Великая мудрость прощения. Как освободить подсознание от негатива - Линн Лаубер

Азиат уставился на него с недоверчивым удивлением.

– Да, я именно к вам обращаюсь.

Мужчина повернулся к сидящей рядом с ним женщине и что-то сказал ей на незнакомом языке.

Женщина объяснила, обращаясь к Райану: – Извините, он не говорит по-английски.

– Если вы не понимаете по-английски, то что вы здесь вообще делаете?

Райан пытался сдержаться, но безуспешно.

– Почему бы вам вместо моей, по вашему мнению, скучной лекции, не отправиться на какую-нибудь китайскую?

– Мы японцы, – ответила женщина.

...

* * *

Райан сидел у конца барной стойки в обмякшей позе перед пустым стаканом и пытался привлечь внимание бармена. Каждый раз, когда тот направлялся в его сторону, его перехватывала и отвлекала каким-либо замечанием рыжеволосая официантка в облегающем черном платье, которая проплывала мимо Райана так, словно тот был пустым местом. Райан хмурился. Что в нем было такого, из-за чего люди полагали, что с ним вот так запросто можно не считаться? Может, все дело в его манере держаться, его позиции? Из задумчивости его вывел голос бармена:

– Извините, что заставил вас ждать!

Он с заговорщическим видом наклонился к Райану:

– Она такая вертихвостка!

Райан воздержался от комментариев и сказал:

– Мне одну бутылку пива «Пилзнер». Нет, лучше две.

– Принести обе сразу?

– Да, так мне не придется снова прерывать ваши брачные игрища!

Бармен зло посмотрел на него и принес две бутылки. Пока Райан пил пиво, стемнело. Казалось, этого никто не заметил. Вернее, другие посетители словно сами погрузились в этот полумрак. Но даже при таком освещении Райан их узнавал: вон его преподаватель на первом курсе колледжа мистер Маршалл с глубоким прикусом и рыжим хохолком; Рэнди, фамилию которого он не помнил; блондин-почтальон, немец по национальности, который весь сезон отпусков напролет доставлял почту, не снимая шляпы с оленьими рогами; Райан полагал, что узнает их всех, хотя их фигуры обретали все более смутные очертания. И лишь одно было совершенно ясно – к нему из туманного марева протянулась большая рука и взяла вторую бутылку пива. Это была рука отца. Райан повернулся и увидел Роберта, который сидел на барном табурете рядом с ним.

И снова в помещении повеяло прохладой. Снова послышалась песня в исполнении Джонни Кэша. Очертания других клиентов бара были расплывчатыми, голоса звучали словно издалека, их трудно было различить. Райан закрыл глаза и затем снова открыл. Во рту был привкус теплого пива, сигаретный дым разъедал глаза; запах жареного лука был острым и совершенно реальным; если это и был сон, то самый подлинный из всех, что он когда-либо видел.

«Забавно, что мы вот так встречаемся», – произнес Райан, хотя не видел в этом ровным счетом ничего забавного.

Похоже, отец его просто не замечал. Как это могло быть? Что за наваждение? Райан наблюдал за тем, как отец тщательно пережевывал арахис, глотнул пива, а затем поковырял в зубах зубочисткой; и все это проделал с таким невозмутимым видом, словно был совершенно один.

И все же Райан с ним заговорил:

– Можешь игнорировать меня сколько хочешь, потому что ты мне неинтересен. Я совершенно на тебя не похож. У меня свои проблемы.

Роберт взял зажженную свечу с барной стойки и прикурил от нее сигарету.

– На случай, если ты не заметил, я пытаюсь сделать в своей жизни что-нибудь значительное, – продолжил Райан. – Пытаюсь найти решение для тех проблем, которые возникли по вине дикарей вроде тебя – слоняющихся без толку, разрушающих всех и вся на своем пути.

Никакой реакции. Внезапно Райан запаниковал. Все, что он собирался сказать, рассеялось как дым. Он не мог догадаться, о чем думали остальные присутствующие в баре, потому что неожиданно все исчезли… Остались лишь он и его отец, словно застряли в туманном безвременье.

– Почему ты не перестаешь преследовать меня? Ты же паразит! Заражаешь все вокруг. Возвращайся в свой Гарнервилль или где ты там в итоге обосновался. Просто оставь меня в покое!

...

Но вместо этого к нему подошла улыбающаяся сотрудница оргкомитета конференции Амбер, причем так же стремительно, как исчез отец.

– Послушайте, Райан. Организаторам форума было так неловко за то, что они передвинули вашу презентацию, что они решили дать официальный ланч для всех докладчиков. И там будут присутствовать очень важные издатели, которых интересуют публикации вроде вашей…

Райан все еще находился под впечатлением только что пережитого.

– О, спасибо, – выдавил он. – Но мне вряд ли удастся прийти.

Амбер явно была разочарована.

– Но ведь это для вас такая отличная возможность! В прошлом году…

Райан встал.

– Да, конечно. Но у меня много важных дел.

Он направился наверх в хорошо освещенный холл, где толпились люди.

У стойки консьержа отеля он спросил:

– Не могли бы вы мне помочь отыскать небольшой городок к северу отсюда. Кажется, он называется Гарнервилль?!

– Разумеется, – служащий отеля повернулся к своему компьютеру. – Гарнервилль? Ничего такого нет. А как насчет Герневилля?

– Герневилль? Пожалуй, это вернее. Так где это? Далеко отсюда?

– Это в графстве Сонома, рядом с рекой Русская. Приблизительно в ста милях отсюда.

Убить может только яд; тот яд, что остается и циркулирует в крови после укуса. И, в конце концов, этот яд разрушит ваш организм, если только вы не научитесь выводить его из вашей системы или, что еще лучше, не усвоите его, превратив смертельную отраву в целебное средство.

На следующее утро уже в дороге Райан делал сразу несколько вещей, и все очень рассеянно. В одной руке он держал чашку и пил кофе. Другой рукой набирал номер на мобильнике и одновременно умело маневрировал взятой напрокат машиной на Голден Гейт Бридж, мчась по сто первой автостраде.

И при этом постоянно подкручивал клапан кондиционера, в котором, похоже, застряла чья-то визитка.

На телефонный звонок ответил мужской голос, говоривший с иностранным акцентом.

– Это Брэд. Чем могу помочь?