Эона. Последняя заклинательница драконов - Элисон Гудман

– Хаддо собирался пойти за тобой. Я должна была что-то сделать. Или ты бы предпочла, чтоб я сидела сложа руки и он нашел…

Я осмотрительно умолкла, чем и Делу привела в чувство. Наши голоса стали слишком громкими.

Она глубоко вдохнула и прошептала:

– Пойти за мной? Зачем?

– Хотел предложить сопровождение до следующей деревни.

Дела покачала головой:

– Плохо.

Я кивнула.

– Ну хотя бы наш друг успел уйти, так ведь?

– Да.

– Он в порядке?

– Он не «в порядке» с самого рыбацкого поселка. – Голос Делы звучал низко и резко. Она прижала ладони к глазам. – Прости, я устала. С ним все хорошо. И он уже в дороге. – Усилием воли она взяла себя в руки. – Ты должна пообещать, что отныне не станешь так рисковать. Мы не можем тебя потерять.

– Я должна была…

– Нет, Эона, это наша забота, и мы справляемся. – Дела смотрела на меня до тех пор, пока я не отвела взгляд. – Так или иначе, твое притворное безумие – отличный повод остаться здесь, пока Хаддо и его люди не уйдут. Если все сложится удачно, то уже завтра днем мы узнаем, не напрасным ли был наш путь.

– Хозяин, – позвала из коридора Вида, – тут горничная с ужином. Впустить?

Оставив нашу трапезу на столике, служанка ушла и увела с собой Виду, чтобы и та отужинала на кухне. Я опустилась на колени на пыльную подушку напротив Делы и обвела глазами скудный набор из овощей, риса, соленьев и крошечной чашки чая, чтобы все это запить. Превосходная еда для паломников. Ужинали в молчании – опасно что-либо обсуждать, раз Вида на кухне, а Солли в повозке и никто не следит за входом. В любом случае, Дела явно не желала говорить. Ее беспокойство за Рико стало третьим гостем за столом.

Вскоре служанка унесла тарелки, и в комнату, зевая, вернулась Вида, настолько уставшая, что ее враждебность ограничилась рублеными фразами и косыми взглядами. Все мы утомились и издергались, но я единственная еще держалась на ногах, так что вызвалась караулить первой.

Обе, и Вида, и Дела, уснули, едва успев прилечь, полностью одетые. Я же развернула мечи Кинры и осторожно положила их на пол, не обращая внимания на исходящие от стали волны гневы. Компас был привязан к рукояти. Я взяла кожаный кисет и вытянула на ладонь золотой диск, разделенный на двадцать четыре концентрических круга, с огромным рубином в центре и красными камнями поменьше, что отмечали стороны света на внешнем кольце. На остальных кольцах были выгравированы изображения небесных животных и изящные символы женского алфавита. Компас создан, чтобы направлять энергию Зеркального дракона и черпать силу из линий лей, но пока я не научилась использовать собственные способности и читать иероглифы – это не более чем красивая безделушка. Я вернула его в кисет и пристроила рядом с мечами.

Затем быстро развязала поясной кошель и положила туда же. И наконец, с радостью освободилась от траурного одеяния, оставшись в тонкой рубахе, да так и сидела, прислушиваясь к слабому пению и смеху солдат во дворе.

Когда мое дежурство подходило к концу, я еще раз обдумала свое решение не дать Хаддо добраться до конюшни. Дела назвала его безрассудным. Согласна, риск имел место, но угроза обнаружения Рико была куда явственней. Я не могла сидеть в стороне, пока над ним довлела опасность, – это не в моем характере. Говорят, что лишь под ударами молота судьбы закаляется человеческая сталь. И еще несколько часов назад я бы сказала, что пять лет в образе мальчика вбили в меня только беспрестанный страх и чрезмерную осторожность. Но теперь поняла, что все наоборот. Они превратили меня в ту, что шагнет вперед и в любом случае получит желаемое. Для меня слишком поздно прятать руки за спину и ждать как послушная женщина.

Наконец вдалеке пробил полуночный колокол, и я потрясла Делу за плечо. Она резко села, нащупывая нож.

– Время, – прошептала я. – Ничего не произошло.

На лице Делы мелькнула усталая улыбка.

– Я будто всего две минуты как прилегла.

– Четыре. – Я улыбнулась в ответ, радуясь, что отдых смягчил ее гнев и беспокойство.

Я опустилась на свою раскрученную постель, а Дела пошла за ширму к ночной вазе. Медленно мой разум поплыл вдаль, погружаясь в сон и выныривая в реальность снова и снова, пока все вокруг не стихло.

Безошибочно узнаваемый звук столкновения клинков заставил меня, все еще полусонную, вскочить на колени. Комнату заливал серый предутренний свет. С трудом поднявшись на ноги, я прислушалась.

Внизу, во внутреннем дворе…

Звук шагов по коридору не оставил и следа от моего замешательства. Вида пригнулась с ножом в руке. Дела скатилась с тюфяка, напряженная, готовая к бою. Я нащупала мечи, вбирая пламя их древней энергии.

Дверная заслонка сломалась.

Мы замерли, уставившись на фигуру в проеме.

Рико.

В слабом свете из окна его лицо и грудь влажно блестели. Кровь. Много крови.

Островитянин ввалился в комнату, грудь его ходила ходуном от судорожных вдохов. Он выронил меч и согнулся пополам.

Дела ринулась вперед:

– Ты ранен!

– Нет. – Рико поймал ее протянутую руку и удержал на расстоянии от себя. – Это неважно. – Он шумно выдохнул. – Жемчужный император внизу.

– Здесь? – ужаснулась Вида. – Но как?

Лицо Рико казалось застывшим в лунном свете.

– Добравшись до его величества, я сказал, что Сетон убил его мать и брата. Он обезумел. Впал в неистовство. Убил двоих из своей же гвардии, а потом отправился сюда в поисках людей Сетона. Он рубит всех, кто попадается на глаза. Всех!

– Если его убьют, все пропало, – прошептала Вида.

Я уставилась на лунный камень и нефриты на зажатых в моих ладонях рукоятях.

Их бледное свечение напомнило об императорской жемчужине, вшитой в основание шеи Киго. Я тряхнула головой, пытаясь отогнать образ. Он исчез, но в затылке прочно обосновался тихий гул.

– Мы должны его остановить, – сказала Вида. – Обезоружить. Увести отсюда.

– Обезоружить? – повторил Рико. – Мы не можем поднять меч на императора. – Он вытер кровь с глаз. – Дела, спрячь леди Эону в безопасном месте. Спешите, пока сражение идет только во дворе.

– Я не уйду, – возразила я. – Мы должны остановить императора.

Гул все усиливался.

– Как? Мы даже прикоснуться к нему не можем.

Я крепче сжала мечи:

– Я могу.

Однажды я уже ударила Жемчужного императора. Меньше недели назад саданула ребром ладони прямо по горлу, чтобы Киго прекратил меня душить. Он думал, что я лорд Эон, его мощный союзник. А когда я призналась, что девушка, страшно разъярился.