Эпицентр - Павел Корнев

– Погнали!

Высказывать претензий из-за слишком медленной езды по целине он не стал, но в интонациях мне почудились раздражение и недовольство. Поэтому на обратном пути заставил себя позабыть об осторожности, но и так едва не опоздали с возвращением на дорогу – автоколонна с броневиком во главе к этому времени уже показалась из-за ближайшего холма. Пришлось прибавить газу.

Немного погодя трасса начала забирать к северу, пошла напрямик через лес, и хоть обочины были очищены от деревьев, как-то сразу сделалось не по себе. На открытом пространстве утешала иллюзия, будто контролируешь обстановку, а тут пальнут из кустов – и все дела. А пальнуть определённо могли: очень уж напряжёнными и собранными стали мои спутники.

Пару минут спустя попался съезд в лес – не просёлок даже, просто две накатанных в высокой траве колеи, и Фома указал на них. Спрашивать ничего не стал, чуть сбросил скорость, потом вывернул руль. На кочке люльку подкинуло, но удержал мотоцикл под контролем, погнал по проезду между деревьями, который особо от трассы не удалялся и преимущественно тянулся параллельно ей.

Примерно через полкилометра мы вернулись на дорогу и на всех парах помчали в обратном направлении. У съезда развернулись и вновь покатили к Эпицентру. На этот раз обошлось без выволочки.

Минут через десять мы проскочили через мост над тихой лесной речушкой, в тени высоченных сосен у которого прятался от солнцепёка броневик. Насколько понял, Тимур связался с его экипажем ещё на подъезде, проехали мимо без остановок. Дальше трасса принялась виться меж лесистых холмов, а потом вновь вырвалась на степной простор. Там ещё несколько раз пришлось съезжать на целину, а на одном из пригорков даже заметили мотокоманду вроде нашей.

Припекать начало на подъезде к двадцать шестому километру. На блокпосте, перекрывавшем дорогу у контрольно-следовой полосы, мы даже сделали минутную остановку. Мои спутники перекинулись парой слов с дежурившими там бойцами, а я стянул танковый шлем, приник к фляжке и разом её чуть ли не ополовинил. Да ещё вылил немного воды на затылок, помотал головой.

– Живой? – обеспокоенно уточнил вернувшийся к мотоциклу Фома. – Сможешь дальше ехать или сменить?

Я уставился на младшего сержанта с нескрываемым удивлением.

– Зачем ещё? Конечно, смогу!

– Ну, смотри. С непривычки близость Эпицентра по-всякому сказываться может. Дай знать, если что.

– Хорошо.

Но – не пришлось. Доставил сослуживцев на место в лучшем виде. Взмок, конечно, и поначалу десять раз пожалеть успел, что кожаный плащ надел, потом только осознал собственную неправоту. Жарило не солнце, жарил Эпицентр. Стоило только кинуть взгляд в его сторону, и глаза начинало печь так, будто слишком сильно приблизил лицо к открытой дверце растопленной печи. Ладно хоть ещё только неприятным жжением и ломотой в костях дело и ограничилось: ни головокружения, ни слабости в конечностях я на сей раз не ощутил.

Да и на солнцепёке нас держать не стали: прежде чем пойти утрясать какие-то формальности, Фома велел загнать мотоцикл под навес; вот в его тени мы с Тимуром и расположились. Я скинул плащ, снайпер избавился от куртки, сидели, пили воду, переводили дух. А там и автоколонна прибыла.

После нашего отъезда к ней присоединился легковой автомобиль, судя по вымпелу на капоте с коронованным красным львом, принадлежавший айлийской дипломатической миссии. Выбравшиеся из него важного вида господа начали общаться с пассажирами автобусов – молодыми людьми, подтянутыми и спортивными, внешним видом вызвавшими ассоциации с кадетами военных училищ.

Подачи тем транспорта для заезда в Эпицентр мы не дождались; вернулся Фома Коромысло, задумчиво потёр нос, глянул на меня с неприкрытым сомнением и сказал:

– С дирижабля непонятную активность в двадцати километрах отсюда засекли, просят проверить. У нас два часа в запасе – как раз обернуться успеем.

Тимур, который только достал из вещевого мешка газетный свёрток с парой бутербродов, страдальчески поморщился и сунул его обратно.

– А что за активность? – насторожился я.

Фома разложил на люльке карту местности и принялся водить по ней пальцем, составляя маршрут, вместо него ответил снайпер:

– Да мало ли какая ерунда наблюдателям сверху померещилась? Они там дуреют от безделья. Слушай, Фома, а от соседнего опорного пункта туда не ближе будет?

– Нет, это к северо-западу отсюда, – помотал головой пулемётчик. – Мы ближе всех.

Я выглянул из-под навеса и посмотрел в небо, где в ничем не замутнённой синеве явственно просматривался вытянутый силуэт зависшего на высоте нескольких километров дирижабля. Во фляжке ещё плескалась вода, я сделал пару глотков, завернул крышечку и принялся одеваться.

– Такая вот, Петя, у нас служба, – с усмешкой заявил Фома, убирая карту в планшет. – А ты как думал? Мы не просто трассу патрулируем, но ещё и разведкой местности занимаемся. Проще нас сгонять, чем вездеход. И егерей по таким пустякам не вызывают, а пешим ходом тут не находишься – слишком от Эпицентра припекает.

– Уже заметил, – вздохнул я.

– И вот ещё что, – сурово глянул на меня младший сержант, – давай-ка ты повышай мастерство управления мотоциклом! Нам мобильность до зарезу нужна, не можем позволить себе ползать с черепашьей скоростью.

Тут уж я ничего говорить не стал, молча завёл движок.

Ехать выпало на север. Поначалу достаточно долго пылили по двум колеям, проложенным напрямик через степь патрульным автотранспортом, а потом холмисто-неровная местность с рощицами и перелесками осталась позади, мы въехали в тайгу и покатили по просеке.

Трясло мотоцикл изрядно, и я не гнал, но, памятуя о высказанной претензии, и с черепашьей скоростью не полз, благо примятая колёсами моих предшественников трава не могла скрыть ни ям, ни камней. Дорожная пыль в кои-то веки пропала, на полянках стоял одуряющий аромат лесных цветов, порхали бабочки и жужжали шмели, но моих спутников красоты природы нисколько не привлекали, держались они настороже. И, глядя на них, не расслаблялся и я сам.

Наверное, именно поэтому и уловил, как по коже пробежался колючий холодок. Нечто подобное испытывал, когда слишком пристально смотрел в сторону Эпицентра, но тогда начинало зудеть за глазами, а тут морозом всего так и обдало. По тормозам я ударил совершенно инстинктивно, и мотоцикл замер, не успев выехать на прогалину меж высоченных сосен.

– Ты чего? – охнул Тимур, которого качнуло вперёд, и ему даже пришлось упереться в меня ладонью.

– Тсс! – шикнул на него Фома, вскинув руку. – Чуешь, сквозит?

Снайпер выпрямился и мотнул головой.

– Нет, я ж на связи. – Он закрыл глаза и кивнул. – Ага, сквозит. Морок.

– Это что такое? – опешил я.

Пулемётчик выбрался из люльки, встал на краю поляны и поманил меня к себе.

– Морок – это нестабильная зона повышенной концентрации сверхэнергии, – сказал он как по писанному и добавил: – Обычное дело в окрестностях Эпицентра.