Кто украл роман? - Екатерина Вильмонт

А что тут такого? — недоумевал Игорь. — Увидалтабличку и прочитал.

Здорово! Теперь мы знаем ее адрес, имя, фамилию!

А что мы с этим всем делать будем?

Придумаем! Придумаем! Смотри, Круз, сосисочная! Аида?

Это можно!

Они взяли сосиски, хлеб и томатный сок. После долгихскитаний под мокрым снегом сосисочная показалась им просто раем. И сосиски быливкусные. А вот народу в этот час было совсем мало, так что они могли спокойнопосидеть и поговорить.

Петь, а она не может сопоставить…

Что с чем?

Ну, то, что ей сосед расскажет, и то, что мы заходили вмагазин?

Ну, даже если и сопоставит, то что?

Да ничего. Только я не понимаю, как нам быть дальше?

А дальше надо выяснить у Вероники, как она ей назвалась!Если своим именем — это одно, а если выдуманным — совсем-совсем другое!

Правильно! — восхитился Петькиной сообразительностьюИгорь. — Но как ты это выяснишь? Ты же не можешь прямо сказать, как зовутту дуру, что вам цветы подарила?

Не могу, — согласился Петька. — Только завтра —суббота, и я обещал съездить к бабкам. И конечно, загляну к Веронике, а у неебукет еще наверняка не завял. Вот я и спрошу, откуда цветочки. Так чти это непроблема. Ну что ж, Круз, дела идут, контора пишет!

Не столько пишет, сколько рыщет! — засмеялся Игорь.

Может, и так! — весело кивнул Петька.

В этот момент в сосисочную вошла… Таисия.

— Привет! — сказала она буфетчице. — Мне каквсегда!

Та поставила на поднос тарелку с сосисками, стакан яблочногосока и чашку кофе. Таисия взяла поднос и села за соседний столик, не обратив намальчиков никакого внимания. Они замерли. Таисия глянула на часы и принялась заеду.

Что это ты нынче как рано? — спросила вдруг буфетчица,подходя к Таисии.

Да мне какие-то гады два колеса прокололи, спасибо, соседподвез, я так разнервничалась, что раньше времени есть захотелось. Я, когданервничаю, всегда есть хочу! И потом, в такую погоду никакой торговли. За всеутро только две пары трусов продала, — жаловалась она буфетчице.

Та присела за ее столик.

А я вот давно спросить хочу, выгодно это, бельишкомторговать?

Да не очень…

Но все ж таки у тебя машина, как я погляжу, да и вообще тывроде в порядке?

Так машина мне от мужа досталась. На мои заработки машину некупишь. А как нынче сосиски идут? — усмехнулась Таисия.

Тоже не больно разживешься… — махнула рукой буфетчица.

Да сейчас времена такие… Всем тяжело. Я вот тут с однойписательницей познакомилась…

С писательницей? — воскликнула буфетчица. — Ичего?

Она старая уже, детективы пишет, а денег — кот наплакал.Тоже гроши получает…

Петька с Игорем замерли.

А где ж это с писателями знакомятся? —полюбопытствовала буфетчица.

Да я случайно с ней встретилась, у одних приятелей!

Петька метнул на Игоря торжествующий взгляд: мол, всеправильно!

Тут в сосисочную вошел молодой парень с огромной пластиковойсумкой.

— Эй, кто тут народ кормит? — весело крикнул он.

Буфетчица, кряхтя, поднялась и пошла к стойке. Таисия темвременем все съела, выпила кофе и тоже поднялась.

Пока, Татьяна! — крикнула она буфетчице и вышла наулицу. Мальчишки вскочили. Таисия направилась к своему магазину.

Ты все понял? — спросил Петька.

А что я должен был понять?

Она не сказала, где на самом деле познакомилась списательницей! И я просто уверен, что Веронике она назвалась как-то совсеминаче!

И что дальше?

Дальше? Я уже сказал — завтра поеду к бабкам и навещуВеронику!

Я знаю. Но, предположим, ты выяснишь, что она представиласьлюбимой писательнице как Марья Ивановна Пупкина. Ну и что? Что мы дальше-тоделать будем?

Знаешь, Круз, я не люблю загадывать. Вот узнаю, что и как,тогда и буду думать. И, кстати, Вероника может вполне подкинуть еще какие-тодетали, от которых мы и будем танцевать! И потом, у нас есть координаты Таисии,так что она-то уж от нас не уйдет!

Да, ты точно оптимист! — засмеялся Игорь. — Асейчас куда?

Поехали ко мне! У меня никого дома нет. Побалдеем!

Сначала учебного года Петька возненавидел субботы. И комуэто в голову взбрело опять ввести шестидневку? Учиться по субботам особеннопротивно. Как хорошо было в прошлом году, а теперь…

— Петя, ты встаешь? — заглянула к немумама. — Пора, сыночек!

Хорошо ей говорить, у нее небось сегодня нормальныйвыходной… Но что поделаешь, надо вставать. И еще придется как-то объяснятьвчерашний прогул… Может, заболеть? Нет, нельзя, тогда он не сможет поехать кбабкам. Петька встал и, зевая, поплелся, в ванную.

Мама ждала его на кухне.

Петечка, ты почему по субботам так тяжело встаешь? Вчераунесся куда-то ни свет ни заря, а сегодня тебя не добудишься.

Потому что по субботам учиться — грех!

А ты что, правоверный еврей? — засмеялась мама. —Субботу соблюдаешь?

Нет, мама, я нормальный человек, привыкший учиться пять днейв неделю! У меня условный рефлекс — суббота свободный день!

Ладно, не ворчи! Лучше ешь!

Мам, я после школы к бабкам собираюсь, — сообщил Петька,намазывая на хлеб шоколадное масло.

Да? Вот хорошо, а то мы с папой сегодня никак не сможем кним поехать.

«И слава богу», — подумал Петька, а вслух спросил:

Почему это?

Нас пригласили на юбилей к папиному начальнику! В ресторан«Прага».

А! Понятно!

После завтрака Петька поплелся в школу.

Квитко! — догнала его по дороге НадькаКисленкова. — Ты чего, больной?

Почему это?

Вчера тебя не было и сегодня еле ноги тащишь?

Да, чего-то мне нездоровится, — на всякий случай совралПетька.

Так зачем идешь в школу? Лежал бы себе дома, видак смотрел.

Я, Кисленкова, человек ответственный, — назидательнопроизнес Петька. — И без уважительной причины занятия не пропускаю!

Ой! Ой! Кто бы говорил! Таких прогульщиков еще поискать!