О чем мечтать. Как понять, чего хочешь на самом деле, и как этого добиться - Барбара Шер

1. Вы постоянно репетируете? То есть постоянно ходите на курсы или осваиваете умения, но никогда не применяете изученное на практике?

2. Когда приходит время отправиться в путешествие или переделать все в спальне, вы начинаете бесконечные приготовления, постоянно колеблетесь и звоните друзьям, чтобы узнать их мнение по поводу каждого действия?

3. Вы отчаянно сопротивляетесь, если вас подталкивают или поторапливают чуть больше, чем вам кажется уместным? Вы игнорируете дедлайны до тех пор, пока они не окажутся в опасной близости, и проявляете упрямство, когда вас пытаются предупредить? (Знаете, некоторые относятся к этому спокойно. Другим не очень-то нравится, но в ступор не вгоняет. А вас вгоняет.)

4. Вы слишком долго цепляетесь за все, даже вредное для вас, – за нездоровые отношения, негодные предметы одежды и бытовую технику, членство в организациях, ставших бесполезными?

5. Вы жалуетесь, что у вас нет времени на то, чем вы действительно хотите заниматься, – но на самом деле тратите львиную его долю, сидя перед телевизором или занимаясь мелочами по дому?

6. Наблюдаете ли вы за жизнью других, как будто это зрелищный вид спорта? Люди типа «дело верное» необычайно интересуются жизнью других людей – известных или лично знакомых. Возможно, им так интересно потому, что они чувствуют, что не живут полноценной жизнью сами – а может, они просто ищут подсказку, как это исправить!

7. Вы часто думаете, как изменить свою жизнь, но дело никогда не заходит дальше мечтаний?

Если вы ответили «да» на три вопроса или больше, значит, вы точно относитесь к типу «дело верное», и вам придется хорошенько это обдумать. Потому что вы играете с огнем. Безопасность рискованнее, чем вы полагаете.

Вы отдали голос в пользу безопасности, и, вероятно, давно. Большинство из нас уже к восьми годам знает, будем ли мы осторожными, безрассудными или ни то ни се. Одни дети сначала прыгают, потом смотрят. Другие смотрят, а потом прыгают. Вы посмотрели и не прыгнули. Причины так поступать были, но сейчас вы о них уже не помните. Однако, став взрослыми, мы продолжаем идти по пути, прочерченному ребенком. Мы не останавливаемся, чтобы обдумать и изменить его. Не задаемся вопросом, стоит ли верить привычному сигналу тревоги. Наши привычки живут собственной жизнью, а мы предполагаем, что так и надо.

Но, как правило, неизвестно, откуда взялась эта осторожность. Если причина когда-то и была, ее уже давно не существует. И, что еще важнее, слишком осторожничая, вы идете на самый большой риск в вашей жизни.

С фасада благостная картина: кажется, что вы замечательно строите свою жизнь, кирпичик за кирпичиком. Но за вашей спиной время вылетает в трубу, словно долларовые банкноты. Время – единственное настоящее сокровище, но, когда мы начинаем это понимать, половина его уже растрачена. Если говорить о времени, дети чувствуют себя миллионерами. Старики многое знают о времени и откровенно скажут вам, что больше всего жалеют о вещах, которые не сделали. Не надо быть очень старым, чтобы понять, о чем они говорят. Оглянитесь на свою юность и спросите себя: о чем вы больше всего жалеете? О поступках, которые совершили? Или о тех, на которые не нашлось мужества? О танцах, куда сходили, пусть даже чувствовали себя неловко, неуверенно, по-дурацки? Или вы жалеете о танцах, куда не пошли, чтобы не чувствовать себя по-дурацки?

Что же делать?

Никто не любит, когда напоминают о расточительно потраченном времени, ведь с этим ничего не поделаешь, да? Обычно мы реагируем так: «Вы правда считаете, что я должен все продать, купить яхту и отправиться в кругосветное путешествие? Во-первых, вряд ли я выдержу такую жизнь. Во-вторых, что будет, когда я вернусь, а тут уже ни работы, ни денег? У меня есть проклятое здравомыслие, которого лишены настоящие искатели приключений: я всегда помню, что чувствуешь наутро. Когда я вернусь после великих приключений, придется начать все сначала. Спасибо, но нет».

У меня для вас хорошие новости. Ваша проблема «риск или безопасность» – надуманная. Когда вы делаете вид, что выбирать приходится исключительно между абсолютным риском и полной безопасностью, я называю это «подтасовкой». Вы действительно считаете «утро следующего дня» хорошей метафорой, а ваши рассуждения разумными? Не обманывайте себя, вы просто перестраховываетесь. Это успокаивает вас, заглушает мысли, вызывающие дискомфорт. Но, возможно, небольшой дискомфорт пойдет вам на пользу, ведь вы слишком долго прятались от жизни.

У вас есть великое сокровище, которым вы не пользуетесь сами и не делитесь с другими.

Внутри вас живет истинный гений – единственный в своем роде, любознательный, с огромным потенциалом. Этот гений ждет не дождется, когда вы откроете ворота, чтобы он мог прыгнуть в гущу жизни. Пока вы не используете его энергию, ваша жизнь стоит в режиме ожидания. Если где-то в тени скрывается нереализованное желание, вы не можете по полной вкладываться в работу, семью или даже, если на то пошло, в отдых – вы просто беспорядочно болтаетесь, действуя вполсилы.

Вы должны выполнить свое желание. Как только вы отправитесь за мечтой, вы пробудитесь, и все наполнится смыслом. И даже не очень существенно, каким будет результат. Если вы хотите жить насыщенной жизнью, надо найти для нее некое осмысленное направление.

Что же вас останавливало?

Ответ может быть таким:

Предполагается, что приключение несет азарт, волнение и новизну – и наполнено смыслом. Как правило, люди думают, что для настоящего приключения надо рисковать жизнью или по крайней мере радикально все поменять. Мы считаем, что надо прыгнуть с парашютом, пересечь Тихий океан на плоту, оставить семью, дом и уж точно работу.

Все потому, что мы не знаем, что такое приключение. Представляя его как экстремальный поступок, требующий полностью пожертвовать привычным образом жизни, мы создаем иллюзию, которая, по сути, и помогает оставаться на месте. Проиллюстрирую это историей из моей собственной жизни.

Много лет назад я участвовала в поэтических чтениях под названием «Антология Спун-Ривер» – стихи читались от лица людей из вымышленной местности под названием Спун-Ривер. Все эти герои умерли. Один за другим они выходили вперед, чтобы рассказать главное о своей жизни. Я заслушивалась, когда звучало стихотворение, герой которого рассказывал о том, что вырезано на его могильном камне. Это был корабль со свернутыми парусами. Свернутыми, потому что он так и не отошел от берега.

Для меня – самое печальное стихотворение в антологии.

Однажды вечером, возвращаясь на метро с репетиции, я решила, что изменю свою жизнь и буду жить по полной. В конце концов в юности у меня было множество приключений. Я уехала из дома и стала делать что хотела – поступила в университет Беркли, потом жила в Нью-Йорке, путешествовала по всей стране с друзьями и даже, когда вышла замуж, уговорила мужа бросить все и отправиться вместе на автомобиле на Аляску. Это было замечательно. Когда брак затрещал по швам, я снова проявила свою склонность к приключениям. Было ясно, что поправить дело нельзя, я взяла детей за руки и ушла. Я была очень уверена в себе.