запросто «зависнет», если программа, написанная мною для него, будет иметь незаконченный вид.

– Сейчас мы торопимся вниз, проверять нежданную посылку. – Я перестала тянуть его вперед и максимально спокойным голосом произнесла: – Я бы с удовольствием отправилась туда одна, так как этот визит может оказаться опасным, но потерять тебя из виду мне даже на минуту нельзя. Поэтому мы сейчас садимся в лифт, идем на проходную и сообща действуем – по ситуации.

– Ясно! – только и ответил Ромашкин, повернулся к лифту и нажал на кнопку вызова.

Этой реакцией, признаюсь, он меня удивил. Вот уж не думала, что в критической ситуации мой подопечный может действовать, как настоящий профессионал! Начинавшуюся истерику он подавил в считаные минуты. Такое самообладание вполне достойно уважения.

Молча мы доехали до первого этажа. Василий больше не противился и уж тем более не задавал никаких вопросов, когда я первой вышла из кабинки, стараясь держаться так, чтобы прикрывать его фигуру своей. Хотя эта предосторожность могла оказаться излишней, учитывая тот факт, что перекрытия в здании были из бронированного стекла.

Стужа оказался в комнате один на один с небольшой коробкой, лежавшей на столе охраны у входа. В руках у него был прибор для обнаружения взрывных устройств.

Я осмотрела помещение охраны, где располагались мониторы. Там было пусто, и я временно отвела Ромашкина туда. И обратилась к Стуже:

– Борис, что вы обнаружили?

– Я и сам не знаю, но эта штука пищит! – В его подрагивавшей от волнения руке я увидела отечественный прибор нелинейной локации, вот только название его не могла точно воскресить в памяти: то ли «Онега», то ли «Омега»… – Но в инструкции написано, что при обнаружении подозрительного составляющего, например, как в нашем случае – посылки – реакция прибора должна быть иной. Вот я и не понимаю, что мне делать!

– Правильно, что не понимаете. Инструкцию надо читать целиком, а не кусками! – тоном университетского лектора пояснила я. – Этот прибор выдает погрешности в случае, если рядом с местом поиска опасных устройств находятся электронные вычислительные машины!

– Какие? – нахмурился Борис, всем своим видом пытаясь показать мне, что он лишь случайно запамятовал этот пункт.

– Как – какие?! – опешила я от очередного проявления его тугодумия.

– Ну, эти, электронные машины – это что имеется в виду? – тоном прилежного ученика задал он вопрос.

Я, признаюсь, уже не смогла скрыть выразительной мимики и даже не сразу сообразила, что ему ответить, но тут пришла помощь – неожиданно и крайне своевременно.

– Компьютер, факс и телефон на твоем столе, тупица! – весело подсказал из-за приоткрытой двери Василий, судя по всему, искренне забавляясь ситуацией.

Признаюсь, активность программиста меня порадовала, но я не могла показать это, так как он ослушался моей настоятельной рекомендации – оставаться в комнате до тех пор, пока я за ним не приду. Пришлось мне опять «включить злюку».

– Я бы не спешила так радоваться, принимая во внимание тот факт, что посылка адресована именно вам, господин Ромашкин! – осадила я его ледяным тоном, и мой подзащитный моментально захлопнул дверь. – То-то же! – Я с невозмутимым видом обернулась к Стуже: – Кто принес посылку?

– Курьер! Вот его данные! – Борис придвинул мне журнал, где имелась запись о некоем Иване Петрове.

– Ясно, – мрачно кивнула я, понимая, что интересоваться, проверяли ли его документы, глупо, – слишком уж типовыми были личные данные. – Отнесите посылку в обозначенную инструкцией комнату и вызовите представителя прописанных все в том же документе для таких случаев служб!

– Как это – отнесите?! А вдруг она от перемещения взорвется?! – По его лицу заструились крупные капли пота.

– Нет: так как ее кто-то уже нес и, естественно, тряс, и ничего не произошло! С посылкой должно было что-то произойти, только когда она оказалась бы в руках получателя, значит, ее механизм не работает по какому-то иному принципу. И вообще, мы пока не знаем, что там! – терпеливо пояснила я.

– Но мы же… подозреваем! – Стужа с трудом сглотнул.

– Прекратите истерику и марш выполнять приказ! – Мне надоели эти препирательства. День клонился к концу, пора завершать всю эту возню!

В любом случае, бомба там или нет, очевиден один факт: преступнику не помогает никто из службы безопасности банка, иначе этот человек знал бы пункты инструкции и то, что Василий окажется не первым, кто вскроет посылку. Ведь согласно заведенным правилам, вначале содержимое подобных коробок подлежит тщательному обследованию. Разумеется, если на дежурстве не такой тугодум, как уже ставший почти «родным» Борис Стужа.

В штате департамента охраны холдинга имелся даже такой редкий работник, как специалист по обезвреживанию бомб. Точнее, этого взрывотехника подключали эпизодически, на договорных условиях. Я безмерно удивилась, увидев этого парня. Он вошел в комнату с подозрительной посылкой в руках. Мы с ним уже встречались, в обычное время он исполнял обязанности личного водителя главы холдинга. Тот в данную минуту находился на землях Туманного Альбиона, под чутким присмотром господина Зоркова.

Осмотр содержимого коробки не занял много времени. Вскоре Михаил, а именно так звали взрывотехника, озвучил неутешительный вердикт:

– Неэкранируемая самодельная бомбочка…

– Радиоуправляемая через внешнее устройство? – уточнила я.

– Естественно!

– Кошмар! Все на пол! – услышав Мишины слова, выкрикнул Стужа и первым кинулся под стол.

– Встаньте и прекратите истерику! – потребовала я ледяным тоном, который отрезвляюще подействовал на охранника. Он неловко выполз из-под стола.

– Простите… А… что мы делать будем? – схватился он за голову, переводя полный ужаса взор с меня на Мишу.