Жить дальше - Даниэла Стил

— В Марин? Откуда? Этого не может быть! — Онапыталась представить себе, что было бы с Алисон, если бы она тогда была твержеи не разрешила ей отспорить лишние полчаса, ведь тогда она никогда не оказаласьбы там и с ней ничего бы не случилось.

— Боюсь, это именно так. Сейчас она находится в Морскомгоспитале, миссис Кларк. Я рекомендую вам как можно скорее отправляться туда.

— Боже… спасибо… — Она повесила трубку, ничего недобавив к этим словам, и тут же набрала справочную. Ей дали номер приемнойгоспиталя, и она запросила сведения о реанимации. Ей ответили, чтодействительно Алисон Кларк к ним поступила, что она жива, но больше они ничегосообщить пока не могут. Врачи в эти минуты как раз борются за ее жизнь, поэтомуникто из персонала не сможет сейчас с ней переговорить. Алисон Кларк находитсяв критическом состоянии.

Из глаз Пейдж хлынули слезы, ее руки дрожали, пока она,всхлипывая, набирала номер соседки. Нужно же кого-то оставить с Энди… нужнопозвонить… одеться… добраться до госпиталя… На четвертый звонок соседка взялатрубку, и сонный голос ответил:

— Алло?

— Джейн? Ты можешь прийти ко мне? — только исмогла выдавить Пейдж. Ей не хватало воздуха. Что, если она потеряет сознание?Что, если… если Алисой уже умерла?.. Боже, нет!.. Прошу тебя!

— Что случилось? — Джейн Джилберт хорошо зналаПейдж и не могла представить себе, чтобы та по какому-либо поводу поддаласьпанике. — Что такое? Ты заболела? У вас есть кто-нибудь в доме? Можетбыть, грабитель?

— Нет, — по-мышиному пискнула в ответПейдж. — Это Алисон! С ней случилось несчастье… лобовой удар… она сейчас вМорском госпитале, в критическом состоянии…

Брэд уехал… Мне нужно с кем-то оставить Энди…

— О боже… Я буду у тебя через пару минут. — ДжейнДжилберт повесила трубку, а Пейдж побежала к шкафу, натянула джинсы и первыйпопавшийся свитер — тот, что она обычно носила, работая в саду, в дырках ивыцветший. Но она даже не заметила этого и сунула ноги в туфли. Волосы она неподумала причесать. Пейдж начала разыскивать телефонную книжку, где Брэд обычнооставлял номер телефона своего отеля. Она знала, что найдет его там. Но на этотраз она не нашла ни названия отеля, ни номера! Ничего. Страница оказаласьпустой — впервые за шестнадцать лет он забыл оставить номер.

Судьба словно решила сыграть с ними дурную шутку. Но это еене остановит. Она позвонит кому-нибудь из сослуживцев Брэда и сможет установитьномер. Сейчас главное — скорее добраться до госпиталя и увидеть дочь.

Когда раздался звонок, она схватила сумку и кинулась кдвери. Джейн обняла ее — они дружили давно, когда еще не родился Энди, а Алисонбыло всего семь лет.

— С ней все будет хорошо… Успокойся, Пейдж. Может быть,все не так плохо. Успокойся. — Джейн сама отвезла бы ее в госпиталь, нокому-то надо было остаться с Энди.

Он все еще спал в кровати, не подозревая ослучившемся. — Если он проснется, что ему сказать?

— Скажи, что Алисон заболела и попала в госпиталь, а япоехала к ней. И если позвонит Брэд, скажи, чтобы оставил свой номер.

— Хорошо… Будь осторожна на дороге!

Пейдж выбежала в ночь, зажав под мышкой сумочку, прыгнула вмашину и тут же вылетела на дорогу. Она пыталась успокоить себя, уверяя, что сАлисон все будет в порядке, и моля господа о том же. Она все еще не моглаповерить в случившееся.

До госпиталя было всего десять минут езды, она припарковаламашину на стоянке и, оставив ключи в машине, помчалась к входу в яркоосвещенный блок реанимации. Здесь было много народу, человек десять сидело вкоридоре, ожидая врачей. Пейдж хотела только одного — поскорее увидеть своюдевочку… свою малышку. Она заметила журналистов, двое из которых беседовали спатрульным.

Подойдя к столу, она спросила медсестру, может ли онаувидеть свою дочь. Услышав фамилию и взглянув на Пейдж, молодая женщина сразунахмурилась. У нее были добрые глаза, и в них читалось сострадание к материдевочки. Пейдж была смертельно бледна, ее била нервная дрожь.

— Вы ее мать?

Пейдж кивнула, стараясь взять себя в руки.

— Она… она…

— Она жива.

У Пейдж подкосились ноги, и медсестра, выйдя из-за стола,подхватила ее.

— Она в тяжелом состоянии, миссис Кларк, серьезная травмаголовы. Сейчас с ней наши нейрохирурги, будет консилиум, и мы ждем заведующегоотделением. Как только картина прояснится, мы сообщим вам более точныесведения. — Медсестра провела Пейдж к стулу. — Не хотите ли чашечкукофе? — Она сочувственно посмотрела на Пейдж, и та отрицательно помоталаголовой, сдерживая рыдания. Но тщетно — слезы брызнули у нее из глаз, пока онапыталась осознать, что сказала женщина: нейрохирурги… консилиум… тяжелоесостояние… Господи, что же случилось?

— Как вы себя чувствуете? — участливо спросиламедсестра. Пейдж молча покачала головой. Хлюпая носом, она пыталась представитьсебе, что было бы, если… Она так злилась на Алисон из-за того, что та невернулась вовремя… Просто невозможно подумать об этом. Она злилась на дочь, аАлисон в это время была уже без сознания… Невозможно даже подумать об этом.

— Кто-нибудь еще пострадал? — наконец смоглавыговорить Пейдж, и медсестра кивнула в ответ.

— Водитель погиб. И еще одна девушка получила серьезныеповреждения.

— Боже мой… — Погиб?! Тригви Торенсен погиб? Как этомогло произойти? И тут в приемной реанимации появился мужчина, удивительнопохожий на него, — он, словно одурманенный, смотрел на Пейдж, явно неузнавая ее. Пейдж первая сообразила, что это же Тригви! Но как это может быть? Ведьмедсестра только что сказала, что он погиб?! Призрак? Может быть, она простосошла с ума или у нее галлюцинации? Но это слишком реальное видение, понялаона, внимательно глядя на Торенсена.

Сестра деликатно отошла в сторону. А Тригви стоял передПейдж, глядя на нее невидящими глазами, из которых катились слезы.

— Пейдж, как жаль… — Он взял ее за руку. — Ядолжен был догадаться… мне кажется, я должен был обратить внимание, но я несделал этого… Какой я дурак!

Она с ужасом смотрела на него: он не обратил внимания, итеперь их дети в критическом состоянии… Как он мог сказать ей такое? И почемуон жив, когда сестра сказала, что водитель погиб?

— Я ничего не понимаю, — сказала Пейдж, врастерянности глядя на него. А Тригви сел рядом, качая головой, не в силахповерить в происшедшее.

— Я только сейчас все понял. Я должен был раньшедогадаться, когда увидел, что она выходит из дома в этом наряде — чернойкожаной юбке, — не знаю, у кого она ее взяла, и в черных чулках, скореевсего Даниных… Я в это время занимался чем-то с Бьорном и поэтому на прощаниетолько махнул рукой. Она сказала, что идет к вам, поэтому мне и в голову непришло задержать ее. Почему я не остановил ее?!